Предательство босса Мафии
Шрифт:
Господи, я мысленно охренела и не возражаю. Возможно, это будет моим единственным спасением от ада, в котором я нахожусь.
Я хочу его.
Я хочу его так сильно, что вся моя сущность ноет от желания обладать им.
— Видела бы ты свое лицо сейчас, — шепчет Наоми мне на ухо, и я распахиваю глаза. — Держу пари, что ты испытала два оргазма прямо там, где стоишь.
Я закатываю глаза. Наоми такая болтливая, и мне нравится, что она может быть предельно честной. Я знаю, что это не так, но все равно краснею от ее
— Два — это слишком много, тебе не кажется?
— Нет. — Она допивает свой напиток и заменяет бокал на тот, что наполнен шампанским. — Так что, ты делаешь шаг к нему или мне помочь тебе?
— Помочь мне? Что ты собираешься ему сказать? — Меньше всего мне хотелось бы, чтобы Винсент думал, что я одна из тех девушек, которые падут к его ногам, потому что он красив и богат. То есть я и так одна из тех девушек, которым он нравится, потому что он красив, но мне не нужно, чтобы он это знал. К тому же не только его внешность заставляет меня вести себя рядом с ним как подросток. Он добрый, а мне тоже нужно немного доброты в жизни.
— Я подойду к нему и скажу: эй привет, мистер Романо. Моя подруга смотрит на тебя уже целый час. Она одинока, и ей нужен такой парень, как ты, чтобы вскружить ей голову. Но будь осторожен, она одинока и не занималась сексом так долго, что ты сможешь принять ее за девственницу. — Наоми улыбается, как будто только что сказала самую умную вещь на свете. — Как это звучит?
Я качаю головой.
— Глупо.
— Возможно, но, по крайней мере, это может принести тебе немного секса сегодня вечером.
— Или это может заставить его сбежать отсюда и никогда больше не показываться мне на глаза. — Я выпиваю еще один бокал вина. — Просто ничего не делай.
— Хорошо.
Мы обе возвращаем свое внимание к подиуму.
— Но дай мне знать, если ты…
— Шшш, — прервала я Наоми, прежде чем она успела закончить. Из ее красивого ротика не выходит ничего хорошего. В следующий раз она попросит меня отправить Винсенту фотографию топлес, хотя у меня даже нет его номера.
Она затихает, но это длится всего минуту.
— Как ты думаешь, кто этот парень, который всегда рядом с ним? Телохранитель?
Я пожимаю плечами.
— Я думаю, он друг.
Лука и то и то. Элио рассказал мне о нем все, что я хотела знать, до того, как я перевелась в ЛайфПлюс. Я слышала, что он был рядом с Винсентом с тех пор, как они были детьми, и что он из тех, кто готов рискнуть своей жизнью, если это означает, что Винсент в безопасности. Когда он рядом, никто не сможет навредить Винсенту. Я видела, как они держаться вместе. Лука никогда не покидает Винсента, поэтому я знаю, что это правда.
Отчаяние поселилось в глубине моей души, груз всех секретов, которые я храню от Наоми, внезапно навалился на меня. Наоми никогда бы не осудила меня. Она прошла бы через огонь ради меня. Но я подвергну ее опасности, если расскажу
Я ставлю свой пустой бокал на стол рядом с собой.
— Извини, мне нужно в туалет.
На лице Наоми появляется беспокойство.
— Ты в порядке?
— Я в порядке, — лгу я, потому что, видимо, это все, что я могу делать в эти дни. — Я скоро вернусь.
— Хорошо, я буду ждать.
Выйдя из зала, я поворачиваю направо и иду к женскому туалету в конце длинного коридора с красным ковром. К счастью, он пуст, поэтому никто не видит меня, пока я опираюсь одной рукой на стойку туалета, сжимая грудь и делая глубокие вдохи.
Пульс бьется так быстро, что кажется, будто сердце в любую секунду вырвется из груди. В животе бурлит паника, но я не могу точно определить ее причину.
Боюсь ли я, что Элио действительно убьет мою бабушку? Чувствую ли я вину за то, что постоянно лгу своей лучшей подруге? Или я паникую, потому что не могу заставить себя причинить боль Винсенту? Дети в педиатрическом отделении не перестают говорить о нем. Что будет с ними, если они больше никогда его не увидят?
Может, мне стоит оказать всем услугу и прыгнуть с моста?
Я наклоняюсь вперед, и волосы падают мне на лицо. Я отодвигаю их рукой и смотрю на свое отражение в зеркале перед собой.
— Что, черт возьми, мне делать? — Бормочу я про себя.
— Все в порядке?
Моя кровь сворачивается, и я оборачиваюсь. Винсент опирается на дверной косяк, скрестив руки и ноги, его голубые глаза смотрят на меня.
Что он здесь делает?
Я чуть не споткнулась о его ноги, когда выходила в холл чтобы убедиться, что нахожусь не в мужском туалете. Я облегченно вздохнула, увидев снаружи символ женского туалета — круг с маленьким крестиком под ним.
Вернувшись внутрь и стараясь не споткнуться о ногу Винсента, я скрещиваю руки на груди и хмуро смотрю на него.
— Что ты делаешь в женском туалете?
Он пожимает плечами. Его лицо — пустая маска, я не могу прочитать его или расшифровать, о чем он думает. — Я видел, как ты вошла.
— Что? — Это все объяснение, которое он может дать? — Да, я зашла сюда, потому что это женский туалет.
Он отрывисто кивает мне.
— Я знаю.
Мое дыхание учащается, а давление повышается.
— И?
Я жду, что он еще скажет, но он не говорит. Вместо этого он улыбается мне однобокой улыбкой, и в моем животе порхают бабочки.
Он так красив, когда улыбается. Я даже не могу злиться на него за то, что он не придерживается элементарных границ.
— Ты такая красивая, когда злишься, — говорит он. Его голос такой же спокойный, как и его внешность.
Я бы вздрогнула, если бы кто-то другой использовал эту устаревшую фразу для пикапа, но нет, вместо этого я краснею.
Винсент — не "кто-то другой". Он просто… Винсент.