Предания кельтов и сказки Бретани
Шрифт:
— Ну что, — смеется Кристоф. — Скажешь теперь, что зря я тебя вором называл?
— Все по-твоему вышло, — отвечает король. — Но только не клал я твой кубок в карман, кто-то другой это сделал.
— Зря оправдываешься, — говорит ему Кристоф. — Кто тебе поверит, если я сам правду не расскажу? Не солгал ты, не ты кубок в карман положил, а сам он там оказался. Точно так же, как оказался сын в чреве твоей дочери — сам по себе, без посторонней помощи.
Слушает король Кристофа, а понять его не может, как ни старается. Но когда пришел Градлон в себя, и понял, наконец, в чем дело, то обрадовался и сказал:
— А ведь
— Не пойду, — отвечает Кристоф. — Я лучше здесь останусь. Недолго вашему городу Ис жить осталось, ведь выдернул я с корнем тот дуб, который весь город от морского прилива защищает. Как только начнет снова море наступать, ничто на его пути не станет, и исчезнет ваш город под его волнами. И не забудь мои слова, ведь скоро уже наступит большой прилив и весь твой город погибнет.
Так и случилось. Сбылось то, что Кристоф королю сказал. И если бы не спас Градлона быстрый конь, погиб бы и он в морских волнах, как и все жители города Ис. А про Кристофа никто больше ничего не слышал. И не знает никто, что стало с ним, с его женой и с сыном.
Зять короля
Жил-был на свете принц Юэн, которого звали еще Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господин Голодранец. Исполнилось ему двадцать лет и отправил его отец путешествовать. А отец его был королем острова Кап-Сизун и приходился внучатым племянником самому славному королю Градлону.
Целый год скитался Юэн но белому свету, ума набирался, пока не прибыл во владения своего крестного, короля по имени Тюди, который правил городом Поит аи Абад и всей страной бигуденцев [14] .
Уже заходило солнце, когда молодой принц со своей свитой въехал в город Кербютюн, где жил его крестный. Надо сказать, что в пыльном кошельке принца денег было мало: не дал ему отец в дорогу почти ничего. Да и свита у принца была далеко не блестящая. Судите сами.
14
бигуденцы — Город Понт ан Абад находится на юге Бретани; местность вокруг него называется Бигуденской областью, а ее жители — бигуденцами.
Впереди вышагивали, позвякивая колокольчиками, два осла, некрасивые, слабые да усталые. На одном из них ехал барабанщик, а на другом — трубач. За ними ехали два всадника на худых и костлявых лошадях. У каждого из них был за поясом огромный меч, который волочился по земле, а на голове — шлем, такой что все прохожие, увидев этих всадников, в страже разбегались. А за ними гордо шагал верблюд, огромный и сильный. Никто уже не помнит, как он попал в Бретань из африканских пустынь. Шагал он без устали, хотя между двух своих горбов вез он самого принца
Так прибыл Юэн, прозванный также Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревин, Господин Голодранец, во владения своего крестного, Правителя Тюди, короля бигуденцев.
Как только приехали они в порт, весь город наполнился эхом от лая собак, от звона колокольчиков, от скрежета мечей, которые волочились по мостовой. Услышали этот шум две дочери короля — Бравентез и Гвенниг и подбежали к окну. Обе они были молодые и красивые, вот только младшая сестра, Гвенниг, должна была все время слушаться старшую, которую с детства баловали и приучили везде наводить свой порядок.
Увидели принцессы, как опускается верблюд на колени, как спускается с него принц, и помогает слезть на землю толстому слуге по имени Самогонка, который бывал пьян всего лишь семь дней в неделю.
— Какой добрый принц! — сказала младшая принцесса.
— Добрый, конечно, — ответила старшая, — да только не хозяин должен помогать слуге, а наоборот! Сдается мне, что не знает этот принц, как ему себя вести полагается. А потом — посмотри только на их ослов — уроды и все тут!
— А по-моему, — возразила младшая сестра, — лучше иметь некрасивого осла, да живого, чем двух прекрасных, но дохлых скакунов.
Тем временем монах Всезнайка прочел молитву, приличествующую прибытию в страну крестного его ученика, а четыре верных пса подвывали ему в топ.
Король, Правитель Тюди, радушно принял своего крестника и напоил его лучшим сидром, который особенно понравился слуге но имени Самогонка.
«Все может быть, — думал король, — повезет, так станет крестник моим зятем. Что уж душой кривить, старею я понемножку, и надо бы мне уже пристраивать дочерей, ведь не оставила мне покойница-жена ни одного сына. Хорошо бы мне на внуков моих посмотреть… Ну что ж, крестничек, посмотрим.»
А надо сказать, что был в той стране старый обычай: если у короля нет ни одного сына, то не отдавал он замуж дочерей до того, как будущий зять не справится с тремя заданиями и не покажет свой ум, смелость и находчивость, без которых управлять государством никак нельзя.
По правде говоря, давно уже хотелось старшей дочери короля замуж выйти. Но не приглянулся ей молодой принц Юэн, он же Маркиз Бобового замка, Виконт Дрянной Лачужки из Забытой деревни и Господни Голодранец. Богатством он, конечно не мог похвастаться, но происходил из очень знатного рода. Знала это старшая принцесса и все равно ей Юэн не понравился — может быть, из-за того, что ослы у него были старые, да некрасивые.
Наутро позвал король Юэна и говорит ему:
— Что ж, мой крестник, сдается мне, что ты человек умный и рассудительный. Но знать-то я это знаю, да надо бы тебе доказать это всем нам.
— Это как? — удивился Юэн.
— Ничего сложного делать тебе не придется, — уверил его король, — придумал я кое-что для тебя.
— Что nu скажете, я все сделаю.
— Дело вот в чем: вчера, когда подъезжал ты к городу и ехал лесом, увидел ты, наверное, одно дерево. Поди, крестничек, найди то дерево, сруби да привези его мне.