Право на одиночество
Шрифт:
Да? Странно. С чего бы это?
– Максим Петрович, вы… уверены?
– Абсолютно. А теперь давайте, приходите в себя.
Секунду поколебавшись, Громов взял мою руку и поцеловал её. Я посмотрела на него немного удивлённо.
– Отдыхайте и не волнуйтесь. Если хотите, можете пойти домой. Я отпускаю вас.
Громов кивнул и скрылся в своём кабинете. И не успела я прийти в себя после всех этих странностей, как в комнату ввалилась Светочка.
– Наталья Владимировна… – она еле дышала, – я сейчас такое…
– Свет, за сегодняшний день я слышала уже столько всего, что меня больше ничем не удивишь. Давай, колись, что ты там услышала.
Светочка села на своё место, отдышалась, глотнула чаю и ответила:
– Я была у Кати. Я пришла очень вовремя, Королёв был у себя в кабинете вместе с Мариной Ивановной. И Максим Петрович тоже там был, – Света понизила голос. – Ты даже не представляешь, как вопил генеральный! Я думала, у него пупок развяжется. Ну или на худой конец он себе голос сорвёт…
– Вы с Катей, что, подслушивали?
– Да там сложно было не подслушать, он так орал! И Марина Ивановна тоже вышла из себя и кричала. А потом Громов… он… – Светочка глубоко вздохнула. – Короче говоря, он сказал, что если Крутова ещё раз попытается тебя скомпрометировать, ну или вообще если ты из-за них с Королёвым решишь уволиться, он уйдёт вместе с тобой.
– ЧТО?
– Да-да! Так и сказал: «Уйду вместе с Зотовой. Так что если вам, Сергей Борисович, я хоть немного дорог как специалист, я бы воздержался от гадостей в её адрес. И Марину Ивановну, я надеюсь, вы образумите».
– И что Королёв? – я смотрела на Светочку во все глаза, забыв про свой бутерброд.
– Обещал Максиму Петровичу, что подобное больше не повторится. Сказал, что он дорожит и тобой, и Громовым.
Я озадаченно почесала голову. Нет, сегодня воистину странный день.
– Наташ, по-моему, тебе надо поблагодарить Громова. Сомневаюсь, что Марина Ивановна так легко бы от тебя отвязалась… Если бы не Максим Петрович…
– Знаю, – я нажала на своём телефоне кнопочку «громкая связь» и спросила:
– Максим Петрович, я могу войти?
– Да, конечно.
Когда я вошла, Громов разбирал бумаги на столе. Увидев меня, он сказал:
– Вам бы домой, Наталья Владимировна. Всё-таки то, что случилось сегодня, довольно неприятный инцидент. Идите, отдохните, отвлекитесь.
Я подошла к столу и села на стул прямо перед Громовым. Выражение его лица по-прежнему было очень довольным.
– Максим Петрович, я только что узнала о том, что вы сказали генеральному про меня, про то, что вы уйдёте вместе со мной. И… я хотела сказать вам… большое спасибо. Если бы не ваше вмешательство, Крутова бы от меня в жизни не отвязалась. Да и Королёв был бы вынужден исполнить эту её заветную мечту и рано или поздно уволил бы меня.
– Да, я знаю, – кивнул Громов. – И ещё я поражен, насколько
– Слухами земля полнится, – я усмехнулась. – Я только не могу понять одну вещь…
– Какую?
– Зачем вы это сделали?
Я посмотрела Максиму Петровичу прямо в глаза. Он не отвёл взгляд и, улыбнувшись, ответил:
– Потому что вы мне нравитесь. И как человек, и как мой помощник. Мне бы не хотелось искать вам замену. Я всегда очень дорожу каждым членом коллектива, особенно если речь идёт о таком прекрасном и компетентном работнике, как вы. А вы прекрасны во всех отношениях.
Господи, как же давно мне не было так приятно от чьих-то слов! Я чувствовала себя так, как бывает, когда после холодного зимнего дня выпиваешь чашку горячего чая с мёдом…
Громов смотрел на меня, по-прежнему улыбаясь. А я… я даже не знала, что нужно сказать! Какими словами выразить моё состояние, мою благодарность?..
Но он, кажется, и не ждал никаких слов, потому что просто взял мою руку, пожал её и сказал:
– Идите домой, Наталья Владимировна, в который раз вам говорю. Идите и отдыхайте!
Я кивнула, поднялась, подошла к двери… и только у порога нашла наконец нужные слова.
– Максим Петрович, – сказала я, обернувшись, – ещё раз спасибо. Для меня это очень ценно. Никто и никогда не делал ради меня ничего подобного, кроме Ломова, но он знал меня много лет, а не неделю. Я ваша должница.
Громов махнул рукой, рассмеявшись.
– Идите, Наталья Владимировна! Идите, пока я не передумал и не загрузил вас очередной бумажной волокитой. Приятного вам вечера!
– Спасибо. Вам тоже.
В тот вечер я впервые чувствовала себя неплохо. Я пыталась проанализировать свои ощущения и понять, что же изменилось.
Мне было тепло. Точнее, теплее, чем обычно. Теплее от этих его слов, особенно от «вы прекрасны во всех отношениях». Эти слова были просты и немного двусмысленны. Раньше я не обратила бы на это внимание или рассердилась… А теперь мне было приятно от этой двусмысленности.
И впервые за последние три года я уснула с улыбкой на лице.
7
На следующий день я узнала, что все обсуждают вчерашнее совещание. Не знаю уж, откуда, но всем отделам были известны подробности этого случая. Только об одном было неизвестно – о том, какой ультиматум Максим Петрович выдвинул Королёву с Крутовой. Света с Катей держали язык за зубами. И я была им благодарна – иначе меня бы в очередной раз сделали любовницей… только теперь уже Громова.
Редакции гудели, а уж производственники вообще были в бешенстве. Светлана Сергеевна решила ставить на просчеты печать самолично, а саму печать положила в сейф, куда код доступа знала только она.