Прекрасные похороны
Шрифт:
Я сморщила нос и обернулась, раздраженная, что не могу даже податься в воспоминания или подумать о важных вещах без фонового звука борьбы детей сзади.
— Джессика Эбигейл! Никаких драк! Эзра! Хватит совать свои игрушки брату в нос! Эмерсон! Перестань кричать! Джеймс! Прекрати пукать!
Они затихли на целую минуту, после чего продолжили все, будто я их и не прерывала. Я закатила глаза и уставилась на Шепли.
— Почему ты все время это делаешь?
— Делаю что? — Спросила я, сузив глаза.
— Так грозно на меня смотришь, когда дети сводят тебя с ума? Как будто я в тайне оплодотворил тебя, пока ты не видела?
— В них твоя ДНК. Это твоя вина.
Шепли нахмурился, включая поворотник и ускоряясь, чтобы не застрять на светофоре и не отстать от грузовика Трэвиса. Он вытянул шею, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида и убедиться, что агент Блевинс все еще едет за нами.
— Наверняка он просто проехал на красный, — сказала я. — Он федеральный агент при исполнении. Уверена, его не волнуют штрафы.
— Ну да, — сказал Шепли. — Черт. Это просто что-то.
— Имеешь в виду, что-то страшное?
Дети затихли.
— С мамой все будет хорошо? — Спросила Джессика.
Я прикрыла глаза. За их болтовней было так легко забыть, что они всегда прислушиваются к разговорам. Дети могли не обращать внимание на нас весь день, но как только мы говорили что-то, что им не стоило слышать, они включали свои супергеройские способности. Несколько раз я была уверена, что Эзра расслышал сказанное мной на выдохе слово на букву Х даже через две стены. Шепли взглянул на меня и переплел наши пальцы. Он сотни раз говорил мне, как гордится, когда смотрит на меня как на мать наших мальчиков, и я тоже гордилась им. Они бывали неаккуратными и грубыми, а иногда и глухими к моим словам, но я справлялась с этим. Шепли считал, что я не могу совершить ошибку в воспитании, и я еще больше любила его за это. Я могла выпустить на них пар, угрожать им, кричать на них и плакать, но моим мальчикам и не нужна была идеальная я. Они хотели меня настоящую.
Шепли припарковался возле машины отделения неотложки, и мы стали отстегивать детей, пока Трэвис нес Эбби в приемную. Должно быть, кто-то позвонил им по дороге, потому что медсестра уже стояла у двери с креслом для перевозки больных.
Трентон шел позади, держа в одной руке трость Джима, а другой поддерживая его на ходу. Устроившись в кресле, Эбби помахала нам и послала детям воздушный поцелуй. Когда мы зашли в комнату ожидания, они уже скрывались за автоматическими дверями. Трэвис шел рядом с коляской Эбби, держа ее за руку. Он следил за ее дыханием и хвалил ее, говоря, какой сильной она была. Мы шли за ними, пока они совсем не скрылись за дверями. В этот момент Джессика взглянула на возвышающуюся над нами фигуру агента Блевинса и заплакала.
Трентон встал на колени рядом с ней.
— Мама в порядке, малышка. Она проходила через это раньше, просто вы этого не помните.
— А дети будут в порядке? — Спросил Джеймс.
— На этот раз будет только один, приятель, — ответил Шепли, взлохмачивая пальцами волосы своего племянника.
— Они даже еще не придумали ему имя, — воскликнула Джессика.
Трентон взял Джессику на руки и унес от дверей, и пока он шел, ее длинные ноги болтались в воздухе. Она положила голову ему на плечо, и он прижал руку к спутанным волосам на ее затылке, целуя ее в висок и покачивая из стороны в сторону.
— Ты в порядке, Джим? — Спросила я, касаясь его плеча. Он все еще выглядел сонным и слегка запутавшимся.
— Я полагаю, они покажут нам, где мы можем расположиться? — Спросил Джим.
Я кивнула.
— Сейчас спрошу. Можешь пока что посидеть, если хочешь.
Он оглянулся на стулья возле него и выбрал тот, что стоял возле Трентона, который все еще стоял с Джессикой на руках.
— Я узнаю, — сказал Шепли, целуя меня в щеку.
Он подошел к стойке регистрации и стал ждать, пока работница больницы договорит с пожилой парой перед ним. Когда те ушли, он заговорил с ней, и она показалась мне приятной, пока слушала его, кивала и улыбалась. Шепли несколько раз похлопал по столу, после чего поблагодарил ее и вернулся к нам.
— Они отвезли ее в родильное отделение на третьем этаже. Нам сказали, что мы можем подняться в комнату ожидания там же.
— Тогда пойдем, — сказала я.
Боковым зрением я видела, как агент Блевинс переговаривался по крошечному передатчику, и предположила, что он отчитывался о нашем изменившемся местонахождении. Я знала, что он не мог сообщить нам больше информации, и постаралась не зацикливаться на этом. Все люди в ФБР знали об опасности для нашей семьи больше, чем мы сами. Сам этот факт, даже исключая остальные причины, бесил меня, но мне следовало сосредоточиться на Эбби.
Мы нашли лифт и протиснулись внутрь всей своей компанией из одиннадцати человек, включая агента Блевинса. Лифт слегка осел вниз, когда он зашел в него, но его это, казалось, не побеспокоило. Оливия нажала кнопку и двери закрылись. Дети вели себя нехарактерно тихо, пока красные цифры на дисплее сменялись этаж за этажом. Наконец, двери открылись, Трентон вышел из лифта, и мы стали выбираться вслед за ним.
Трентон тут же вытащил телефон и посмотрел на агента Блевинса.
— Вы слышали что-нибудь от Перкинса?
— Он прибыл на место. В настоящее время он ждет, когда миссис Мэддокс сядет в машину. Охранник клуба создает небольшие неудобства.
Трентон улыбнулся.
— Это Дрю, их вышибала. Хороший малец. Мне стоит позвонить ей. Сказать, что ей стоит поехать с ним.
Агент Блевинс коснулся уха.
— Она в машине, сэр. Агент Перкинс доставит ее в больницу в ближайшее время.
Трентон выглядел удовлетворенным и убрал телефон, после чего обратился к дежурящей медсестре. Женщина с большими зелеными глазами и платиновыми волосами, подстриженными под боб, проводила нас в зал ожидания, несмотря на то, что большинство из нас отлично знало, где он находится. Третий ребенок Трэвиса и Эбби будет уже шестым внуком Мэддоксов, рожденным в Икинсе. Мы все были хорошо знакомы с родильным отделением.
— Сюда, — сказала медсестра. — Автоматы с едой и напитками за углом. — Она указала на комнату и в коридор справа. — Мы проинформируем вас, когда появится новая информация.
— Ребенок появляется раньше срока, но с ним все будет нормально, верно? — Спросила я.
Медсестра улыбнулась:
— Весь наш персонал наготове, чтобы убедиться, что он получит лучший из возможного уход.
Я повернулась к своей семье.
— Думаю, он просто услышал, что Стелла уже появилась на свет, и очень хотел встретиться с ней, — сказала я с натянутой улыбкой. Никто мне не ответил, и лишь Шепли погладил мою ногу. Ради Джеймса и Джессики я старалась не показывать беспокойства. Срок Эбби подходил лишь через семь недель, и даже если роды пройдут хорошо, мы не будем знать, что произойдет после них. Взрослые, которые сидели крайне тихо и полностью отличались от тех людей, которые обычно создают атмосферу радостного возбуждения в этой комнате, были лишним показателем того, что что-то не так.