Предания кельтов и сказки Бретани
Шрифт:
— Ну это дело нехитрое. Смешно даже, что вы меня о таком пустяке просите. Скажите только, какое дерево я должен срубить?
— А вот об этом, — говорит король, — ты сам должен догадаться. Выбери то дерево, какое мне нравится. Если хочешь, возьми с собой угольщиков, они тебе помогут дерево свалить. Но помни: не должен ты советоваться ни с кем, кроме себя самого.
— Господи помилуй! Да вы б еще меня попросили звезду с неба сиять! Хотя бы скажите, какой породы то дерево.
— Подожди, крестник. Все я тебе объясню. Принц создан
Опечалился бедный принц, маркиз, виконт — как там дальше — вы лучше меня помните! А еще говорят некоторые, что хорошо быть знатным господином… Надо было исполнять приказ бигуденского короля. Только вот как? Вот в чем загвоздка. Долго Юэн голову ломал.
А посреди леса дюжина угольщиков с закопченными лицами и ждали его приказа. Готовы они были срубить любое дерево, на которое принц им укажет. А Юэн все говорит нм:
— Подождите еще немножко. Совсем чуть-чуть осталось, я только подумаю и решу, за какое дерево надо браться, — скажет так, и еще больше задумается, но сколько ни думает он, а толку никакого. И тут и там — одни деревья, деревья да деревья. Ветками они переплетаются, небо закрывают, холодно под ними и тихо, как в церкви, только листья на ветру шелестят, да белки по веткам прыгают, друг за дружкой гоняются. Неуютно стало Юэну.
И почему он не взял с собой своего учителя, монаха Всезнайку, или, на худой конец, толстого слугу но имени Самогонка? Глядит Юэн вокруг и думает: «Да тут не одно дерево надо бы срубить, а десять, нет, сто, нет тысячу, нет, десять тысяч! Уж очень этот лес густой. Но приказал мне король срубить одно-единственное дерево. Но какое? Раскидистый дуб или нежную березку? Высокий бук или заскорузлый вяз? Или сосну с зелеными иголочками? Да, крестный, задали вы мне задачу!»
Вернулся Юэн к угольщикам, коротавшим время за разговорами, сидя под огромным дубом без коры и без веток, в который когда-то давно ударила молния.
— Устало, небось, это дерево стоять, — говорит сам себе Юэн. — Его бы срубить пора, да только вряд ли приглянется оно королю.
Чем больше думал принц, тем больше сомневался. И вдруг услышал он веселый девичий смех где-то неподалеку, смотрит — а это принцесса Бравентез но лесу прогуливается, а с ней придворные дамы и кавалеры.
— Что, принц, — смеется она, — не надумал ты еще какое дерево рубить? Так и останешься в лесу, пока сам корми не пустишь? Приказал бы обед сюда тебе принести! Выбирай дерево, да поскорее!
И убежала принцесса со свитой, смеясь. Остался Юэн один. Снова он задумался, да услышал песню соловья, а сидел тот соловей высоко на ветке самого красивого дерева.
— Понял я твою подсказку, соловушка, — говорит Юэн, — знаю я теперь, какое дерево рубить и королю везти. Так и сделаю, как ты мне советуешь.
И,
Солнце уже пряталось за холмы, когда возвратился Юэн во дворец. Протрубила стража у ворот, и выбежали во двор и король, и обе его дочери, и учитель Всезнайка, и слуга но имени Самогонка, и вельможи, и даже все-все слуги.
— Ваше величество, — говорит Юэн, — налейте угольщикам но глотку сидра, уж очень они устали — у них рубашки от нота к спине прилипли. По не зря они старались, вот, смотрите, привез я дерево достойное вас.
Сказал он это и въехали во двор телеги, а в них — дерево.
— Господи, боже мой! — удивились все. — Что ж это за дерево такое?
Десять телег были привязаны одна к другой, кони еле их тащили. Такое громадное дерево привез королю Юэн.
Сразу узнал то дерево король, как только издали на него взглянул.
— Тысячу громов и молний! — воскликнул он.
— Лучше бы я стал последним бродягой в стране бигуденской, чем крестным такого олуха! Да знаешь ли ты, принц, что за дерево ты приказал из земли вытащить? Знаешь ты, что за дерево ты погубил? Знаешь ты, что дерево это росло когда-то в городе Ис, в прекрасном городе наших предков? Безмозглый ты простофиля! Сам святой Гвеноле посадил его в моем лесу. И как ты мог поднять руку на такое красивое священное дерево, которое охраняло нашу страну от зла? Хотел бы я за это душу из тебя вытрясти!
— Не горячись так, батюшка, — сказала младшая принцесса, которая пожалела Юэна. — Ведь ты сказал ему, чтобы он сам выбирал дерево.
А принц не знал, куда деваться от стыда, готов он был хоть сквозь землю провалиться. Но не так-то просто было охладить гнев короля. На помощь принцу пришел монах Самогонка:
— Ваше Величество, — сказал он, вытаращив на короля глаза. — Так ведь срубить дерево — это не человека убить.
И монах Всезнайка попытался спасти своего ученика красивой речью:
— Тяжко слышать ваши упреки, о король. А разве не слыхали вы, что нужно измерять деяния согласно приложенному старанию. И, если человек желает сделать доброе дело, разве стоит его так поносить?
— Все это верно, — отвечал король. — Но одних добрых намерений недостаточно, добро надо уметь еще и делать. Совсем не трудно было моему крестнику угадать, какое именно дерево хотел я срубить. Есть там одно, старое да трухлявое, в которое молния когда-то ударила. Когда-то оно было королем моего леса, но сейчас, увы, прошло его время. Того и гляди, упадет это дерево. И казалось мне всегда, что смеется надо мной это дерево и говорит: «Смотри, король, раньше было я высоким и сильным, а теперь ни на что я не гожусь. Когда-нибудь и с тобой то же будет.» Вот что за дерево надо было срубить.