Преследование праведного грешника
Шрифт:
Убедившись в подлинности удостоверений, предъявленных детективами, Джулиан вытащил из кармана брюк синий носовой платок и вытер лицо, хотя на нем не наблюдалось ни капельки пота. Убирая платок, он сказал: Готов помочь вам всем, чем смогу. Я был у Энди и Нэн, когда им сообщили эту ужасную новость. Позавчера вечером мы с Николь собирались встретиться. И когда она не вернулась в Мейден-холл, мы позвонили в полицию.
— Джули сам ходил ее искать, — добавила Саманта. — Полиция ничего не хотела делать.
Ханкена не порадовала эта завуалированная критика. Недовольно взглянув на женщину, он спросил, нельзя ли продолжить разговор в другом месте, где никто не будет на них ворчать. При этом он кивнул на собаку. Но Саманта прекрасно поняла скрытый смысл его слов. Она уставилась на Ханкена, прищурив глаза и крепко сжав губы.
Джулиан предложил им пройти в подростковый отсек псарни, где резвились щенки постарше. Хорошо продуманная обстановка этого помещения всячески поддерживала игровой и охотничий настрой резвого молодняка: щенки с удовольствием раздирали на части картонные коробки, носились по многоуровневым лабиринтам, терзали разнообразные игрушки и выискивали спрятанные угощения. Джулиан сказал, что собаки — очень умные животные. Глупо и даже жестоко рассчитывать, что умные животные будут комфортно чувствовать себя в пустом каменном мешке, не имея никаких развлечений. Если детективы не возражают, добавил Джулиан, он будет отвечать на их вопросы, не отрываясь от работы.
«И это убитый горем жених?» — подумал Линли.
— Да, это нас вполне устроит, — согласился Ханкен.
Джулиан, видимо, прочел мысли Линли, потому что сказал:
— Сейчас меня успокаивает только работа. Надеюсь, вы понимаете.
— Я могу чем-то помочь, Джули? — мягко спросила Саманта.
К ее чести, это предложение прозвучало ненавязчиво.
— Спасибо, Сэм. Если хочешь, можешь заняться галетами. А я собираюсь переделать лабиринт.
Он вошел в отсек, а Саманта направилась к полкам с собачьим кормом.
Щенки восторженно восприняли вторжение человека в их владения. Прекратив беготню, они устремились к Джулиану, ожидая новых развлечений. Он поворковал с ними, погладил по головам и забросил четыре мяча и несколько резиновых костей к дальней стене отсека. Когда собаки бросились за игрушками, он подошел к лабиринту и начал разбирать деревянную конструкцию на составные части.
— Насколько мы поняли, вы с Николь Мейден были помолвлены — начал Ханкен. — Нам сказали также, что это произошло совсем недавно.
— Примите наши соболезнования, — добавил Линли. — Понято, что вам не особенно хочется говорить об этом, но, возможно, вы сумеете помочь нашему расследованию, сообщив какие-то детали, которым сами вы не придавали значения.
Сосредоточенно разбирая боковые части лабиринта и аккуратно складывая их в кучки, Джулиан ответил:
— Я ввел в заблуждение Энди и Нэн. Тогда это было проще, чем пускаться в какие-то объяснения. Они все спрашивали меня, не поссорились ли мы. И другие об этом спрашивали, после того как она не вернулась.
— Ввели в заблуждение? Значит, вы не обручились с ней?
Джулиан мельком глянул в сторону Саманты, которая собирала корм для собак, и тихо сказал:
— Нет. Я сделал ей предложение. Но она мне отказала.
— То есть ваши чувства не пользовались взаимностью? — спросил Ханкен.
— Наверное, нет, раз она не согласилась выйти за меня замуж.
Саманта приблизилась к ним, таща за собой большой джутовый мешок и набив карманы угощением для щенков. Она вошла в игровой отсек и, заметив, что Джулиан сражается с какой-то деталью лабиринта, сказала:
— Погоди, Джули. Давай я помогу тебе с разборкой. Он сказал:
— Спасибо, я справлюсь.
— Не болтай ерунды. Я же сильнее тебя.
В умелых руках Саманты лабиринт быстро разделился на составные части. Джулиан стоял рядом и смущенно наблюдал за ее действиями.
— А когда конкретно вы сделали предложение? — спросил Линли.
Саманта быстро повернула голову к своему кузену. И так же быстро отвернулась. Девушка принялась старательно прятать собачьи галеты по укромным уголкам отсека.
— В понедельник вечером. Накануне того дня, когда… Николь отправилась в поход. — Джулиан поспешно вернулся к своей работе. Обращаясь к лабиринту, а не к полицейским, он произнес: — Я понимаю, как это выглядит. Я делаю предложение, она отказывает мне, а потом умирает. Ну да, да. Я прекрасно понимаю, какой тут можно сделать вывод. Только я не убивал ее. — Опустив голову, он широко раскрыл глаза, словно таким образом мог удержать в них слезы, и отрывисто добавил: — Я любил ее. Много лет. Я любил ее!
Щенки радостно прыгали вокруг застывшей в дальнем конце отсека Саманты. Казалось, она хочет подойти к кузену, но не может сдвинуться с места.
— Вы знали, где она будет в тот вечер? — спросил Ханкен. — В тот вечер, когда ее убили?
— Я звонил ей накануне утром, и мы договорились встретиться в среду вечером. Но больше она мне ничего не сказала.
— Даже о том, что собирается в поход?
— Она вообще не упоминала, что собирается уходить куда-то.
— В тот день перед походом ей звонили еще несколько раз, — сообщил ему Линли. — Два раза звонила женщина. Возможно, это были две разные женщины. И еще звонил какой-то мужчина. Никто из них не представился матери Николь. Вы не догадываетесь, кому было нужно поговорить с ней?
Джулиан никак не отреагировал на упоминание о том, что одним из звонивших был мужчина.
— Понятия не имею. Это мог быть кто угодно.
— Она пользовалась большой популярностью, — сказала Саманта из своего конца отсека. — Ее здесь постоянно окружали люди, и, кроме того, ей постоянно названивали друзья-студенты. По-моему, они начинали доставать ее, как только она приезжала из университета.
— Из университета? — переспросил Ханкен.
Джулиан уточнил, что Николь недавно закончила очередной курс юридического факультета, и добавил: «В Лондоне», когда его спросили, где именно она училась.