Преодоление
Шрифт:
Человек приручил копя и морскую волну, придумал колесо и парус, сделал лыжи и велосипед, изобрел уйму разных машин, главное назначение которых скорость.
Мы торопимся... Человечество, разогнавшись до второй космической, и не думает останавливаться, наоборот - испытывает все большую неудовлетворенность малостью этой скорости, пытаясь достичь большего.
– Сто второму, левым разворотом на курс сто сорок градусов!
– Выполняю маневр!
Самолет начинает описывать в черном небе огромную дугу. И чтобы сократить ее длину, сэкономить на развороте время, Сохатый накреняет истребитель на крыло под восемьдесят градусов,
Управляя, Сохатый делает только часть работы. Просто полет сам по себе никому не нужен. У перехватчика задача одна - доставить оружие на рубеж открытия огня. Иван разворачивает машину, а сам в это время включает радиолокационный прицел в боевой режим. Ему надо успеть проверить его работу до обнаружения цели и убедиться в готовности ракет... Все можно было бы, конечно, сделать и раньше, но он всегда оставляет эти важные и нужные манипуляции на последний момент, чтобы "противник" не мог его обнаружить своими бортовыми средствами радиоразведки. Обнаружив, начнет маневрировать, что усложнит атаку или ответными техническими средствами сделает ее невозможной. В мирном небе учатся-то сразу две противные стороны; одна нападает, а вторая обороняется.
– Сто второй, на курсе сто сорок. Цель вижу. К работе готов. Оружие на боевом.
Бортовой локатор истребителя нашел в темноте неба самолет "врага", и теперь он яркой меткой сверкает на зеленоватом экране.
– Сто второй, высота цели двадцать тысяч метров, после атаки уход вниз! Атака разрешена!
Летчик, имитирующий врага, увидел Сохатого своими радиоглазами и начал маневрировать из стороны в сторону. Усложняет ему обстановку, идет на малой скорости.
"Ну что же, посмотрим, что у него из этого получится. Главное вовремя распознать хитрости противника, не выпустить его с индикатора обзора".
Перехватчик летит то в правом, то в левом развороте, гоняется за "врагом". Цель пока выше его на целые километры.
"Пора! Двигателю полный форсаж!" - решает Сохатый.
– Земля, я - сто второй, атакую на горке!
Генерал поднимает машину вверх... Прицел захватывает "противника" в режим стрельбы. Ракеты тоже "учуяли врага". В наушниках гермошлема появляются сигналы: "Готовы к пуску!"
– Можно! Наблюдаю!
Сохатый нажимает боевую кнопку...
– Пуск!
– Нажимает еще раз.
– Второй пуск!..
– Земля, сто второй атаку закончил.
Пуски сделаны: первый в предельной дальности, второй - почти в упор. Сбит "враг" или нет, можно будет определить только на земле.
Перехватчику надо уходить вниз - освободить воздух для летчиков, идущих следом.
Иван выключает форсаж, выпускает воздушные тормоза, поворачивает "Миг" на спину и берет ручку на себя, чтобы уйти под самолет-цель. Если этого быстро не сделать, то можно столкнуться с "противником".
Резкое торможение. Создается впечатление энергичного кульбита через голову, а чуть позже - крутого пикирования.
Сохатый проходит верхнюю часть горки в положении "вверх колесами". Но полета вниз головой не чувствует: перегрузка прижимает его к сиденью. И только силуэтик самолета в окошечке авиагоризонта, повернутый "лапками" шасси к верхней части кабины, убеждает в том, что все же он летит в положении "наоборот".
Верх и низ, земля и небо сейчас для Сохатого были довольно абстрактны. Видимый
Летчик отклоняет ручку управления влево: "Миг" крутнулся вокруг продольной оси и теперь летит, как и положено ему, нормально.
...Сохатый снижался. Стратосфера осталась выше. Но это снижение можно было бы назвать управляемым падением: "Миг" терял по двести пятьдесят метров высоты в секунду, тогда как пассажирский лайнер мог себе позволить лишь двадцать... Но для Сохатого такое привычно, как привычны огромные скорости и небесные пространства. "Миг" снарядом шел к земле по одному слову офицера командного пункта: "режим". Слова "расчетный режим снижения" не произносились, так как вместе они слишком длинны. "Режим" - значит, скорость, высота, двигатель, курс полета расчетные, в соответствии с планом полета.
"Привык я и к одиночеству в небе, - думал Сохатый.
– Если бы не радиосвязь, доносящая голоса земли, то можно было бы сравнить себя с блуждающим во Вселенной астероидом".
Меняя курс и высоту полета по командам земли, он размышлял о том, что новая техника, расширив пространство ведения боя, уменьшила зависимость людей от погоды и времени суток. Минуты полета стали емкими, "глаза" дальнозоркими, "руки и ноги" длинными.
Примером тому и сегодняшний полет: бой закончен, и Сохатый почти уверен, что выиграл его. "Противник" уничтожен, хотя ни перехватчик, ни поверженный "враг" - оба не видели друг друга в обычном понимании этого слова. Огромные скорости, дальнобойность и всепогодность оружия несоизмеримо с прошлым повысили нервную нагрузку летчика. Возросла расплата .и за ошибку: допущенный просмотр, дающий "врагу" в руки внезапность, хотя бы право на первый выстрел, чреват еще более серьезными последствиями, чем в прошлую войну. Чтобы искать врага за десятки километров от себя, зная, что и он способен ударить по тебе ракетой, от которой почти невозможно увернуться, нужно быть не только мужественным, но и хладнокровным, расчетливым. В небе возможны самые непредвиденные стечения обстоятельств, которые могут склонить чашу весов не в пользу перехватчика.
* * *
Сохатый иногда вспоминает один свой вылет на перехват. Даже не целый полет, а лишь заключительный момент атаки, чуть не стоивший ему жизни.
...Летняя южная ночь мало сказать - темная. Небо и земля, казалось, пропитались разлившейся кругом черной тушью. И в этой всеохватывающей черноте надо было найти бомбардировщик, пробирающийся к цели, на предельно малой высоте. Найти и "сбить" его.
Бой складывался удачно: командный пункт помог тогда быстро найти "противника". Всего два с половиной десятка минут поиска цели, и Сохатый в атаке!
"Враг" маневрировал, прижимался к земле. Прицеливаясь, Иван все время старался быть чуть повыше "противника", памятуя о том, что у него сейчас не один, а три врага: атакуемый бомбардировщик, невидимая, но близкая земля и воздушный поток, оставляемый за собой целью. Воздух, встревоженный полетом бомбардировщика, был грозен и мог наделать серьезных бед сзади идущему.
Иван догнал "противника". Выполнил первый пуск ракеты. Произвел второй. Готовился к третьему... И в этот момент его самолет резко бросило в сторону. По показаниям авиагоризонта он понял, что машину вращает через крыло.