Правила больших мальчиков

Урбан Марк

Генерал-майор Трант решил ввести взводы ближнего наблюдения, подразделения по тридцать человек в каждом из батальонов, отбывающие более длительные «командировки по месту жи­тельства» сроком до двух лет, и в одном из батальонов, несущих службу в четырехмесячных ко­мандировках, базирующихся в Южном Арме. ВБН, как их стали называть, отбирали лучших солдат из батальона и обучали их навыкам наблюдения. Командующий сухопутными войсками и командиры бригад могли использовать новые взводы в любой точке Ольстера, а не только в зоне ответственности конкретного батальона, к которому они принадлежат. ВБН должны были сы­грать важную роль в установлении регулярных форм деятельности среди подразделений актив­ной службы и движений ключевых республиканцев. Хотя операторы 14-й разведывательной ро­ты или САС обычно привлекались,

когда имелись достоверные разведданные о предстоящей операции, ВБН часто предоставляли основные данные о районе и деятельности в нем ИРА.

Лисберн раскрыл подробности о новых группах, которые на брифингах для прессы были описа­ны как «подразделения типа САС», в надежде, что распространение таких групп запугает ИРА. В июне 1977 года «Таймс» объявила, что «Первые из 300 человек прибывают для новой армейской операции под прикрытием». Это число было несколько преувеличено, их было около 200. Жур­налист отметил, что они планировали собрать информацию, предназначенную для привлечения подозреваемых к суду, но добавил: «Правительство также рассчитывает оглаской секретной дея­тельности армии повысить ее сдерживающую ценность».

Парашютно-десантный полк, батальоны которого сохранили свое собственное разведывательное подразделение, известное как патрульная рота, должен был сыграть важную роль в обучении по­лицейских и новых подразделений наблюдения КПО. Главный констебль Кеннет Ньюман, есте­ственно, был заинтересован в расширении деятельности своих подразделений по наблюде­нию. При верховенстве полиции предполагалось, что КПО возьмет на себя руководство вопроса­ми безопасности, и он не хотел, чтобы они оставались в стороне от того, что, по его мнению, бы­ло важной областью деятельности.

Специальная патрульная группа (СПГ), мобильное антитеррористическое подразделение КПО, в 1976 году создала подразделение по действиям со стрельбой из огнестрельного оружия и наблю­дению под названием «Бронзовая секция». Ее члены были отобраны для прохождения специаль­ной подготовки по работе под прикрытием и первоначально действовали в основном в районе Белфаста. Майкл Ашер, бывший солдат парашютно-десантного полка, который присоединился к СПГ в качестве обычного полицейского констебля, описывает различные мероприятия «Бронзо­вой секции» в своей книге «Стреляй на поражение». Повествование Ашера предполагает, что большинство операций «Бронзовых», многие из которых были основаны на разведданных ин­форматоров, были неудачными. Операторы службы наблюдения КПО, как и их коллеги из ар­мии, массово носили бороды и длинные волосы. Они выглядели, писал он, «точь-в-точь как по­лицейские, пытающиеся выглядеть как обычные граждане». В некоторых отношениях ранние эксперименты КПО с «Бронзовой секцией», иногда казавшиеся фарсовыми, напоминали ар­мейский опыт с Мобильным разведывательным отрядом.

Ашер говорит, что однажды СПГ задействовала «Бронзовую секцию» после получения информац­ии о том, что лоялистский отряд убийц собирался убить адвоката-католика. Полиция весь день пролежала в засаде у квартиры адвоката, пока «одному из бородачей «Бронзовой сек­ции» не пришло в голову проверить, дома ли он». Только тогда они обнаружили, что цель лоя­листского «эскадрона смерти» эмигрировала в Канаду.

Отчасти в результате таких эпизодов, отчасти признавая, что «Бронзовая секция» выполняла слишком широкие функции, поскольку они занимались операциями с применением огнестрель­ного оружия, помимо наблюдения, старшие офицеры КПО решили создать новое подразделение наблюдения. Они были впечатлены результатами, полученными 14-й разведывательной ротой, и захотели создать аналогичное подразделение в составе полиции. В 1977 году Специальный отдел сформировал группу наблюдения, которая вошла в состав E4, его оперативного подразде­ления. Подразделение E4A позже стало объектом многочисленных обвинений в неправомерных действиях со стороны республиканских активистов. Но заранее спланированные столкновения с террористами не входили в задачи E4A, точно так же, как они не входили в обязанности ар­мейского подразделения наблюдения. Позже КПО создал специальные подразделения по при­менению огнестрельного оружия, которые должны дать полиции собственную «САС». E4A со­средоточилась на мобильных и стационарных наблюдательных постах, в то время как другие подразделения E4 должны были

специализироваться на техническом наблюде­нии, оснащаясь передовыми устройствами мониторинга – например, видеокамерами с оптоволо­конными объек­тивами, которые можно было использовать для наблюдения за помещением через крошечное от­верстие, и ультрасовременными подслушивающими устройствами. Подразделение наблюдения Специального отдела установило тесные контакты с МИ-5, у которой есть собствен­ные исследо­вательские лаборатории, разрабатывающие подслушивающие устройства и другое оборудова­ние.

E4A устанавливала более высокие стандарты, чем «Бронзовая секция». Это позволило Специ­альному отделу проводить гораздо больше операций по наблюдению, чем раньше. Высокопо­ставленный офицер сил безопасности говорит: «E4A были гораздо профессиональнее «Бронзы», у которых было что-то вроде репутации ковбоев». В первые годы своего существования E4A, как правило, больше использовалась в городских районах, а 14-я разведывательная рота - в сельской местности, хотя к 1980-м годам эти подразделения, по-видимому, считались в значительной сте­пени взаимозаменяемыми.

Главный констебль Ньюман воспользовался созданием еще одного тайного отряда, чтобы попы­таться обойти давний источник напряженности в отношениях с армией. Главный констебль был заинтересован в том, чтобы полиция присутствовала в приграничных районах, особенно в Юж­ной Арме. Он предложил Специальной патрульной группе направить в этот район подразделе­ния в форме. Армия, однако, по-прежнему утверждала, что это слишком опасно, и настоятельно призывала вместо этого осуществлять патрулирование с помощью солдат, переброшенных на вертолетах. Но у них были и другие причины придерживаться этой позиции – как выразился один армейский офицер, «Они действовали из лучших побуждений, но по-любительски. Они были до мозга костей протестантами, и местом, куда они хотели поехать и разобраться, был [ка­толический] Южный Арма».

В конце концов, в 1979 году главный констебль Ньюман создал подразделение поддержки Бессбрука (ППБ), тайное подразделение численностью двадцать восемь человек. Подробности деятельности ППБ позже были опубликованы «Айриш Таймс». Подразделением командовал инспектор, и в нем было три отделения, каждое из которых возглавлял сержант. ППБ действовало в значительной степени по принципам военных. Члены группы были одеты в каму­фляжную одежду и устанавливали долговременные тайные наблюдательные посты. Несколько че­ловек, по-видимому, все бывшие военнослужащие британской армии, были развернуты в каче­стве группы на посту наблюдения, а одно из других отделений ожидало поблизости в качестве ГБР.

По мере того как число специальных подразделений КПО росло в соответствии с расширяющи­мися тайными операциями армии, все большее число людей обучалось методам наблюдения. В период с 1975 по 1980 год число солдат армии, привлекаемых для выполнения специальных функций по наблюдению, утроилось и составило около 300 человек. В то же время КПО создала свои собственные подразделения, добавив, возможно, еще 100 человек к общему числу. Ре­зультатом, по словам старшего офицера, служившего в Лисберне, стало то, что «мы начали полу­чать огромное количество информации с помощью визуальных наблюдений».

К середине 1978 года подозреваемый член ИРА мог находиться под наблюдением мужчин или женщин из одного из трех отрядов 14-й роты, одного из четырех подразделений САС в Северной Ирландии, или семи армейских взводов ближнего наблюдения, «Бронзовой секции» Специаль­ной патрульной группы, или одного из нескольких отрядов E4A. Хотя каждое из этих подразде­лений занимало свое место в официальных структурах полицейского и армейского командова­ния, их использование часто зависело от сложных взаимоотношений, определяемых личностями различных руководителей служб безопасности. Были десятки людей, которые могли обратиться с просьбой об использовании специальных подразделений наблюдения, начиная от командира армейской бригады и заканчивая командующим сухопутными войсками, командиром поли­цейского подраз­деления или местным главой Специального отдела. Отношение этих людей раз­личалось по со­вершенно произвольным и индивидуальным причинам: один член Специального отдела мог быть большим поклонником 14-й роты, но другой мог наложить вето на ее использо­вание из-за неудачного опыта предыдущей операции.