Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако»
Шрифт:
Те четверо или пятеро юношей исполнились благодарности:
— Этого преподобного следует называть «прозревающий мир воплощённый ныне Татхагата»! Как интересно, лучше не бывает! — Так, восхваляя его на все лады, и разошлись по домам.
Конец второго свитка «Продолжения рассказов об Иккю»
Свиток третий
1
О том, как Иккю наставлял дочь прокажённого
В квартале Агуи на севере столицы жил человек, страдавший от проказы. Испробовал он все способы лечения и всякие возможные лекарства, а всё-таки выпали у него брови, распухло лицо, он подурнел и стал распространять ужасный запах. Так и влачил он жалкое существование день за днём. Была у него единственная дочь. Беспримерно почитала она отца, для него старалась, молилась за него богам и буддам, не
Девушка, заливаясь слезами, пала на колени перед ним и говорила:
— Я дочь такого-то человека из Агуи. Неизвестно, за какие прегрешения в прошлых рождениях случилось это, но отец заболел страшной болезнью, проказой. Испробовали все способы, применяли всё, о чём только можно помыслить, но всё напрасно, и сейчас осталось ему жить совсем недолго. Всякой жизни положен предел, и тут уж надо было бы и смириться, но ведь говорят, будто люди, страдающие проказой, не могут достичь просветления в будущей жизни? От жалости к отцу горевала я, и тогда один лекарь сказал: «Болезнь уже зашла очень далеко и приняла тяжёлую форму, но в нашей семье передаётся один рецепт. Я могу поручиться за полное выздоровление, давайте вылечу его. Но лекарство подействует, только если в него добавить печень женщины, родившейся в год Огненной Козы». Я подумала об этом и сказала: «Я сама родилась в год Огненной Козы, так что возьмите мою печень, смешайте лекарство для отца и вылечите его!» — так твёрдо пообещала я, и нынче ночью пойду на гору Фунаока, оставлю записку о том, что я сама покончила с собой, скажу, чтобы мне разрезали грудь, как и договаривались, сделали лекарство и дали отцу. Сейчас я туда направляюсь. С давних пор я много слышала о достоинствах преподобного, и перед тем, как идти туда, я зашла к вам, надеясь получить наставление, услышать напутственные слова перед смертью, чтобы благодаря этому потом, когда отец выздоровеет, он прожил до конца краткий век людской и после смерти возродился бы в том же цветке лотоса, что и я. В надежде на это я и пришла к вам! — сказала она и залилась слезами перед преподобным. Иккю выслушал её историю до конца.
— Надо же, какие чудесные у вас устремления! А братья-сёстры у вас есть?
— Нет, одна я у отца! — И тогда преподобный сказал:
— Послушай, девочка, ты так молода и так печёшься об отце, это прекрасно, но вот о чём подумай. Ты лечила отца, старалась изо всех сил, но ему даже тогда становилось всё хуже. А что теперь, пропадут твои усилия впустую? И при этом ты у него единственная дочь, ни братьев, ни сестёр у тебя нет, и ты собираешься уйти раньше этого тяжко больного человека. Допустим даже, вдруг лекарство, о котором говорил тот мошенник, подействует, и отец излечится, — захочется ли отцу съесть собственного ребёнка и тем продлить свою жизнь? Да и лекарство это, — где это слыхано, чтобы для лекарства нужна была девичья печень? Врёт он всё. Такие проходимцы пользуются людьми, которым некуда деться, и приумножают своё богатство. А выздоровеет отец твой или нет, это зависит от его кармы прошлых рождений. При этом, если посмотреть, как в действительности обстоят дела, то в народе говорят, что от человека, больного проказой, отворачиваются тысяча будд, тысяча божеств и тысяча людей, и болезнь эта не проходит до тех пор, пока не исчерпаны грехи, совершённые в прежних рождениях. Настолько неприятна болезнь для будд, богов и людей потому, что, как ни старайся, её не излечишь. Если же в этой жизни искупить свои грехи за прошлые жизни, то будущее рождение будет настолько хорошим, что каждый мог бы позавидовать. Поэтому ты сейчас должна пойти домой, прожить свою жизнь до конца и заботиться об отце ещё больше. Это твоё усердие и проявление почтительности к отцу пойдут ему на пользу. Так что иди поскорее домой! — такими словами он напутствовал её и назначил человека, который бы её сопроводил, а она поклонилась в благодарность за поучение и сказала:
— Если я умру, отцу будет очень грустно… — так она постепенно приближалась к пониманию Пути Будды. Когда она собралась уходить, преподобный Иккю ей сказал:
— Слушай, девочка! Возьми-ка вот это. Передай отцу, и пускай он не печалится о своей болезни, а лучше подумает о будущем перерождении, так ему и скажи. Вот, возьми! — и передал ей «безумные стихи»:
На тело, больное проказой, Черти не станут зариться, А потому сам собой Сможешь достичь просветленья И наконец станешь буддой! Санбё:Девушка взяла это и унесла домой, а поскольку стихи были написаны рукой преподобного, отнеслась к ним бережно, сделала из них свиток, повесила его у изголовья больного и с ещё большим усердием старалась облегчить страдания отца. Верно, Небо сострадало девушке, столь преданной отцу, и его постепенно перестали мучить боли, язвы исчезли, а в срединный день праздника Хиган, в начале второй луны, на самом восходе солнца он преставился, и говорят, что возродился в Чистой земле.
Девушка та, хоть и была неумна, но столь большая преданность родителю не могла, наверное, остаться без вознаграждения. Нельзя не пожалеть её, и такая почтительность её будет служить всем примером отныне и до конца времён.
«Если я умру, отцу будет очень грустно…» — Девушка постепенно приближалась к пониманию Пути будды. Когда она собралась уходить, преподобный Иккю ей сказал: «Слушай, девочка! Возьми-ка вот это. Передай отцу, и пускай он не печалится о своей болезни, а лучше подумает о будущем перерождении!»
2
О том, как Иккю разгадывал смысл написанного
Один человек пришёл в келью Иккю и сказал:
— В деревне есть у меня знакомый, и временами он просит прислать ему разные товары из Киото. Обычно я достаю эти товары и отсылаю ему, а в этот раз в его заказе, среди всего прочего, упомянута какая-то вещь, название которой я прочитать не смог. Обращался я к учёным людям, но вот это они тоже понять не могли, не знаю даже, что и делать теперь. Не попробуете ли разъяснить, что здесь написано? — с этими словами он вытащил список товаров. — Вот здесь написано «торихицудзи», «птица-овца», а я не слышал до сих пор никогда ни о каких птицах-овцах. Может, это название какого-то снадобья или разновидность сладостей? Подумайте, пожалуйста!
Преподобный немного подумал и сказал:
— Это просто необычные иероглифы подобрали к известному слову, потому и не очень понятно. Это «торимоти», клей, чтобы ловить птиц на клейкую палку.
Тот человек удивился:
— Как же это записали клей для ловли птиц иероглифами «птица» и «овца»?
— Когда не помнят какой-то иероглиф, то записывают как придётся, иероглифами, которые помнят, это называется «атэдзи» — «наложенные знаки». Здесь это из-за рододендрона. Нераспустившиеся бутоны рододендрона напоминают соски, и из-за такого сходства рододендрон записывают как «овца валяется», как будто она катается по земле выменем кверху, а читается это как «мотицу-цудзи» — рододендрон. Тот, кто писал, подумал, что первый иероглиф «овца» может читаться как «моти», и записал «торимоти» как «птица-овца».
Так ответил Иккю, а тот человек подумал и сказал:
— Да, точно, так и есть. Следующим в списке стоит сетчатая сумка, которую привешивают к поясу. Значит, это клей для птиц и есть. Наконец-то смогу собрать заказанное!
Кстати, бывает и по-другому, когда один неграмотный человек напишет, а другой неграмотный легко прочитает. Одному человеку, который занимался обмоткой рукоятей для мечей и ножей, его поставщик написал в послании знак «си», или «цукамацуру», «делать», и «дзэн», или «маэ», «перед». После этого было дописано «просим придти». Тот прочитал, сказал посыльному: «Понял!» — и отпустил его. Был там один грамотный человек, который спросил: «Это приглашение человеку по имени Сидзэн?» — а тот изготовитель рукоятей отвечал: «Нет, там сказано, чтобы я пришёл до того, как там будут делать то, что я заказывал». А если показать эти два иероглифа тому, кто умеет читать и писать, он ни за что не догадается о смысле написанного. Как говорится, лекарство от холеры помогает только тем, кто болен холерой.
3
О том, как трубка для раздувания огня нарушает пять заповедей
Один человек из Утино пришёл в келью Иккю, сплетённую из трав, и привёл с собой пятерых или шестерых друзей, старых и молодых, и сказал:
— Сегодня знакомый играл свадьбу, и мы с вот этой компанией подарили на праздник бочонок сакэ, а он и говорит: «Открывайте его, и гостей соберём!» — тогда мы все к нему вошли, а люди там деревенские, и так они нас угощали, выпили мы полбочонка, напились даже те, кто не пьёт обычно, лица у нас раскраснелись, возвеселились мы, а поскольку давно к вам не заходили, решили, что как раз хороший случай вас навестить. Расскажите-ка нам что-нибудь интересное!