Преступления против жизни в странах общего права

Малешина Анастасия

В соответствии со ст. 6 Закона об установлении происхождения детей (Illinois Parentage Act) 1984 г. штата Иллинойс в тех случаях, когда ребенка вынашивает суррогатная мать, материнство и отцовство биологических родителей должно устанавливаться согласно имеющемуся между сторонами соглашению. При этом должен быть соблюден ряд условий: суррогатная мать должна подтвердить свое информированное добровольное согласие на вынашивание генетически чужого ребенка; в случае если она состоит в браке, необходимо подтверждение со стороны ее супруга, что он не является биологическим отцом; женщина, чье материнство устанавливается, должна предоставить яйцеклетку для проведения ЭКО, либо такая яйцеклетка является донорской.

Те же требования выдвигаются и в отношении потенциального отца ребенка – ему либо донору должна принадлежать сперма, используемая для зачатия ребенка. Факт того, что ни суррогатная мать, ни ее муж не являются биологическими родителями ребенка, удостоверяется врачом. Все соглашения между сторонами составляются в письменной форме на специальном бланке Департамента здравоохранения штата Иллинойс, должны быть подписаны двумя свидетелями и заключены до рождения ребенка [272] .

272

http://www.ilga.gov/legislation/ilcs/ilcs3.asp?ActID=2097&ChapterID=59 (2016. 2 нояб.).

Похожие

нормы закреплены и в гл. 160 Единого акта об установлении происхождения ребенка Семейного кодекса штата Техас 2005 г. [273] В соответствии с § 160.702. донор половых клеток не является отцом ребенка, зачатого посредством использования ВРТ. Замужняя женщина, прибегающая к помощи репродуктивных технологий, должна дать письменное согласие, равно как и ее супруг, на применение последних (§ 160.704. (a)). Не распространяется данное правило на женщину – донора яйцеклеток, даже если она состоит в браке. В тех случаях, когда супружеской паре необходимо прибегнуть к услугам суррогатной матери для вынашивания ребенка [274] , должно быть достигнуто письменное соглашение между всеми заинтересованными сторонами, включая доноров половых клеток, в котором вынашивающая плод женщина дает свое согласие на проведение в отношении ее экстракорпорального оплодотворения, отказывается от родительских прав в отношении вынашиваемого ею ребенка, как и ее супруг, и доноры, предполагаемые родители, высказывают свое согласие принять заботу о ребенке. Необходимо также указать, что на протяжении всей беременности суррогатная мать обязуется информировать родителей о состоянии своего здоровья, о течении беременности. Она не может одновременно являться донором яйцеклетки. Родители ребенка должны состоять в зарегистрированном браке. Достигнуто данное соглашение должно быть за две недели до момента переноса эмбриона. В соглашении также указывается, что врач репродуктолог, который будет проводить процедуру оплодотворения, информировал стороны о предстоящих медицинских манипуляциях, сообщил статистические данные об успешных исходах осуществляемых процедур, связанные с ними риски для здоровья и возможные осложнения, в том числе связанные с наступлением многоплодной беременности (§ 160.754).

273

http://www.statutes.legis.state.tx.us/Docs/FA/htm/FA.160.htm (2016. 2 нояб.).

274

В законе штата Техас в данном случае используется термин «вынашивающая мать» (gestational mother), а не «суррогатная мать» (§ 160.751).

Оба из приведенных выше законов были приняты на основе предложенного законодателям штатов Единообразного акта об установлении происхождения детей (Uniform Parentage Act (UPA)) 2002 г. [275] , в котором содержатся правила установления происхождения детей в различных ситуациях, включая признание судом (ст. 601–637) и применение вспомогательных репродуктивных технологий (ст. 701–707), правила генетического тестирования (ст. 501–511), правила составления соглашения о вынашивании ребенка (gestational agreement) (ст. 801–809).

275

http://www.law.upenn.edu/library/archives/ulc/upa/final2002.htm (2016 2 нояб.).

Что касается установления происхождения детей, зачатых с использованием ВРТ, то Акт содержит в себе ряд важных презумпций, которые во многом упрощают правовое решение вопроса. В частности, известная презумпция, что матерью ребенка является женщина, которая его выносила и родила, не работает в том случае, если речь идет о суррогатном материнстве (ст. 201), при этом устанавливается презумпция того, что доноры половых клеток, будь то мужчина или женщина, de jure не являются родителями ребенка, несмотря на свое фактическое генетическое родство (ст. 702).

Дословно Единообразный акт об установлении происхождения детей не был принят ни в одном штате, но те из них, которые положили его в основу правового регулирования данной сферы общественных отношений, смогли наиболее полно регламентировать все спорные вопросы.

В других штатах, примером которых, в частности, может служить штат Нью-Йорк, установление происхождения детей в случае применения вспомогательных репродуктивных технологий не урегулировано нормативными правовыми актами. Так, Закон о домашних отношениях (Domestic Relations) [276] названного штата содержит только определение договора о предоставлении услуг суррогатного материнства (surrogate parenting contract), под которым следует понимать соглашение, устное или письменное, достигнутое между двумя женщинами, одна из которых обязуется выносит и родить ребенка, зачатого при помощи искусственной инсеминации спермой мужчины, не являющегося ее мужем, или экстракорпорального оплодотворения эмбрионом, полученным в результате соединения яйцеклетки со спермой мужчины, не являющегося ее мужем, а вторая обязуется усыновить ребенка, родившегося после этих медицинских манипуляций (ч. 4 § 121 ст. 8). Все остальные вопросы законодатель оставил неурегулированными – либо для того, чтобы данная сфера оставалась максимально свободной, либо чтобы в случае споров отдавать их на откуп судам.

276

http://www.law.justia.com/codes/new-york/2010/dom/article-8/121/ (2016 2 нояб.).

Если обратиться к судебной практике, то некоторые решения оказываются достаточно необычными, необычными настолько, что меняют наши представления о традиционной семье радикальным образом. В настоящее время многообразием форм семьи никого не удивишь, подчас семьей называют союзы, в которых не всегда можно определить, кого считать матерью, а кого отцом ребенка, особенно когда имеют место сложные схемы ВРТ, тем не менее сложились и получили закрепление механизмы определения родителей ребенка, и в идеале их должно быть два – отец и мать. Постепенно начинает складываться практика признания «множественности» родителей при установлении происхождения ребенка, множественности не только фактической, но и юридической [277] .

277

См. подробнее: Gatos P. Third-Parent Adoption in Lesbian and Gay Families // Vermont Law Review. 2001. Vol. 26. № 1. P. 195–221; Jacobs Melanie B. My Two Dads: Disaggregating Biological and Social Paternity // Arizona State Law Journal. 2006. Vol. 38. № 3. P. 809–857; Kessler Laura T. Community Parenting // Washington University Journal of Law & Policy. 2007. Vol. 24. P. 47–77; Appleton Susan F. Parents by the Numbers // Hofstra Law Review. 2008. Vol. 37. № 1. P. 11–71.

Авторы приведенных статей сходятся во мнении относительно изменившегося социального портрета современной американской семьи – все больше людей предпочитает воспитывать детей без партнера, находясь в фактическом сожительстве, будучи гомосексуальной парой и т. д. Каким бы «негативным» ни было отношение приверженцев «традиционных ценностей», это объективно сложившаяся реальность, игнорировать которую равносильно тому, чтобы прятать голову в песок. И воспринимать эту ситуацию они предлагают также объективно и максимально спокойно. Во-первых, необходимо исключить какие-либо моралистические суждения в адрес подобных семей, поскольку, и эти данные они приводят в своем исследовании, далеко не всегда сам по себе факт воспитания ребенка не в традиционной семье оказывается травмирующим для его психики. Во-вторых, необходимо обеспечить подобные союзы должным правовым регулированием, для чего предлагается изменить понятие «родитель» или добавить другие категории, отражающие фактические социальные связи детей и взрослых, участвующих в их воспитании. Приоритет при этом должен быть отдан интересам ребенка – его здоровому развитию, благополучию, материальной защищенности.

Так, Высший суд штата Пенсильвания в 2007 г. в решении по делу Jacob v. Shultz Jacob признал, что у ребенка может быть три родителя – биологическая мать, ее партнер того же пола и донор спермы или генетический отец [278] .

Вопрос о возможности и допустимости утилизации оставшихся от цикла экстракорпорального оплодотворения эмбрионов вновь затрагивает проблему определения их правового статуса, а в случае его особого закрепления – о допустимости искусственного прерывания беременности.

278

Jacob v. Shultz-Jacob. 923 A. 2^d. 472, 482 (Pa.Super. Ct. 2007). Джодилин Джейкоб и Дженифер Шульц-Джейкоб заключили в 1996 г. брачный союз в штате Вермонт, проживали вместе и воспитывали четверых детей: двоих племянников Джодилин, которых она усыновила, и ее двоих биологических детей, которых она зачала с помощью друга Карла Фрэмптона. Он не только выступил донором спермы, но и принимал активное участие в жизни и воспитании детей. После того как пара рассталась, встал вопрос о том, кому будет принадлежать право преимущественной опеки над детьми, как определить их местожительство, на кого возложить бремя их содержания. Учитывая фактические обстоятельства дела, а именно активное участие каждого в воспитании детей, суд постановил считать родителями всех детей женщин, определив местожительство с Джодилин, родителями двойни – женщин и их друга – донора спермы, на каждого из родителей при этом была наложена обязанность по содержанию детей.

Например, когда вопрос об уничтожении неиспользованных эмбрионов встал перед Верховным судом штата Теннеси при рассмотрении дела Davis v. Davis, судьи пришли к выводу, что прежде, чем дать ответ на вопрос, что делать с эмбрионами, необходимо понять, чем они являются с точки зрения права. В данном решении суд посчитал, что эмбрион нельзя рассматривать ни как объект правоотношений, ни как обладающую правовым статусом личность, эмбрион являет собой «временную категорию, которой надо оказывать особое внимание в силу его значения для будущей жизни» [279] . В подобных ситуациях необходимо руководствоваться ранее достигнутым супругами соглашением. Если последнего нет, то на чаше весов оказываются интересы каждого из партнеров, потенциальная возможность каждого из них реализовать себя как родителя, при этом мужчина и женщина, несмотря на то что процедуры ВРТ для женщины являются более инвазивными, абсолютно равны в своих репродуктивных правах.

279

Davis v. Davis, 842 S.W.2d 588, 597 (Tenn. 1992). Согласно обстоятельствам дела, после развода супруг возражал против донорства эмбрионов бесплодной паре. Его жена первоначально хотела использовать их сама, но к тому моменту, когда дело дошло до Верховного суда штата, передумала и решила подписать соглашение о донорстве эмбрионов. Суд посчитал, что в данном споре нежелательное отцовство является большим «бременем», нежели осознание женщиной того факта, что после всех усилий с ее стороны никому из полученных эмбрионов так и не суждено стать человеком. При этом было отмечено, что вопрос решался бы по-иному, если бы супруга по-прежнему хотела использовать эмбрионы сама, учитывался бы также такой факт, как наличие у нее другой возможности стать матерью.

Наконец, немаловажным фактором среди причин отсутствия должного правового регулирования в сфере вспомогательной репродукции человека в США является финансовая выгода клиник, ее осуществляющих. Например, один цикл экстракорпорального оплодотворения в США в среднем стоит от 13 000 долл. до 15 000 долл., что значительно превосходит цены на аналогичные процедуры в Канаде или европейских странах. Услуги суррогатной матери могут обойтись в 50 000–60 000 долл., а использование донорской яйцеклетки, начиная от 5 000 долл. до астрономической суммы в 100 000 долл. – в зависимости от «качества» генетического материала, причем львиная доля этих трат в большинстве штатов не покрывается медицинской страховкой, либо устанавливаются значительные ограничения для пар, желающих прибегнуть к ВРТ, воспользовавшись страховкой. Среди таких условий, в частности, может быть возраст лица (45 лет в штате Коннектикут [280] , от 21 до 45 лет в штате Нью-Йорк [281] ), наличие официального брака между мужчиной и женщиной (данное требование закона установлено в штате Мэриленд [282] , штате Роуд Айлэнд [283] ), ограничение числа осуществляемых медицинских манипуляций, которые могут быть покрыты страховкой (так, согласно действующему в штате Коннектикут закону, страховая премия предусмотрена за осуществление трех попыток искусственной инсеминации и двух попыток ЭКО при условии переноса в полость матки не более двоих эмбрионов [284] , в штате Гавайи – за один цикл ЭКО [285] ) и другие условия.

280

Conn. Gen. Stat. § 38a-509 //(2016. 2 нояб.).

281

N.Y. Code. § 4303 (s) //(2016. 2 нояб.).

282

Md. CodeAnn., Ins. § 15-810 //(2016. 2 нояб.).

283

R.I. Gen. Laws § 27-18-30 (b) //(2016. 2 нояб.).

284

Conn. Gen. Stat. § 38a-509 //(2016. 2 нояб.).

285

Haw. Rev. Stat. § 431:10A-116.5, 432:1-604 (2011) //(2016. 2 нояб.).