Предел мечтаний
Шрифт:
— Я лучший в мире знаток блюд из макарон с сыром, — объявил Тэннер.
Звонкий хохот Колетты вызвал в нем взрыв внутренней теплоты.
— Из твоих слов я заключаю, что готовка не является твоей сильной стороной.
— Правильно. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Но есть на свете другие занятия, в которых я хорош. Не хочешь узнать, о чем я?
Наградой ему был легкий румянец на щеках Колетты.
— Это что же, мистер Ротман, вы задумали флиртовать со мной?
— Возможно.
Он понял, что как будто горел на
И еще он не мог не отметить про себя, как ласкают ее красивое лицо отблески свечи, как они оживляют ее глаза, как согревают ее зовущую к прикосновениям кожу и как подпитывает их его собственный внутренний огонь.
— С чего бы тебе хотеть флирта со мной? — спросила Колетта, старательно отводя взгляд.
— А почему бы и нет? — Он снова прикоснулся к ее руке и едва заметно погладил. — Ты — чрезвычайно привлекательная женщина, я — нормальный здоровый мужчина, который тебя находит весьма желанной.
— Что за нелепость! — воскликнула она и поспешно отдернула руку. — Ты меня практически не знаешь. Мало того, я даже не уверена, что нравлюсь тебе.
— А при чем здесь это, если мы говорим о моем желании? — Перехватив ее рассерженный взгляд, он рассмеялся. — Шучу, шучу. Ты ведь права, я тебя толком не знаю. Но я не говорил, что ты мне не нравишься.
— В общем, флиртовать со мной для тебя не имеет смысла, — подытожила Колетта.
— Да почему же?
— Потому что несерьезные связи не в моем вкусе, и к тому же ты скоро вернешься в Фоксран. — В ее глазах мелькнул вызов. — Я тебя тоже толком не знаю и отнюдь не уверена, что ты мне нравишься.
Тэннера развеселила вспышка, вызванная его репликой. Он бы сейчас не припомнил, бросала ли ему какая-нибудь женщина вызов.
— Что ж, значит, нужно проверить, сумею ли я изменить существующее положение вещей.
— Можешь на это не рассчитывать, — сухо бросила она.
Он ухмыльнулся.
— А теперь расскажи мне про своих прежних друзей мужского пола.
— Не болтай ерунды. Одно из первых правил женщины: если находишься с мужчиной, не говори с ним о других мужчинах.
— Точно. Из какого же это кодекса?
— Такой кодекс каждая женщина получает при рождении.
Следующие несколько минут прошли в разговоре о персонажах, с которыми они когда-то встречались. Тэннер рассказал о девушке, с которой гулял в годы учебы. Ее звали Сэлли, и Тэннер воображал, что когда-нибудь на ней женится. Но когда Сэлли стало известно, что он собирается заняться воспитанием сестры, она немедленно потеряла к нему интерес. А после Сэлли женщин в его жизни было немного, поскольку забота о Джине сделалась для него постоянной работой.
— Если не считать голых танцоров, в моем прошлом было мало мужчин, — призналась Колетта.
— А почему? — спросил Тэннер, отсмеявшись.
Колетта пожала плечами, и ее колыхнувшиеся груди как будто загипнотизировали Тэннера.
—
Мало-помалу Тэннеру становилось понятно, что Колетту никто и никогда не баловал вниманием, и его вожделение постепенно сменялось мягкой нежностью.
— А как же Майк? — спросил он. — Тот плотник из твоего магазина? Джина допускает, что между вами что-то есть.
Колетта откинула голову назад и засмеялась.
— Джина сейчас в том возрасте, когда девушки повсюду видят что-нибудь романтическое. Мы с Майком просто друзья. Сколько я его знаю, он встречается с одной и той же девушкой, и месяц назад она родила ему ребенка. Он работает на меня ради кредита в магазине.
Тэннер сам удивился, насколько легче ему вдруг стало. Какое ему дело до отношений Колетты и красивого плотника? Ведь не думает же он о близости с Колеттой!
К концу обеда их беседа приобрела более банальный характер: погода, достопримечательности Канзаса, повальная мода на татуировки, недавно захлестнувшая страну. Одно признание Колетты буквально шокировало Тэннера:
— Я как-то подумывала сделать себе татуировку: бабочку на щиколотке.
— Отчего же ты передумала?
— Во-первых, я не из тех, кто добровольно причиняет себе боль, а во-вторых, не хотелось тратить деньги.
— Деньги имеют для тебя значение? — поинтересовался Тэннер, уже догадываясь, какой ответ услышит.
Брови Колетты сошлись у переносицы.
— И да и нет, — неожиданно ответила она. — Конечно, деньги важны — в том смысле, что я должна оплачивать аренду помещения, приобретать товары и платить по счетам. Но дело далеко не только в деньгах. — Она отхлебнула воды из стакана, и ее грустная улыбка опять тронула сердце Тэннера. — Когда я была совсем молодой, мать постоянно повторяла, что я ничего не достигну. Если Лилиана была недовольна своей жизнью, она тут же начинала говорить мне обидные вещи. А я не расстраивалась, а только укреплялась в своей решимости добиться успеха, добиться такого положения, чтобы ни от кого не зависеть и ни в ком не нуждаться.
— Не всегда плохо, когда тебе кто-то нужен, — возразил Тэннер.
Официантка снова подошла к ним и спросила, что они хотели бы на десерт.
— Мне ничего не надо! — воскликнула Колетта. — Я уже не смогу съесть ни куска.
— Я тоже ничего не возьму, — поддержал ее Тэннер.
Официантка положила на стол счет, Тэннер расплатился, и они с Колеттой вышли из ресторана.
По дороге к дому Колетты Тэннер размышлял о том, что узнал о ней в этот вечер.
У нее мягкое сердце, чего он прежде не мог бы предположить. Пока она рассказывала о своей матери и своем прошлом, заранее нарисованный им портрет холодной, жесткой, бесчувственной деловой женщины испарялся.