Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 4
Шрифт:
– Мне, кажется, что руки мои начинают двигаться?! – радостно, сообщил Насте. – Это хорошее начало дня. Может быть, так за пару дней поднимусь на ноги и уеду к себе домой? В морской воде у меня быстро затянутся раны. Намного быстрее, чем в больнице от любых лекарств.
– Мы сейчас тебя проверим, насколько ты здоров, – деловым тоном доктора, сказала Настя. – Принесу медицинские инструменты. Мы будем исследовать всё твоё тело на предмет здоровья.
Настя ушла из комнаты и вскоре вернулась, с медицинской сумкой в руках и в белом халате, накинутом на её
Под халатом на Насте были только белые трусы и розовые соски слегка выпуклой груди нагло просматривались сквозь белую ткань халата.
Понимал, что она мне двоюродная сестра, но она всё-таки девчонка и такой её вид, тревожил мои не развитые мужские чувства.
Мне было как-то не по себе, но ничего, ни стал говорить Насте и прямо в упор нагло разглядывал сквозь ткань её соски. Настя делала вид, что не замечает моего наблюдения за её сосками. Стараясь держаться непринуждённо.
– Может быть, лучше позовём тётю Машу? – неуверенно предложил, волнуясь от такой близости Насти. – Она всё-таки врач, знает намного лучше тебя, как определить моё состояние. Тебе этому надо учиться. Ты можешь легко ошибиться в диагнозе определения состояния моего тела.
– Мамы нет дома. – сурово, ответила Настя. – Знаю, как поступать с больным. Если тебя раздражает моя близость, то ты не думай обо мне, как о девчонке, а думай, как о враче, которому дозволено трогать все части тела больного человека. Всё равно, кто больной, женщина или мужчина. Мы немедленно начнём обследование. Сейчас определим состояние твоего израненного тела.
Настя раскрыла медицинскую сумку, достала из неё бутылочку спирта и обыкновенную иглу. Затем она надела себе на руки новые акушерские перчатки. Взяла в руки кусочек белой ваты.
Смочила вату из бутылочки со спиртом и тщательно протёрла иглу. Все её движения были, как у настоящего врача. Словно Настя много лет занималась этой работой и знала всё о больных.
Но настороженно следил за её руками. С волнением думал, чем закончатся такие процедуры.
– Сейчас буду колоть все ваши конечности. – тоном доктора, предупредила Настя. – Вы будите мне говорить ваше состояние во время укола. Только так мы сможем точно определить диагноз вашего заболевания. Такие методы лечения принимали даже во время династии фараонов.
Настя подняла мою почти бесчувственную руку и уколола иглой средний палец. Слегка дёрнулся, но сильной боли почти не почувствовал. Тогда Настя уколола средний палец левой ноги.
Всё также повторилось. Наверно, вправду у меня были проблемы с конечностями мои рук и ног?
– Плохи ваши дела, любезный. – угрожающе, заявила Настя. – Вы совсем не чувствуете боли от уколов. Придётся обследовать на предмет реакции вашего тела к другим сложным процедурам.
Настя взяла левой рукой край простыни и оголила всё моё тело. Подошла к ногам и левой рукой подняла мою правую ногу за пятку. После чего Настя уколола иглой в пятку.
Но мне также не было сильно больно. Почти не дрыгал ногой. Лишь сама нога слегка качнулась
– Если ваш мужской орган в таком же состоянии. – сказала Настя, протягивая свою руку в акушерской перчатке к моему мужскому достоинству. – То тогда, любезный, у вас полностью атрофированы все ваши конечности. Придётся проводить вам кастрацию, чтобы так спасти вашу жизнь.
Настя взяла правой рукой в акушерских перчатках моё мужское достоинство и замахнулась иглой.
Меня всего затрясло в ознобе. Возможно, от прикосновения Насти к моему члену или от страха перед уколом?
Вдруг подумал, что на этом жизнь моя полностью закончится. Чем могли закончиться такие Настины процедуры лечения, не знаю. В этот момент в комнату зашла тётя Маша.
– Ах, ты, дрянь! – прямо с порога закричала тётя Маша и выхватила из рук Насти уже зловеще нацеленную иглу. – Ты чего это себе позволяешь? Вот, отцу всё расскажу, про эти твои проделки. Он тебе так всыплет. Разве так можно поступать с больным человеком? Тоже мне доктор!
Настя опустила голову. Она сразу, молча, быстро ушла из комнаты на веранду. Тётя Маша осторожно прикрыла меня белой простыню. Тут же собрала в саквояж все медицинские инструменты.
– Она, что с тобой делала? – сурово, спросила тётя Маша. – Какие-то опыты над тобой проводила?
– У меня слегка пошевелились руки, – виновато, ответил ей. – Вот, она уколами проверяла стояние.
– Тебя надо отправить в больницу. – серьёзно, сказала тётя. – Иначе, девчонка, тебя кастрирует.
Тогда не знал, что такое «кастрирует», но понял, что это что-то страшное и могу погибнуть. Мне стало очень жалко самого себя и у меня на глазах появились слезы, которые скользнули по моим щекам, сразу, привычно, вытер слезы рукой.
Задрожал от радости и стал сильно плакать. Во мне всё сразу зашевелилось. Понял, что контужен был больше от страха, чем от боли.
– Теперь ты скоро встанешь на ноги. – радостно, сказала тётя Маша. – Можешь оттаскать за косы эту наглую девчонку, которая позволила себе сделать тебя подопытным кроликом. Тебе разрешаю всыпать ей хорошо, чтобы впредь не было повадно издеваться над телом больного.
Ревел, как корова и обеими руками размазывал слезы по своим щекам. Очевидно, мне нужно стрессовое состояние, чтобы вернуть себя к обычной жизни.
Настя, возможно, даже не сознавала, что делала со мной, но своим поведением и разгоном тёти Маши устроила такой мне стресс, что после которого мои конечности пришли в движение?
Готов был расцеловать Настю за её поступок, а ни таскать за волосы, как сейчас мне предложила её мама. Однако Настя спряталась где-то в доме, чтобы ей отец не всыпал.
После обеда, из города, приехала машина скорой помощи. Видимо водитель самосвала, который отвёз секача и наш драндулет, показал медикам скорой помощи дорогу в аул, когда возвращался от нашего дома к себе на стройку в селение Сергокола. Сейчас меня заберут в больницу.