Предназначение
Шрифт:
«Я должен выиграть, – уныло сказал Андрей, – и то, что ты не вселяешь в меня уверенность в своих силах, не очень-то содействует моей победе, тебе не кажется?»
«Объясни мне необъяснимое: зачем ты отказался от предложения императора, на кой демон тебе эта победа? – не унималась Шанти. – Мальчишка-то верно сказал. Принял бы предложение – и вперед, на завоевание вершин власти. Глупо ты сделал».
«Во-первых, я думаю, что все-таки убью этого Гортуса, – я тоже не деревенщина какая-то, мы еще померяемся в скорости. Во-вторых, победителю турнира обеспечена поддержка всех слоев общества – это может сильно пригодиться. В-третьих, император легче возвысит человека, который победил на турнире. И в-четвертых, мне
«Много пафоса, – хмыкнула Шанти. – Практичнее было бы принять предложение и потихоньку грохнуть этого паскудника. Отравить или загрызть ночью, во сне. Знаешь, что пришло в голову: интересно, он знает, что ты оборотень?»
«Вряд ли, – после раздумья сказал Андрей, – иначе он как-то дал бы мне это понять. Впрочем, иногда вроде как мне казалось, что он знает. Но я не уверен. Посмотрим на поединке, там все и выяснится».
Следующий его поединок состоялся ближе к вечеру. Андрей заметил, что теперь он в центре внимания трибун наравне с Гортусом. Кстати сказать, Монах не следил за поединками своего будущего противника, не хотел. Ничего нового он не увидит, а наблюдать за тем, как тот убивает своих противников, не хотелось. Впрочем, как потом оказалось, никаких убийств не было. Противники Гортуса сразу признавали проигрыш, не дожидаясь, когда начнется бой. По правилам можно было это сделать. Так что Гортус шел к своему последнему бою легко и приятно.
Высокий, крепкий мужчина без страха смотрел на Андрея. Он приветственно поднял саблю, прозвучал гонг, скрестились клинки, и Андрей понял – никаких неожиданностей. Да, хороший фехтовальщик, но недотягивает до уровня Зиртона даже близко. Андрей немного поиграл с ним и снова выбил из рук саблю. Противник поклонился Андрею, публично признал поражение и, довольный, ушел с арены. И немудрено быть довольным – ведь остался в живых, проиграв противнику, победившему Зиртона!
На этом поединки первого дня турнира для Андрея закончились. День подошел к концу, глашатай объявил об окончании боев, и Андрей со своими спутниками, дождавшись, когда основная масса зрителей, толкаясь, вопя, смеясь и ругаясь, разойдется, отправился домой.
Извозчиков уже не было, всех разобрали, так что пришлось тащиться пешком, хотя от стадиона до дома и было довольно далеко. Зоран злился и время от времени ныл, что его нежные ноги не приспособлены для такого длительного хождения, на что Андрей предложил ему поймать извозчика, а если не получится – заткнуться и идти как все, без нытья.
До темноты они не успели, так что последний отрезок пути пришлось идти уже в кромешной темноте. Для Андрея и Марго это было безразлично – они прекрасно видели и в темноте, а Зоран дважды упал, споткнувшись о выбоины в мостовой, рассадив себе руку, – порвал кожу об остатки куста сирени, торчащие у забора одного из домов. В связи с этим он пришел в совершенно отвратительное расположение духа и, отстав метров на пятьдесят, плелся нога за ногу, демонстрируя, как ему плохо и как злой хозяин истязает его нежный организм.
Андрей в сердцах выругался и, заявив, что демон с ним, подхватил под руку Марго и ускорил шаг, сказав, что до дома недалеко и Зоран сам доберется. Потом все-таки пожалел парня, мало ли что может случиться на темных улицах, и решил вернуться и тащить за собой, даже если придется буксиром.
Столица не отличалась хорошим освещением и тем более праведными нравами в темное время суток. Неосторожному путнику легко было получить нож в спину или дубинкой по голове за его тощий кошель. Стража редко обходила второстепенные улицы – она предпочитала патрулировать центр города, улицы, где жили богатые горожане, да и то старалась отлынивать от своих обязанностей в совершенной уверенности: случись что, позовут. А за это мизерное жалованье обивать ноги по улицам будет только идиот.
Андрей попросил Марго постоять на месте и никуда не уходить, он быстро вернется. Оставив ее в одиночестве, быстро пошел туда, где вдалеке топал его секретарь.
Зоран отстал уже метров на сто, за углом одного из зданий, поэтому Андрей не мог видеть, что с ним происходит. Когда увидел, досадливо покачал головой – все-таки нарвались!
Возле парня стояли пятеро мужчин, обшаривающие его карманы, – вернее, двое держали, один обшаривал, а еще двое наблюдали за процессом.
– Ну что, будем развлекаться? Чувствую, придется размять мышцы, – довольно спросила притихшая за пазухой Шанти. Она давно не подавала признаков жизни, впав в спячку, как объясняла – копя силы к очередному развлечению. Ей было скучно.
– Нет. Ты не вмешивайся, – отрезал Андрей, – не хочу, чтобы ты засветилась перед Зораном. Меньше знает – крепче спит. Только в крайнем случае, смотри по обстоятельствам.
Монах подошел к группе людей. Они молчали и лишь сопели, истово обыскивая свою жертву.
– Эй, оставьте его и уходите. Иначе умрете! – холодно сказал Андрей.
Мужчины оглянулись, и один из них огрызнулся:
– Как бы сам не умер. Сейчас ты под прицелом арбалетов. Стой спокойно и не делай резких движений. Ты, этот придурок и твоя девка сейчас пойдете с нами, кое-кто хочет вас как следует допросить: откуда вы такие взялись, кто вы и что вы.
– Значит, вы не грабители, – негромко хмыкнул Андрей. – Что, Гортус боится проиграть? Решил выиграть таким методом?
– Послушай, парень, нам все равно, чего там у вас с хозяином. Нам сказано привести тебя к нему, если будешь кобениться – убить. Ничего личного, просто работа такая. – Мужчина обернулся и посмотрел назад. – А вот и твоя подружка. Не дергайся, иначе все будет очень, очень плохо и печально.
Андрей поглядел – Марго вели четверо мужчин, двое держали за руки, по одному шли сзади и спереди. Волнение девушки выдавали лишь упрямо поджатые губы.
– Ты цела? Все в порядке? – спокойно спросил Андрей.
– Цела, – кивнула Марго. – Они откуда-то из подворотни выскочили, сказали, что ты захвачен и меня сейчас к тебе отведут. Ну я и не сопротивлялась.
– Интересно, как бы она могла сопротивляться, дуреха! – заржал один из похитителей, но старший прикрикнул:
– Заткнись! – и, обращаясь к Андрею и Марго, добавил: – Вы правильно сделали, что не стали дергаться. Пока человек жив, есть надежда. А когда получаешь болт в живот – тут уже никакой надежды не остается. Может, вы еще договоритесь с хозяином, хотя… такого случая я и не припомню.
Стоящий рядом со старшим человек тихо сказал:
– Слушай, девчонка-то какая красотка… Может, попользуемся? А потом грохнем. Скажем – она побежала, пришлось пристрелить, а? Ему же только этот парень нужен, так что…
Старший не дал ему закончить – резко, наотмашь ударил ладонью по лицу говорящего и холодно, жестко сказал:
– Тебе сказали, что делать?! Заткнись и выполняй! Никакой отсебятины! Я тебя уже не раз предупреждал – хозяин не любит инициативы, особенно такого рода. Последний, кто не выполнил его приказ, прожил два дня. Без кожи. Вероятно, ему было очень неприятно без кожи. Хозяин сам его обработал как следует. Ты недавно в команде, поэтому еще полный дурак, не знающий, как себя вести. И вот что, еще раз схватишься за кинжал в разговоре со мной, я сам тебе башку отрежу. – Выждав небольшую паузу, главарь сказал: – Ну что, Андрей Монах, готов идти? Или надо еще как-то убеждать? Хотелось бы, чтобы обошлось без крови. Не люблю грязной работы. Всегда ведь можно договориться, не правда ли?