Право на возвращение
Шрифт:
Он быстро оглянулся, и тут сидевший на ящике человек, словно почувствовав взгляд Брама, повернул голову. Взгляды их встретились, и Бенни тотчас отвел глаза, словно что-то смутило его, словно он почуял ловушку. Потому что это был Бенни. Брам знал это точно. А что увидел Бенни, когда смотрел на стоявшего у холодильника покупателя? Незнакомец? Лицо, которое он помнил из далекого прошлого? Опасность?
Теперь надо уходить, подумал Брам, чтобы не вызвать подозрений; вести себя, словно ничего не случилось, хотя мне страшно хочется схватить его, обнять, рассказать, как тяжело было мне все эти годы и что теперь все будет хорошо, потому что он жив: пока человек жив — Брам слыхал это от мамы, — жива надежда.
Брам пошел назад, к ящикам с фруктами, и добавил в корзинку три яблока. Он не знал, следит
Он подошел к кассе и поставил корзинку на прилавок рядом с мешочками, полными орехов. Теперь он мог бы позвонить Рахель. Все было совсем не так, как мы думали, мог бы он сказать, мы прошли через трагедию, но наш сын вернулся. И Хартог — он должен свести их вместе, чтобы они поспорили друг с другом: упрямство против упрямства, заложенного в ДНК Хартога, гения, выжившего в аду. И пес, не надо забывать пса, который был товарищем Бенни целых четыре года.
Турок сложил покупки в белую пластиковую сумку, на которой красными буквами было написано «AGGUL MARKT», Брам рассчитался и, не оглядываясь, вышел на улицу. Ему нельзя оглядываться. Нельзя посмотреть на своего малыша. Если он обернется, это будет выглядеть подозрительно. Остановившись на улице у ящиков с фруктами, он оглядел пустую улицу. Велосипедист в другом ее конце. Горсточка прохожих на противоположном тротуаре. Куда пропал Макс? Вышел ли Бенни за ним из магазина?
Брам прошептал так, чтобы Макс мог слышать:
— Я видел своего малыша.
И не спеша пошел от магазина, зная, что у него была только одна возможность. Вдруг из двери впереди вышел и пошел навстречу Браму человек, неся пластиковую собачью переноску с прозрачной стенкой. Хендрикус спокойно лежал в ней; он много чего пережил, и ничто больше не могло нарушить его внутренний покой. Брам незаметным движением, не сбавляя хода, перехватил сумку свободной рукой. И спокойно пошел вперед. Если Бенни не выйдет из магазина, они попробуют похитить его по-другому, может быть, с применением силы. Но он был уверен, что Бенни узнал его. Бенни был его малышом, немыслимо, чтобы сын не узнал отца. Неужели промывание мозгов, через которое прошел Бенни, смыло его ранние воспоминания?
Он сделал еще несколько шагов, и вдруг услышал:
— Эй, сударь… sir? [105]
Брам повернулся, изобразив на лице безразличие, и увидел совсем близко своего сына, высокого и широкоплечего, красивого, сильного, очень похожего на деда, с умными глазами и густой, курчавой рыжей бородой. На нем были широкие бесформенные бежевые штаны и толстый свитер того же цвета, на ногах — дешевые кроссовки.
— Sir? — повторил он.
105
Сэр (англ.).
— Вы это мне? — спросил Брам. Он хотел бы сказать Бенни что-нибудь другое, сердце его разрывалось, но его задачей было задержать Бенни здесь, чтобы дать возможность людям Макса занять свои места. Собачья переноска дернулась у него в руке, он почувствовал: Хендрикус поднимается, он заметил Бенни. Но Бенни даже не взглянул на сумку в руках у Брама, он глядел на отца.
— You speak English? [106] — спросил Бенни.
— I do, [107] — ответил Брам.
106
Говорите
107
Да (англ.).
Бенни сделал несколько шагов в его сторону и посмотрел на него испытующим взглядом, чуть приоткрыв рот, словно вид Брама пугал его и в тоже время притягивал; он был похож на ребенка, зачарованно тянущегося к горящему огню.
Бенни сунул руку в карман штанов. Неужели за пистолетом?
— Have we met? [108] — нерешительно спросил Бенни.
Да, подумал Брам, я видел, как ты родился, я видел, как мать кормила тебя, а потом наступил день, когда ты исчез.
108
Мы встречались? (англ.).
— When? [109] — спросил Брам.
— I don't know, — пробормотал Бенни, продолжая внимательно рассматривать его, и вдруг спросил: — May I ask your name? [110]
— My name? [111] — спросил Брам. — My name?
Брам замер в нерешительности. Ситуация выходила из-под контроля. Если он ответит, Бенни может убежать и исчезнуть навсегда. Но у него не было выхода. Он должен что-то сказать, это неизбежно. И Брам сказал:
109
Когда? (англ.).
110
Я не знаю. Можно узнать, как ваше имя? (англ.).
111
Мое имя? (англ.).
— Иннеб Мйахнам.
И увидел, как Бенни облизнул губы. Но тут заскулил Хендрикус, сумка затряслась в руках Брама: пес бешено вилял хвостом, он узнал Бенни — и Бенни наконец увидел собаку, рот его снова сам собой приоткрылся — вид Хендрикуса привел его в замешательство.
За спиной его сына бесшумно, словно из-под земли, возникли четверо в черных вязаных подшлемниках с прорезями для глаз.
— What did you say? [112] — спросил Бенни тихим, робким голосом, не сводя полных изумления глаз с Хендрикуса.
112
Как вы сказали? (англ.).
— My name is… ту name is… [113] — пробормотал Брам.
Четверо парней крепко схватили Бенни, заведя ему руки за спину и зажав локтем шею. На тротуар выпал маленький пистолет и был немедленно подхвачен одним из парней.
Его сын, крупный, сильный юноша, не стал сопротивляться. Молча и спокойно позволил связать себя, и они подвели его к краю тротуара. Брам, не отрываясь, смотрел, как Бенни положили на пол в возникший у тротуара пикап, рванувший с места прежде, чем они успели захлопнуть дверцу.
113
Меня зовут… меня зовут… (англ.).