Право на вседозволенность
Шрифт:
Врач с готовностью кивнул.
– Вам следовало предупредить меня, что вы так боитесь уколов, миледи. Тогда бы я дал вам сначала успокоительное...
– с улыбкой проговорил он и встал с диванчика.
– Извините, мне пора сделать пару инъекций нашему заболевшему повару.
Юлиана сконфузилась.
– Простите, раньше со мною такого не бывало, - пробормотала она.
Едва доктор вышел за дверь, как показное радушие покинуло Оберона. Отеческая улыбка сошла с его лица, он отбросил медвежонка
– Зачем ты меня обманываешь?
– осуждающе проговорил он.
– Эдмунд говорил мне, что такое уже бывало, и не раз. Всегда называл тебя неженкой. Тогда я думал, что он наговаривает, чтобы избавиться от тебя, но теперь вижу, что это правда! Теперь я понимаю, что мы с ним впустую потратили эти два с половиной года! Чтобы работать инкатором, нужны стальные нервы! А твои больше похожи на шелковые ниточки, способные дать слабину или даже лопнуть в любую минуту. Даже от простого укола! И это никуда не годится!
– А я тебе всегда говорил, что это не женская работа!
– встрял Энтони.
– Но тебя же не переубедишь!
– Ты не прав, сын, - угрюмо ответил король.
– Когда я вижу свои ошибки воочию, то меняю решения.
Девушка настороженно ждала, когда он закончит свою мысль.
– Значит так, Юлиана... Инкатором тебе не быть. Я понимаю, за эти годы ты привыкла к мысли, что этот сан будет твоим, но ты не годишься для этой роли! После каникул ты отправишься в санаторий лечить нервы, а потом назовешь мне учебное заведение, в котором хотела бы учиться. Встретимся за ужином!
Оберон многозначительно посмотрел на нее и вышел за дверь, а герцогиня с открытым ртом уставилась на Энтони.
– Ты тоже это слышал?!
– Как ты не оправдала его ожиданий?
– хмыкнул он.
– Слышал.
– Значит, я не сошла с ума?
– все еще не веря своему счастью, переспросила Юлиана.
– Ведь он сказал, что мне не быть инкатором, правда?
– Именно так он и сказал!
– подтвердил принц.
– Ты довольна?
Взвизгнув от радости, девушка откинула одеяло, вскочила с постели и закружилась по комнате.
– Скажи мне, что я не сплю!
– останавливаясь, потребовала она.
– Или нет, лучше ущипни меня!
Она подбежала к Тони и протянула ему свою руку. Он со смехом выполнил ее просьбу. Ощутив его прикосновение, она снова закружилась.
– Подумать только! Скольких бед можно было бы избежать, бухнись я в обморок на два с половиной года раньше!
– Она остановилась и с тревогой посмотрела на принца.
– А твой папа не передумает?
– Нет, - заверил ее он.
– Это не в его правилах.
Юлиана села рядом с ним на диванчик и провела пальцем по рельефному узору обивки, снова пытаясь убедить себя, что это ей не снится.
– Я
– зачарованно прошептала она.
– Как думаешь, а если я захочу пойти в театральное училище, он мне это позволит?
– Театральное?
– ужаснулся принц.
– Ты хочешь оставить меня без Сутяжника?
– Я бы хотела стать актрисой! Преподаватель говорит, что у меня неплохо получается лицедействовать! А может и не актрисой, а воспитательницей в детском саду...
– О, боже, помоги ей вспомнить, что она герцогиня!
– фыркнул Энтони.
– Милая, давай ты не будешь это решать прямо сейчас? У тебя впереди еще полтора месяца - целая уйма времени на обдумывание. Так что не пугай папу раньше времени, хорошо? А то мне кажется, что перечисленные тобою профессии не вызовут у него восторга.
– Хорошо!
– мгновенно согласилась Юлиана. Усидеть на месте она не могла, поэтому снова вскочила.
– Не могу поверить, что я свободна! И не представляю, что мне теперь делать?
– Я охотно подскажу один из вариантов. Идем кататься на санках, погода просто умоляет нас об этом!
– Да!
– с восторгом выпалила она. – Да! Идем!
Часть 6
Тони с Юлианой выглядывали в чердачное окно. Готовясь к приему гостей, они оделись словно близнецы - в одинаковые белые свитеры и темные джинсы. Девушка хотела надеть что-то более подобающее случаю, но принц напомнил ей, что они на отдыхе, а не на приеме, и такая одежда совершенно нормальна.
По горному серпантину к "хижине" приближались четыре машины. Преодолев крутой подъем, они замерли во дворе дома. Шоферы один за другим заглушили рычащие как голодные собаки двигатели и стали помогать своим хозяевам выходить из машин.
Из первого автомобиля сначала показались ноги, потом большой живот, а следом за ним коротко стриженая голова с намечающейся на макушке проплешиной. Немного поерзав на сидении, мужчина спустил свои короткие ножки на посыпанный песком снег и выпрямился.
– Это Альфред Моррей, - прокомментировал Юлиане Энтони.
– Каждый раз, когда я его вижу, у меня создается впечатление, что он свои деньги на всякий случай носит внутри себя. А это, по-видимому, его дочка Далия, - сказал он, ткнув леденцом на палочке в сторону выбравшейся из машины следом за ним малосимпатичной девочки в соболиной шубке.
Юлиана мельком глянула на тщательно раскладывавшую по меху свои длинные рыжеватые локоны девушку, и тут же буквально приклеилась взглядом к появившемуся из второй машины высокому статному человеку лет сорока пяти. Его можно было бы посчитать красивым, если бы не сквозившее в каждой черточке его лица высокомерие.