Предатели Гора

Норман Джон

— Итак, что же там ещё написано? — напомнил я о своём вопросе.

— Слово «должник» написано большими буквами, — сообщила Леди Темиона. — А ниже, меньшими буквами говорится: «Сумму выкупа спрашивайте в Кривом тарне».

— Хочешь, чтобы я развязал твои руки? — спросил я.

— Да! — чуть не закричала она от радости.

— Повернись, — велел я.

Женщина моментально перекатилась на другой бок, повернувшись ко мне спиной.

— Ого, — сказал я.

— Эй, Вы что, не собираетесь

развязывать мои руки? — встревожилась она.

— Конечно, нет! — усмехнулся я.

— Животное! Животное! — возмущённо выплюнула Леди Темиона и задёргалась, пытаясь отползти.

Я надёжно удерживал её на том месте и в той позе, в которой она была.

— Я — свободная женщина! — напомнила она мне.

Я пока воздерживался от того, чтобы вплотную заняться её телом, но крепко держал её там, где она была.

— Я ещё никогда не была рядом с мужчиной в таком положении, — вдруг призналась Леди Темиона.

— И как Ты себя чувствуешь при этом? — полюбопытствовал я.

— Это заставляет меня чувствовать очень уязвимой, — ответила женщина.

— Ты и так уязвима, — заметил я.

Ладони её рук оказались прямо передо мной. Известно, что кожа на ладонях женских рук необыкновенно чувствительна. Проведя пальцем я проследил, в какой рисунок складывались линии на её правой руке.

— Я не кейджера! — заявила Леди Темиона.

Рисунок, который я обнаружил на её ладони, очень напоминал курсивный «Кеф», первую букву в слове «Кейджера». Такой «Кеф», в различных вариациях написания, обычно используется в качестве рабского клейма для женщин.

— Полагаю, что вам пора бы уже закончить с этим, — сказала она.

— С чем, с этим? — уточнил я.

— С моим унижением, — пояснила Леди Темиона.

— Понятно, — усмехнулся я.

Она попыталась немного пододвинуться обратно ко мне, но не смогла, потому что я держал её.

— Вы можете использовать меня, — сказала женщина, так и не сумев прижаться ко мне. — Я даю вам на это своё разрешение.

— А мне требуется твоё разрешение? — осведомился я.

— Полагаю, что не требуется, — согласилась она.

— Твои ноги не в кандалах, — заметил я.

— Они сняли их с меня, — сказала она.

— Как по-твоему, почему это было сделано? — поинтересовался я.

— Для удобства клиентов, как мне кажется, — ответила Леди Темиона.

— Совершенно верно, — кивнул я.

— Что Вы делаете? — удивлённо спросила она.

— Развязываю твои руки, — объяснил я.

— Почему? — удивилась Леди Темиона.

— Мне кажется, или Ты, правда, разочарована? — уточнил я.

— Конечно, нет! — поспешила заверить меня она.

Я намотал шнурок на её левое запястье, подсунув концы под витки. Таким образом, он остался на теле

женщины и был доступен немедленно, в случае если бы я захотел воспользоваться им позже. Символизм этого действия, и его удобство, не ускользнули от внимания Леди Темионы, в конце концов, она была гореанкой.

— Я могу повернуться? — спросила она.

— Нет, — запретил я.

— Вы думаете, что сотрудник постоялого двора ожидал, что верёвку с меня могут снять? — поинтересовалась она.

— Он, конечно, мог бы предположить, что это может произойти, — ответил я. — Уж для него-то не секрет, что верёвку можно, как снять с твоего тела, так и использовать снова, чтобы связать тебя любым из сотен других способов.

Леди Темиона задрожала.

— Но разве теперь, когда я не закована и не связана, я не смогла бы убежать? — спросила она.

— Можешь, но только в пределах частокола, — напомнил я.

— Это верно, — задумчиво признала женщина.

— Впрочем, даже если бы тебе удалось бы выбраться за ограду, не думаю, что Ты ушла слишком далеко, голая с цепью на шее и знаком должника.

— Я могу повернуться? — осведомилась она.

— Хорошо, повернись, — разрешил я.

— Я привлекательна? — спросила меня Леди Темиона, повернувшись ко мне лицом.

— Да, — ответил я.

— Но только для свободной женщины? — уточнила она.

— Конечно, — признал я.

— Я хочу, — прошептала она, — быть такой же привлекательной, как рабыня.

— На твоём месте, я бы не слишком жаждал быть столь же привлекательной, как рабыня, — заметил я.

— Но тот воин в зале паги не захотел меня, — напомнила мне Леди Темиона. — Он отверг меня!

— Ты — всего лишь свободная женщина, — в свою очередь напомнил я ей.

— Вы получили поцелуи от женщин, прикованных цепями к кольцам во дворе, — сказала она, — Амина, Ремис и другие целовались с вами, если, конечно, я могу вам верить.

— Можешь, — заверил я её.

— И я сказала вам, что Вы никогда не получите поцелуй от меня, — добавила женщина.

— Да, — кивнул я, — я припоминаю что-то подобное.

— Я решила смягчиться, — заявила Леди Темиона.

— Неужели, правда? — улыбнулся я.

— Да, — серьёзно сказала она. — Вы можете поцеловать меня.

Она зажмурилась, но я не поцеловал её.

— А я могу поцеловать вас? — спросила женщина, так и не дождавшись.

— Да, — разрешил я.

Губы Леди Темионы осторожно прижались к моим. Это был короткий, деликатный поцелуй, похоже, сильно напугавший её. Она отпрянула.

— Что-то не так? — поинтересовался я.

— Я боюсь своих ощущений, — призналась женщина.

— Они — часть тебя, — объяснил я. — Не стоит бояться их.