Превратности любви
Шрифт:
– Оттаскивай ее! Оттаскивай! – взвыл Михаил, бросаясь к блондинке.
Вдвоем им кое-как удалось отцепить несостоявшуюся приму от депутата, однако спасти его лицо не удалось. Пока Володя увещевал в углу бывшую коллегу, Михаил трясущимися руками пытался исправить повреждения, нанесенные блондинкой.
– Да что же это делается! – плачущим голосом воскликнул он. – Такую ювелирную работу испортить!
В конце концов Володе удалось усадить трепыхавшуюся жертву то ли искусства, то ли сложной политической игры на стул. Едва он перевел дыхание, как дверь резко распахнулась, и в комнату уверенным шагом вошла еще одна длинноволосая и длинноногая особа. Правда, в отличие от блондинки, она была брюнеткой. Остановившись посреди комнаты, она развернулась и обвела всех внимательным взглядом.
– Это даже к лучшему, – громко произнесла она, – просто замечательно. Потому что я сразу хочу сказать: у меня с ним был роман.
– Лучше скажите, у кого романа с ним не было, – хихикнула вдова.
– У меня с ним был роман, – повторила вошедшая, но уже менее уверенно. – Пять лет назад.
– А вот и врешь! – вскочила со стула та, что пришла второй по счету. – Пять лет назад роман с ним был у меня!
– У меня есть доказательства, – возмутилась брюнетка. – Мы ездили с ним в Испанию смотреть корриду.
– И я ездила с ним в Испанию смотреть корриду! – тут же воскликнула оппонентка. – Весной.
Вдова едва не подавилась очередным приступом смеха.
– У меня от него сын! – после непродолжительного раздумья решилась на главный аргумент брюнетка.
– У нас у всех от него дети, – ввернула вдова.
Брюнетка в ответ уже была готова произнести что-то еще, как дверь в очередной раз открылась, и в зал вплыла дородная дама лет шестидесяти. Все с изумлением уставились на нее.
– Что, и у вас от него дети? – всхлипнула несостоявшаяся театральная звезда.
Дама с удивлением посмотрела на нее и не без достоинства ответила:
– У меня нет детей. И вообще никогда не было.
– Тогда у вас с ним был роман? – поинтересовалась брюнетка.
Дама с возмущением взглянула на нее.
– Никаких романов у меня с ним не было.
– Тогда что у вас с ним было? – воскликнула наконец-то пришедшая в себя хозяйка маникюрных ножниц.
– С ним у меня был общий бизнес, – произнесла дама и вынула из сумочки бумагу, заглянув в которую, строго произнесла, обращаясь уже к Михаилу:
– Меня интересует золотой крест, украшенный бриллиантами, который должен быть на покойном.
– А какое вам дело до его креста? – возмутилась брюнетка.
– Такое, что я распорядительница его фонда, – важно ответила дама.
– Фонда? – удивилась вдова.
– Дело в том, что покойный месяц назад открыл фонд имени себя и вложил в него все свое имущество, как движимое, так и недвижимое, – отчеканила дама. – Я уже произвела сверку, и в моем списке не хватает только креста.
– Что еще за фонд? – прищурила глаза вдова.
– Фонд, в который может обратиться каждая уважающая себя женщина с целью зачать ребенка от покойного, – любезным тоном объяснила дама. – Материала у нас для этого предостаточно, условия и средства тоже имеются. Так что если кто-нибудь из вас пожелает это сделать, милости просим. Мы всем будем рады. Ведь это просто замечательно, когда от достойного человека рождаются дети, пусть даже и после его смерти. Вы можете найти нас в здании бывшего театра. Ну, так что там насчет креста? – снова обратилась дама к Михаилу.
Тот, не говоря ни слова, подошел к покойнику, снял с его шеи требуемое украшение и отдал крест с цепочкой даме.
– Благодарю, – произнесла она и выплыла из зала, оставив всю женскую составляющую общества в ошеломленном состоянии.
Впрочем, продлилось это недолго. Первой из ступора вышла брюнетка. За ней последовали и все остальные. Соратницы по несчастью переглянулись, а затем дружно уставились на мертвеца. И взгляды их, как тут же заметил Володя, не выражали ничего хорошего по отношению к усопшему. Все пять, не говоря ни слова, вдруг выстроились в шеренгу и решительным шагом двинулись на покойника. Володя беспомощно попятился назад. Однако Михаил быстро нырнул под стол и через мгновение вынырнул с пистолетом в руке.
– А ну все назад! – грозно крикнул он женщинам. – Еще один шаг, и я вынужден буду стрелять! – Пригрозив таким образом, он загородил спиной стол с покойником и принял оборонительную позу.
Женщины остановились, вновь переглянулись и исчезли друг за другом в темноте коридора.
– Ну и ночка, – покачал головой Михаил, вытирая рукавом пот со лба. – Давненько такого не было.
– А ты постоянно оружие здесь держишь? – спросил Володя.
– Ты про это? – Михаил крутанул на указательном пальце пистолет. – Нет, он не настоящий. Племянник как-то оставил, когда здесь играл.
Володя, чтобы скрыть вновь охватившее его беспокойство, отвернулся и сделал вид, что поправляет прическу депутату, как вдруг у усопшего дрогнуло одно веко, затем другое, отчего Володе показалось, что мертвец ему подмигивает. Затем веки покойника дрогнули одновременно и закрылись.
Володю качнуло. У него закатились глаза, и, теряя сознание, он рухнул на спину, больно ударившись затылком о кафельный пол.
На следующий день гример Кострыкин на работу в похоронное бюро не явился.
Волшебный напиток
Сидя в полупустом автобусе, Рита Колычева время от времени бросала грустные взгляды в окно. За окном было серо, тускло и безрадостно, так же тоскливо было и у Риты на душе. А ведь еще совсем недавно она была уверена, что ей несказанно повезло в жизни. Например, она чистосердечно полагала, что получила прекрасное образование, успешно окончив филологический факультет. Правда, лет тридцать-сорок назад выпускницы филфака ценились намного выше, нежели теперь. Дипломатические, партийные и прочие ответственные работники считали престижным иметь в супругах не кого-нибудь, а именно филологиню, дабы достойно чувствовать себя в обществе. В дополнение к филфаку в Ритином кармане имелся еще один козырь: она в совершенстве знала два языка – французский и немецкий, а иностранные языки, как известно, ценятся во все времена. Так что, именно благодаря полученному образованию, а не чему-то иному (внешность свою Рита в расчет не брала, хотя вниманием у противоположного пола пользовалась), она считала, что сделала достаточно успешную карьеру, став редактором в издательстве, куда ее взяли на работу сразу же после окончания университета. Что же еще могло быть лучше, ведь Рита все эти годы занималась тем, что ей нравилось. А нравились ей… стихи.