Преступления могло не быть !
Шрифт:
Рассчитавшись за покупки, парни выкатили мотоциклы, завели их и помчались по Саякскому тракту. Они, очевидно, спешили покинуть рудник.
Но опасения их были напрасны. За грабителями не гналась милиция. Они сами дали в руки следователей достаточно хорошие улики. Первым был арестован экспедитор Мержоев, который, протрезвев, испугался милиции и бросил мотоцикл, чтобы замести следы своего участия в грабеже. Но это ему не удалось.
Мержоев был задержан без погони и запутанных поисков: взяли его перед очередным рейсом, когда он покуривал у машины.
Вот
Среди "троицы" характерна личность Николая Калашникова. Он и был тот самый детина, который командовал при покупке мотоциклов. Следователь по особо важным делам Александр Иванович Морозов, который вел дело по ограблению кассы в Гульшадском продснабе, не раз допрашивал Калашникова и всякий раз удивлялся его геркулесовскому телосложению. Калашников высок, плотен, внешне спокоен, как и большинство людей, обладающих чрезмерной физической силой. Когда он на допросе клал руки на колени, невольно думалось: "Этими-то руками варить бы сталь, пахать землю, строить дома, а не корежить кувалдой государственные сейфы!"
Незадолго до этого Калашников освободился из колонии. Вернулся в отчий дом. Семь лет не был под родительским кровом. Поступил работать на стройку, женился. И жить бы ему с молодой красивой женой. Но как-то, возвращаясь с работы, познакомился он с Магометом Бахановым. Тот на соседней стройке плотничал. За дорогу успели "сойтись характерами".
Заинтересовал Калашникова этот бойкий, общительный парень, поэтому и согласился он бросить работу и уехать с ним в Балхаш за длинными рублями.
Встречу с Русланом Мержоевым решили основательно "вспрыснуть". Калашников пил жадно и много, глуша водкой вдруг нахлынувшую тоску кручинушку о молодой жене.
– Стыдись нюни распускать, Колька!
– убеждал Руслан.
– Мотоцикл тебе купим - как пить дать! Во Фрунзе с ветерком помчишь! И деньги целы будут, которые от жены прикарманил.
Калашников поднял на него блуждающие хмельные глаза.
– Дельце сулишь? Нет, брат, - вяло запротестовал он, - покуролесил и будя...
Отговаривался Колька, но всем нутром чуял неубедительность своих слов. Велика была у него тяга к хрустящим ассигнациям. Он опрокидывал рюмку за рюмкой, но так и не мог заглушить мысль о легкой наживе.
Уронив, наконец, тяжелую голову на длинные жилистые руки, глухо сказал:
– Ладно, пойду...
Его силища пригодилась компаньонам.
Толкнула Калашникова на очередное преступление, как видим, водка. Жил он - не бедствовал: одних только колонистских сбережений было несколько сот рублей. Неплохо зарабатывал он и на воле. Жену особенно не баловал подарками, денежки потихоньку копил на мотоцикл. Это его давняя мечта обзавестись своим, как он говорил, "рысаком". И когда подвернулась возможность завладеть мотоциклом на дармовщину, он не выдержал. Да к тому же, как он считает, водка голову разогрела...
Однако получилось не так, как планировал Калашников. Не довелось ему покататься на дармовщину. Ночью к отцовскому дому подкатила крытая милицейская машина и увезла Кольку под тихие причитания старой матери и всхлипывания жены.
Вот такая, не очень веселая жизнь, получилась у Калашникова после хмельного вояжа.
А.ШТУЛЬБЕРГ,
старший следователь МВД
Казахской ССР
ДВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ
Белая с красным крестом на дверцах "волга" подкатила к огромному недостроенному дому, угрюмо глядевшему на пустынную улицу черными провалами незастекленных окон. У ворот одиноко маячит сторож.
– Сюды, сюды, - сторож усиленно замахал руками.
– Тут он, во дворе!
Шофер "скорой помощи" тихонько чертыхнулся:
– Знаю я территорию этой стройки. Ни пройти, ни проехать: вся завалена кирпичом, блоками... Не въехать нам туда, пошли так, на своих...
Потом крикнул сторожу:
– А ты, дед, хоть в милицию-то сообщил?
– Да позвонил же, - отозвался сторож, - позвонил. Только я сперва вам, в "скорую"... потому как испугался я очень.
Через несколько минут прибыл и милицейский "газик". Санитары в это время подтащили к своей машине носилки с распростертым на них человеком.
– Пока жив, - торопливо сказал врач "скорой помощи" дежурному офицеру милиции.
– Несколько травм, думаю, здесь и для вас отыщется работенка. Ну желаю...
"Волга" рванулась с места и, властно рявкнув на повороте сиреной, исчезла в предутреннем тумане.
– Рассказывайте, - коротко сказал дежурный сторожу, доставая сигареты.
– Что у вас тут стряслось?
Дежурный был недоволен. Сутки прошли спокойно, без происшествий, а под утро - на тебе! ЧП в самом центре города.
– Рассказывайте, - повторил он.
– Да я расскажу, вы слушайте, - охотно согласился сторож.
– Пошел я это, значит, в четыре часа обходить объект, смотрю - свет горит...
– Спал ночью, - констатировал дежурный.
– Понятно.
Сторож виновато кашлянул.
– Так вот и я говорю, - продолжал он.
– Задремал я малость, а потом пошел на объект и смотрю, там светится, стало быть...
– Где светится, объясняйте точнее.
– Комната у нас есть на первом этаже. Угловая. Рамы вставлены застекленные. Свет туда протянули. Тепло. Попривык там ночевать жестянщик наш, Борька. Потому как ему сподручно это: гастроном рядом. Подзаложит он вечером, а домой ехать далеко, в микрорайон. Неохота, значит.
– Как фамилия жестянщика?
– Да кто ж его знает? Я не отдел кадров, не спрашивал. Борька и Борька, стало быть.
– А зачем пускал его на территорию в нерабочее время?
– Так ведь жалел, стало быть. Хоть и пьяница он, а все жалко. Свалится еще, в вытрезвиловку попадет...
– Ладно, пожалел. Ну, а дальше?
– Пошел я на свет, заглянул в окно, а он лежит. Борька, стало быть, Ну, думаю, нализался мужик. Зашел в комнату. А Борис-то и не дышит. И кровь на рубашке. Тут я испугался и побег к телефону. Автомат рядом, на улице Гоголя...