Преследуя Аделайн

Карлтон Х.Д.

Он громкий, шумный и откровенный. Всегда старается быть крутым парнем и вписаться в толпу. Я также слышал, что Марк не согласен со многими политическими взглядами своих коллег. Всегда голосует против по законопроектам своей собственной партии.

Мне тоже плевать на политику, по крайней мере, на ту, которая касается законов и правил. Я нарушаю их ежедневно. На хрена мне заботиться о том, какие законы принимаются, если я все равно никогда не применял их в своей жизни?

Мне также удается вывести из себя Истребительницу демонов,

когда она начинает ныть, что еще не успела их убить.

— Во что бы то ни стало, начинай убивать, — говорю я, жестом указывая на Миллера, Джека и Роберта. — Не позволяй мне останавливать убийц демонов.

Воздух свистит, единственный признак того, что какой-то вид оружия находится на пути к тому, чтобы вонзиться мне в голову, как астероиды, которые уничтожили динозавров. Я дергаюсь в сторону, наблюдая, как лезвие проносится мимо моей головы и вонзается в брюхо Марка.

Похоже, это чертовски больно.

И тут она срывается с места, набрасывается на Роберта и бьет его ножом до тех пор, пока он не превращается в кашу. Несмотря на то, что он больше не представляет собой сплошную массу, она продолжает. Когда Марка начинает тошнить, с меня уже достаточно.

Вздохнув, я встаю и подхожу к ней, хватаю ее за руку и останавливаю ее бессмысленные удары. У нее есть силы и энергия, это точно. Нужно много сил, чтобы наносить кому-то постоянные удары. Это более изнурительно, чем люди думают. Если бы она ударила кого-то даже до сотни раз с такой силой, как сейчас, взрослый человек запыхался бы.

И хотя тонкий слой пота покрывает ее загримированное лицо, она выглядит так, будто готова к большему.

— Теперь ты собираешься помешать мне убивать демонов?! — кричит она, ее голос звучит так высоко, что я едва не вздрагиваю. Боже. Чертовы женщины и их визг.

— Девочка, есть много вещей, по которым тебе нужна серьезная помощь, но я бы сказал, что управление гневом стоит на первом месте в списке.

Она смотрит на меня, ее лицо начинает дергаться. Она похожа на неисправного робота, и я бы сказал, что этот опыт теперь занимает первое место среди интересных ситуаций, в которые я попадал.

Она выглядит на грани взрыва, поэтому я сдерживаю свой темперамент и требую:

— Посмотри на меня.

Ее большие карие глаза смотрят на меня, и если бы не безумный блеск в ее глазах и тот факт, что она с ног до головы в крови, она выглядела бы невинной и милой.

Какая же это была бы гребаная ложь.

— Брось нож. — Ее рука мгновенно замирает, позволяя ножу со звоном упасть на залитый кровью пол. — Как тебя зовут? — спрашиваю я.

— Сибель. — Она делает паузу. — Мои друзья зовут меня Сибби.

Меня пронзает жалость. Что-то подсказывает мне, что единственные друзья этой девушки — это люди в ее голове. Эта девушка одинока — совершенно одинока. Судя по ее склонности прятаться в стенах, я готов поставить деньги на то, что никто из работающих на этой ярмарке даже не подозревает

о ее присутствии.

Внутренне вздохнув, я решаю помочь ей. Не знаю, потому ли, что мне чертовски жаль ее, или еще что, но, черт возьми, похоже, что да.

— Ты интересный человек, Сибби. Но мне нужно, чтобы ты, блядь, успокоилась. Я не могу спокойно вести допрос, когда ты там режешь кого-то ножом, как взбесившаяся банши, понимаешь меня?

Она физически расслабляется от использования своего прозвища. От того, что я объявил ее своим другом. И, блядь, если это не заставляет меня чувствовать себя немного хуже для нее.

Неохотно она кивает головой, и после заверения, что я не смеюсь, когда называю ее убийцей демонов, и вытирания глазного яблока с кончика ножа, я возвращаю его ей в качестве мирной жертвы. А потом я возвращаюсь к допросу Марка.

На этот раз с чертовым спокойствием.

— Марк, ты собираешься дать мне информацию, которая мне нужна? Я хочу знать, где вы проводите ритуалы, — спрашиваю я, мой голос так же безэмоционален, как и выражение лица.

— Зи, клянусь, я ничего не знаю! — лжет Марк. У него на губе застряла рвота, когда он блевал, наблюдая, как Сибби полностью уничтожает его старого друга.

Дерьмо было жестоким, даже я могу это признать.

Я тянусь вниз, беру руку Марка, проникаю кончиком ножа под ноготь и отрываю его. Марк кричит о кровавом убийстве, но этот жалкий кусок дерьма еще даже не почувствовал настоящей боли.

— Попробуй еще раз, — говорю я ровно. Он снова протестует, лжет сквозь фанеру, и я отрываю еще один ноготь кончиком лезвия. Когда я подвожу нож под третий и поднимаю, он, наконец, сдается.

Я почти смеюсь. Дети, которых он похищает, выдерживают пытки дольше, чем он, что говорит о том, что Марк всегда был слабым.

— Так, стоп, стоп! — Я делаю паузу, поднимая бровь и ожидая продолжения. Его дыхание неровное, слезы и сопли стекают по его лицу. Нервно облизывая губы, он признается: — Некоторых детей мы берем с собой, и ведем их в подпольный клуб.

Сибби подходит ближе, ее лицо заморожено, когда Марк признается в своих грязных грехах. Я бросаю на нее предупреждающий взгляд, чтобы она отступила, прежде чем переключить свое внимание на Марка.

— Где это место? — Я спрашиваю спокойно, хотя под кожей кипит жар. Мне требуется контроль, чтобы сохранить ровный голос.

— Туда можно попасть только через частный джентльменский клуб «Спаситель». Тебе нужен специальный доступ, чтобы даже попасть в клуб, не говоря уже о том, чтобы получить доступ к…, — он прерывается, и кажется, что с трудом подбирает слова. Наконец, он выдавливает из себя следующие слова. — Чтобы получить доступ в подземелье.

В моей груди нарастает рык, но я сдерживаю его. Моя рука почти дрожит от желания вонзить этот нож глубоко в его горло, но я воздерживаюсь.

— Да? И что ты делаешь в этом подземелье?