Прекрасная толстушка. Книга 2
Шрифт:
— Не ври, ты всех любишь, — сказала я.
— Это правда, — ухмыльнулся Костя и, посмотрев на нее призывным взглядом, поднял свой бокал как бы в честь нее. — Так, крючок заброшен, — весело прошептал он. — У нее чуть очки не упали от удивления… Теперь нужно сделать так, чтобы они мне морду не набили всем отрядом.
— Отряд я беру на себя, — сказала я и, приподняв свой бокал с шампанским, как бы чокнулась с обалдевшим от счастья Космонавтом.
— Вы где раздевались, Константин? —
— Ну, ты бандитка! — восхищенно сказал Костя.
— Там, кроме вас, кто-то раздевался?
— Нет. Только мы.
— Комната закрывается?
— Конечно! Там же инструменты!
— Когда возьмете инструменты, дашь мне ключ?
— А еще что? — с издевкой спросил Костя.
— А еще пригласи ее танцевать…
— Но я же играть буду…
— Что они — один танец без тебя не сыграют?
— Ну ты даешь, чувиха! Я, конечно, все сделаю, но при одном условии: следующим буду я.
— А как же наша дружба? — удивилась я.
— Любовь дружбе не помеха, — довольно осклабился Костя.
— Запиши этот афоризм, — сказала я.
Все вышло, как мы и рассчитывали. Когда заметно повеселевшая публика вышла из-за столов, отряд космонавтов, конечно же, оказался в том месте фойе, где играл джаз. Костя так явно кокетничал с его супругой, так заманчиво двигал тромбоном туда-сюда, что она раскраснелась, помолодела и даже забыла время от времени окатывать меня презрительным взглядом.
Потом все снова вернулись к столам. Тогда-то Костя и показал мне комнату, где они переодевались. Когда все снова вышли танцевать, Костя пригласил супругу Космонавта на медленный танец. Сделал он это так безупречно вежливо и так церемонно, что она не смогла ему отказать. Ручаюсь, что она этого и не хотела, но прежде чем согласиться, несколько раз вопросительно посмотрела на супруга. Тот великодушно разрешил…
Едва она положила руку на плечо Косте, как Космонавт начал искать взглядом меня. Я стояла около колонны и отбивалась от здоровенного парня, который с упорством пьяного муравья тащил меня танцевать. Космонавт, воровато оглянувшись на супругу, проскользнул между танцующими пирами ко мне.
— Извините, товарищ, но дама обещала этот танец мне! — строго сказал Космонавт.
Парень тут же узнал его и, по-дурацки отдав честь, втянулся в струнку, расплываясь в обожающей улыбке.
— Вы меня спасли, как Печорин княжну Мэри от пьяного капитана, — улыбнулась я.
— Это была моя любимая книга в детстве, — сказал Космонавт. — А вас, случайно, зовут не Мэри? — спросил он, с беспокойством поглядывая на танцующую супругу, которую хитрован Костя постоянно разворачивал
— Именно так меня и зовут…
— Значит, это судьба… Мы обязательно должны снова увидеться. Когда, где? Вам можно позвонить? Скажите ваш номер, и я запомню его на всю жизнь. Говорите же, говорите, пока танец не кончился…
— Этот танец не скоро кончится, — улыбнулась я. Костя предупредил, что ребята будут играть минут двадцать нон стоп, танец за танцем без передышки.
— Так когда мы встретимся?
— Хотите сейчас?
— То есть?
— Прямо сейчас. Здесь.
— Не понимаю… Что вы имеете в виду? — смутился Космонавт. Я его понимаю — должно быть, я выглядела сумасшедшей…
— Ни о чем не спрашивайте. Только «да» или «нет»? Он украдкой посмотрел на спину своей жены и, облизав губы, сказал:
— Да.
— Я сейчас выйду в ту дверь, — сказала я, показывая ему на неприметную дверь, — а вы через пару минут идите туда же. За дверью я буду вас ждать.
— Да, но… — Он снова посмотрел на супругу.
— Никто и не заметит… — усмехнулась я. — В крайнем случае скажете, что вам стало плохо и вы выходили в туалет…
В коридоре он было набросился на меня с торопливыми, жадными поцелуями, но я прошептала:
— Не здесь… Пойдемте!
Вот тут-то он по-настоящему удивился и даже слегка испугался. Он понял, что дело гораздо серьезнее, чем то, на которое он сгоряча согласился.
— Куда? — не удержался от вопроса он.
— В космос… — улыбнулась я. — Ну что, поехали?
Отступать ему было некуда.
По дороге мы, к счастью, никого не встретили. Когда я открыла комнатку ключом, в глазах его снова мелькнул страх. Думаю, что перед настоящим полетом в космос он боялся меньше. Впрочем, он быстро взял себя в руки. Но когда я заперла за нами дверь, первый поцелуй мне пришлось сделать самой. И тут он словно с цепи сорвался.
Все было молча, быстро, яростно и восхитительно…
Прежде чем выпустить его из комнаты, я поправила ему галстук, пригладила взъерошенные волосы и сказала ласково: — Храбрый, сладкий ежик…
— Почему сладкий? — спросил он.
— Потому что с елки. Сверху блестящий, а внутри шоколадный…
— Забавно, — сказал он.
Он выглянул в коридор, убедился, что там никого нет, и вышел из комнаты, забыв взять у меня телефон. А я ему не напомнила…
С тех пор я его видела только в киножурналах и по телевизору.
Смешно было бы думать, что это он написал то загадочное письмо, Какие сегодня у космонавтов дома, яхты? Их звездное время прошло. Мне думается, что это несправедливо.