Прелести
Шрифт:
— Куда водили?
— Как, куда? В спедчасть, — удивлённо поднял голову «убелённый мудрыми сединами» мужчина.
— Куда, куда?
— В спедчасть, глухой что ли?
— Может, в спецчасть? — Макар выразительно постучал по голове.
— Что, в спец?
— Во, брат лихой… Двадцать лет отсидел, а как правильно что называть не знает. Не в спедчасть, а в спецчасть.
— Это я-то не знаю? — Барон был из тех людей, которые, даже осознав, что ошиблись,
— Да нет никакой спедчасти, — рыжий Макар вспыхнул. — Спец-часть, понимаешь? Спе-е-ец- часть!
— Есть спе-е-ецчасть, а есть ещё спе-е-е-едчасть!!!
— Да?! У-у… А спиртчасти нет, а?
— Не знаю, — нахмурился Барон. — Посиди с моё, потом спорь.
— Ну, надо же… — передразнил его Юрик. — мне и своих пяти хватило, чтобы понять — никаких спедчастей не существует. Может там, где ты сидел, и были. Тогда расшифруй, что это такое, пусть молодёжь послушает. Да и мне интересно…
Ничего не ответил старый каторжанин, лишь пнул с силой мячик.
— У тебя, Андрюха, что за статья-то? — опять обратился ко мне Макар.
— Восемьдесят девятая.
— А… Как у беззубого вон того, — он кивнул на Чернова. — Тоже химию получишь. У него уже третья судимость, а до зоны никак не доберётся, — Юрий перепасовал мяч «химику». — И как у тебя это получается? Научи, может и мне какие-нибудь условные дадут. А то десяткой пугают, суки… — и опять повернулся ко мне. — В Воронеже-то есть кто знакомые?
— Я с подельником заехал, он местный.
— А в какой хате, знаешь уже?
— Знаю, в сто пятьдесят седьмой.
— Ну, покричи на тюрьму, уточни. Как его звать?
— Саид, Олег.
Тарас развернулся к корпусу тюрьмы и, приложив ладони к губам, громко закричал:
— Пять-семь! — потом ещё раз. — Пять-семь!
Наконец со стороны корпуса послышалось:
— Да, да… Кто пять-семь кричал?
— Саида позови.
— Кого?
— Олега Саида. Вчера заехал.
И через некоторое время голос моего товарища:
— Да, да, говори.
— Олег, привет, это Андрюха, — я так же сложил ладони у рта.
— Привет.
— Я в два-семь. Понял?
— Понял, понял.
В это время железная дверь дворика заскрипела, и появился вертухай с дубинкой.
— Кричите, да? — мент покачал головой. — Прогулка окончена. Пошли.
Когда шли по коридору, Макар поравнялся со мной и тихо произнёс:
— Ты, Андрюха, сильно не расслабляйся. Бертник — он гнида приличная. Приглядывайся пока, потом сам выводы сделаешь.
До обеда смотрели телевизор. Бертник и Ромка спали. Перед самым обедом Юрик получил передачу — чай и продукты питания — сало, курицу, лук, чеснок… Когда принесли борщ, он разложил всю эту снедь на столе, мол: «Хавайте, кто хочет». Все разобрали свои шлёмки с баландой и принялись есть, беря со стола то сало, то лук, то ещё что-нибудь.
— Сибиряк, ты-то что ничего не хаваешь? Одной баландой сыт не будешь, — Макар подмигнул мне. — У нас в хате принято всем вместе обедать. Ромке оставим. Когда проснётся, поест.
— Может, Володьку разбудить? — я оглядел присутствующих. Все промолчали.
— Ты ешь, ешь, — Юрка смачно хрустнул луковицей. — На родине-то узнают, что ты здесь или некому сообщить?
— Адвокат обещала телеграмму отбить.
— А… Ну, глядишь, и о тебе вспомнят, чайку подгонят. Нас угостишь потом также. Хотя далеко Сибирь… Сколько дней на поезде ехать?
— Если через Москву, то около четырёх суток.
— Ничего себе… — присвистнул Юрик.
— Не свисти, и так в хате пусто, — облизал ложку Валерий. — И что, Андрюха, тебя в поезде взяли?
— Да нет, не в поезде.
— Я в твоём возрасте майданщиком работал, — произнёс он это с таким видом, будто «работал» не железнодорожным вориком, а космонавтом. — Сколько тебе сейчас? Двадцать четыре? Ну вот, где-то столько же было. Чемоданы у иностранцев в поездах нарезал. Меня и взяли в первый раз по этой делюге… Иностранцев мало тогда ездило, я их вычислял и в тот же вагон билет покупал. Так и «работал», пока не спалился…
— А я иностранца-то впервые только два года назад увидел, — потянулся Барон. — Негра. Видел кто негра живого, когда-нибудь?
— Нет, никто не видел, — улыбнулся Макар.
— Мне как раз освобождаться, и тут на зону с этапа негра привезли…
— Да что ты гонишь! Уже совсем заврался, блин… — бросил ложку на стол Юрик. — Какого хрена негр будет на нашей зоне делать? Да ещё строгого режима. Ну, врёт… А?
— Может примажем, — округлил глаза Барон. — Давай отпишем на семёрку, он ещё там, наверное.
— Да иностранцы у нас, как и менты, на отдельных зонах сидят!
— А он русский, а не иностранец!
— Кто?! Негр — русский?! Много я от тебя наслушался, но чтоб такое… — Юрик опять раскраснелся.
— Он в Брянске жил с рождения, у него фамилия Степанов, на автобусе работал.
— Так какого хрена ты кричишь, что иностранца видел, если он русский?
— Как какого хрена? Он ведь иностранец?
— Но ведь ты сказал, что он Степанов!