Правила Барби
Шрифт:
Быстрым шагом я направлялся в кабинет, не слыша ничего, кроме своего тяжелого дыхания и громкого стука сердца.
– Джефри! – Ах, да, и кроме ее громкого пронизывающего голоса и влажных шлепаний босых ног. Но я не замедлился. Образы прошлого атаковывали мое сознание, слова Мейсона о том, как он спал с ней.
Нужно что-то разбить.
Выплеснуть гнев пока он не уничтожил меня.
Лицо Мейсона отлично подойдет.
– Сукин сын! – зарычал я, резко оборачиваясь и направляясь назад к бассейну.
Забудьте, что я сказал, я утоплю его к чертовой матери. Ублюдок сделал это специально! Он провоцировал меня с начала ее появления, и он поплатится за все!
Я прошел мимо бегущей за мной Эванс, она даже не успела ничего понять, попыталась коснуться моей руки, но я отмахнулся от нее, как от чего-то мерзкого. Как делала она сотни тысяч раз.
– Постой, пожалуйста! – снова попросила она, но я не слушал, уверенно шел на кухню.
Теперь по холлу разносился лишь топот ее босых ног. И даже при таких обстоятельствах я думал о том, что ей стоило обуться, ведь в любой момент она может…
– Ай! – жалобно вскрикнула Эванс, после того, как послышался грохот.
Ведь в любой момент она может поскользнуться и упасть.
Я остановился, закрыл глаза и резким движением зачесал волосы назад, едва не выдергивая их вовсе.
Черт возьми!
Она всегда была… такой.
Я обернулся и уже через секунду оказался рядом. Она сидела на полу и смотрела на меня тем самым взглядом, который никогда не проходил для меня бесследно. Я отвел взгляд и подал ей руку. Барбара медлила, но затем неловко схватилась за нее, и я поднял ее на ноги. Хотел сразу же уйти, но она не позволила, сжимая мою руку сильнее.
– Джефри, все не так…
– Не так, как я думаю? Я не просто думаю, Барбара, я видел все своими гребаными глазами! – зарычал я, вырывая свою руку из ее ладони. Эванс полностью вымокла в бассейне, с волос сбегала вода, шелк облепил тело, словно вторая кожа, выделяя все женские изгибы и круглые твердые соски на полной груди. Узел на поясе ослаб, и края халата не были запахнуты достаточно.
Вот в каком виде она целовалась с моим братом.
Дьявол!
Ее ладони накрыли мое лицо.
– Мейсон разбит, он был в отчаянии, он сильно винит себя в смерти Дэниела, – пролепетала она. Ее лицо исказилось от жалости, сочувствия и вины.
– И ты решила засунуть свой язык в его глотку, чтобы утешить?
– Нет! Это он поцеловал меня, но я не хотела этого.
– Конечно, – фыркнул я, обхватывая ее хрупкие запястья и убирая их от своего лица. – Я все не так понял, да?
– Мейсона съедает чувство вины, он страдает, он сделал это, потому что внутри медленно умирает. Ему нужен кто-то, кто поддержит его.
Я ухмыльнулся самой своей жестокой ухмылкой, наблюдая за тем, как ее лицо мрачнеет. Мейсону нужен кто-то, кто поддержит его. Я не хотел выглядеть самовлюбленным ублюдком, но что обо мне, мать вашу?
– Как скоро мой брат случайно трахнет тебя, потому что не сможет справиться с горем? – бросил я, совершенно забывая о том, что хотел быть мягче в этом вопросе. Но чувства, что я испытывал, медленно сжигали меня.
Ее глаза округлились, промелькнувшее в них возмущение едва не заставило меня рассмеяться вслух.
– Почему ты так говоришь? – тихо спросила она.
Я вздохнул и отошел от нее.
– Знаешь что? Должно быть, в этом есть и моя вина, ведь это я сказал тебе остаться, совершенно не спросив, чего хочешь ты сама. Ты ведь хотела свободы? – Это не было истерикой или каким-то другим дерьмом, я не пытался играть на ее чувствах и не манипулировал ею. Просто именно в этот момент я осознал, что все это время, я полагался на свои желания.
Я хотел отобрать ее у брата – я сделал это, я хотел получить ее по договору с Эвансом – я получил, я хотел наказать ее – наказал, захотел заполучить снова – заполучил. Потому что это я был эгоистичной сволочью. Я думал только о себе, совершенно забывая о том, что из нас двоих именно она всегда была скована реальностью и обстоятельствами. Смерть мамы и деспотичный папаша, обязанность с утра до ночи читать книжки по бизнесу и энергетике, курсы, занятия и прочее дерьмо, которым окружил Барбару ее отец. Ее отъезд, неспособность позаботиться о себе, ведь Оливер не научил ее, завещание и последний капкан на ее лодыжке – я. Это я всегда был эгоистом, а не она.
– И ты даешь мне свободу? – тихо спросила Эванс, и если бы в этот момент я не смотрел на ее губы, то и не услышал бы.
Я сжал зубы так сильно, что заболела челюсть. Я хотел, чтобы она чувствовала свободу рядом со мной, но пока она сама не сделает этот выбор, я бессилен.
Ну вот, снова эгоистичный мудак завладел моим сознанием, он просто не позволял мне ответить «да», поэтому я коротко кивнул.
– Можешь остаться в доме, можешь снять квартиру, отправиться к Отэм, к кому угодно, я больше не буду указывать тебе, что делать.
Она прикусила губу, хмуря тонкие брови. Беспокойство еще никогда не отражалось так ярко на симпатичном личике.
– Но наша свадьба через два дня! Уговор…
– И он в силе, я выполню каждое свое обещание, что дал тебе. Но я просто… Черт возьми, Барбара! Я, блять, понятия не имею что еще мне сделать, чтобы ты наконец начала воспринимать меня всерьез! – Меня переполняла ярость, и чтобы окончательно не сорваться, я развернулся и ушел в свой кабинет.
Глава 37
Барбара
Двадцать минут я расхаживала в коридоре так и не решаясь войти в его кабинет. С одной стороны, я чувствовала себя виноватой. Джефри застал меня целующейся с его младшим братом, а ведь у нас только все наладилось. Но с другой стороны, какого черта?!
Я не виновата во всем этом, Мейсон поцеловал меня, фактически, без моего согласия. Почему Фостер не верит мне? Почему он так взбешен и какого черта выгоняет меня?
Я была в ярости, оскорблена. Он готов закончить наши отношения из-за такой мелочи?