Преображенская площадь
Шрифт:
Только теперь дружинник вспомнил, что давно не ел. Он лишь уточнил, его ли это доля и поели ли остальные, а затем с жадностью налег на еду. Хозяева оказались еще гостеприимней, чем он думал. Да, гулять по их убежищу, кажется, запрещается, но особых возражений против этого нет. Все равно дружинник мгновенно заблудился бы в лабиринте коридоров. Гораздо важнее отдохнуть перед тяжелым завтрашним днем. От усталости притупляется реакция, от реакции зависит жизнь.
Ничего. Главное – отец жив и выполнил поручение. Теперь осталась самая малость – довершить его дело. А потом, месяца через два, как раз к выздоровлению, можно будет вернуться
После еды накатила приятная усталость. Даже Славка больше не вспоминался. Пока. Нельзя постоянно скорбеть. Воины привыкают терять друзей и товарищей. Сегодня он, завтра – ты. Так устроен мир…
– Почему не спите? – вошедший в комнату Михаил мгновенно оценил обстановку и говорил шепотом, чтобы не разбудить пленницу.
Помимо своего автомата он принес еще один и, словно так и полагалось, протянул его Денису.
– Держи. Это ваш. Подобрали его там же, где твоего отца. Запасной магазин только один. Патронов – сорок девять штук в обоих. Если там еще что и было, то не нашли. И бумага – твой отец, как пришел в сознание, первым делом интересовался ею.
На бумагу Денис взглянул мельком. Есть князь, пусть он с ней и разбирается. Зато «калашников» дружинник взял в руки, словно любимую девушку. Пусть по возвращении его наверняка придется отдать, но зато теперь на улицах можно чувствовать себя намного увереннее. И не надо ждать, пока враги подойдут вплотную.
Первым делом он отсоединил магазин, проверил наличие патрона в патроннике. Все как учили.
– Он вычищен, – Михаил наблюдал за спутником с доброй улыбкой.
Сомнений в словах монаха Денис не испытывал, но автомат все-таки разобрал, а затем собрал вновь.
– Спасибо…
– Не мне. Это все местные постарались. Хорошие люди. Чужого не берут. Если, конечно, хозяин имеется. Ладно. Вижу, спросить что-то хочешь. Давай выйдем, тут рядом удобный закуток есть. Только недолго. Нам еще поспать надо.
Он явно не хотел говорить о важном при пленнице, пусть даже и спящей. Да и Денис спрашивать при ней тоже не спешил. Но автомат он взял с собой. Не хотелось расставаться с ним ни на секунду, хотя бояться тут вроде бы нечего. Да и монах тоже был со своим АК. Когда привыкаешь постоянно ходить с оружием, без него в самый интимный момент чувствуешь себя неуютно.
Закуток был рядом. Просто ниша в коридоре с колченогим столом и несколькими стульями, этакое место для бесед тех, кто живет в разных комнатах, а пригласить приятелей в гости по каким-то причинам не может.
– Ну вот и ладненько, – Михаил вытянул ноги. – Если коротко. Основную информацию до сведения директора я довел. Здесь многие зубы обломали. Шайнам тоже ничего не светит, но все-таки лучше знать…
– А девушка? – Денис вспомнил про свои опасения.
– Что девушка? Раз она со мной, никому не интересно, кто она такая. Мало ли людей прогуливается за компанию! С нами уйдет. Есть у меня один вариант, как ее растормошить. Если и он не выгорит… Я что мог с Божьей помощью сделал.
– А что за вариант?
– Так… Заглянем еще в одно местечко. Благо, крюк выйдет небольшой.
Вопросов вертелось много, но спросил Денис отнюдь не о самом важном.
– Почему директор?
– Я же тебе говорил: тут был мощный научно-исследовательский институт. А во главе института всегда стоит директор. Кстати, должность сейчас выборная. Хотя это и не так важно. Тут другое. Потенциал у Ниитьмы был высоким, народ подобран башковитый,
Дружинник оценил значение новости. Сам он торговаться и договариваться не мог. Даже не потому, что не имел официальных полномочий, полномочия в таких делах – ерунда. Но договор предполагает какие-то взаимные предложения, а что мог предложить Денис? Сам он ничего не имел, с чем готов расстаться князь – не знал. Дело рядового дружинника – воевать.
– Много у них?
– На продажу? Когда как. Сколько сумеют восстановить, какой спрос… Но обычно удается пополнить запасы. Благо, сами они отстреливаются редко, лишь когда отходят подальше. На месте у них есть другие способы обороны. Тот же Изя.
– Понятно… – протянул Денис.
Бывает же такое – не так далеко можно получить нужные вещи, а никто этого не знает! Оказывается, в Москве процветает какая-никакая, а торговля. Разные анклавы порою общаются друг с другом, и лишь в Кремле об этом не догадываются. Или дело в том, что крепость находится практически в непрерывной осаде, и выйти из нее не так-то просто? Словно древняя святыня и центр города порождает особую ненависть и у всех кланов нео, и у разнообразных роботов, и у шамов – у всех, кто не принадлежит к кремлевским обитателям. А между прочим, как заметил Денис, другие общины вооружены лучше. Как раз за счет торговли. Вряд ли у тех же монахов сохранились старые запасы вооружения. Хотя – кто знает? Они же так и не сказали, из какого района пришли, где именно расположена их крепость, что представляют из себя люди, как живут… Вдруг они расположились на месте каких-нибудь древних складов? Были же раньше такие, причем настолько запрятанные, что вражеские биороботы понятия не имели, где искать.
Уцелевшие люди – тоже.
Вдруг эти – из числа нашедших? Но ведь говорили, что пользуются услугами маркитантов. Да и тут патроны берут. Значит, все-таки нет склада?
– Мы тебя проводим поближе к Кремлю. Чтобы ты точно послание свое доставил. И не благодари. Нам тоже лучше будет, если вы станете сильнее. Если шайны все-таки нападут… По-хорошему, нам бы всем объединиться надо. Пусть не в виде государства, для этого прежде зачистку в городе надо произвести, так хоть в виде союза перед общим врагом. Можем же мы что-то делать сообща. Например, бороться за выживание и возрождение. Ладно, вопросы это одновременно и практические, и философские. А рано с утра – в дорогу. Пошли спать, что ли… Да, смотрю, тебе запасной магазин положить некуда. Вот изолента, перетяни. Будут оба при автомате.
Денис посидел бы еще и попытался что-нибудь узнать, но монах был прав. Впереди опять трудный день.
Но был ли в походе хоть один легкий?
Глава девятнадцатая
Шедший впереди Михаил предостерегающе поднял руку и сам же первый стремительно залег, по привычке перекатившись за группу камней. Остальные отстали от него на какую-то секунду. Чуть замешкалась только Лина, но она до сих пор вела себя заторможенно, лишь изредка пробуждаясь к жизни.