Прежде, чем их повесят
Шрифт:
«В самом деле говорил?»
Глокта смиренно склонил голову.
— Отчеты практика Витари были полны восхищения. Особенно меня порадовало, как вы обошлись с эмиссаром гурков. Это наверняка стерло улыбку с лица императора — пусть хоть на миг, вот заносчивая свинья!
«Значит, она выполнила свою часть сделки? Интересно».
— Да, дела идут гладко. Не считая проклятых крестьян, которые устраивают беспорядки, — и еще Инглии, конечно. Жаль Ладислава.
— Ладислава? — озадаченно переспросил Глокта.
Сульт выглядел раздраженным.
— Вы
— Вместе с армией?
— Несколько тысяч, впрочем, в основном эти поганые дворяне. Ничего действительно важного. Остенгорм все еще в наших руках, а вся идея была не моя, так что ничего страшного. Между нами говоря, возможно, это к лучшему, Ладислав стал невыносим. Мне не раз приходилось вытягивать его из скандалов. Вечно одни женщины на уме, чертов полудурок. Рейнольт, похоже, совсем другой. Трезвый, разумный. Поступает, как ему говорят. Лучше, как ни крути. Если только сам не отправится на собственную смерть, конечно, — тогда нам придется туго. — Сульт снова отпил из бокала и покатал вино во рту с явным удовольствием.
Глокта откашлялся.
«Пока он в настроении…»
— Мне хотелось бы обсудить один вопрос, ваше преосвященство. Агент гурков, обнаруженный нами в городе. Она оказалась…
«И как объяснить, чтобы не выглядеть психом?»
Но Сульт и тут опередил его.
— Знаю. Она оказалась едоком.
«Знаешь? Даже об этом?»
Архилектор откинулся в кресле и покачал головой.
— Мистическая мерзость. Прямиком из книжки. Пожирание человеческой плоти. Очевидно, распространенная практика на варварском Юге. Можете об этом не беспокоиться. Я уже консультируюсь.
— Но кто же дает такие консультации?
Архилектор только ласково улыбнулся.
— Вы, должно быть, устали. Погода там так утомляет. Вся эта жара и пыль, даже зимой. Отдохните. Вы заслужили. Если будут новости, я пошлю за вами.
Сульт взял перо и обратил взор на свои бумаги, так что Глокте не оставалось ничего, как прошаркать к двери с выражением крайней озадаченности на лице.
— У вас вид, как будто вы еле живы, — пробормотала Витари, увидев его в приемной.
«Точно. По крайней мере, близко к тому».
— Сульт был… доволен. — Глокта сам еще не мог поверить в это, слова звучали как-то странно.
— Да уж должен бы, я вас так расхваливала.
— А… — Глокта нахмурился. — Похоже, я должен принести извинения.
— Оставьте. Мне они даром не нужны. Просто доверяйте в другой раз.
— Это справедливо, — согласился Глокта, покосившись на Витари. «Но ты, наверное, шутишь».
Палата была обставлена прекрасной мебелью. Можно сказать, забита. Обтянутые богатой тканью кресла, античный стол, полированный
«Сколько можно успеть за день, если правильно заинтересовать».
— Хорошо, — сказал Глокта, осмотрев комнату. — Очень хорошо.
— Разумеется, — бормотал Фолло, почтительно склонив голову, почти смяв в руках шляпу. — Разумеется, наставник, я сделал все возможное. Большую часть мебели я уже… уже продал, но новое даже лучше — лучшее, что смог найти. В остальных комнатах точно так же. Надеюсь… Надеюсь, это то, что нужно?
— И я надеюсь. Это то, что нужно?
Арди хмуро смотрела на Фолло.
— Сойдет.
— Прекрасно, — нервно подхватил ростовщик, бросив взгляд на Инея, а потом на его сапоги. — Прекрасно! Прошу принять мои глубочайшие извинения! Я не представлял, разумеется, совершенно не представлял, наставник, что это каким-то образом задевает вас. Разумеется, я бы ни за что… Я так сожалею.
— Наверное, извиняться следует не передо мной, так?
— Да, да, разумеется, — ростовщик медленно повернулся к Арди. — Миледи, прошу вас принять мои глубочайшие извинения.
Арди взглянула на него, поджав губы, и промолчала.
— Возможно, лучше умолять, — предложил Глокта. — На коленях. Вдруг поможет?
Фолло, не раздумывая, плюхнулся на колени и сложил руки.
— Миледи, пожалуйста…
— Ниже, — сказал Глокта.
— Конечно, — пробормотал ростовщик, падая на четвереньки. — Я прошу простить меня, миледи. Со всем смирением. Если бы вы смогли смягчить ваше сердце, умоляю… — Он осторожно потянулся к подолу ее платья, и Арди отшатнулась, потом взмахнула ногой и сильно пнула его в лицо.
— Га! — отозвался ростовщик, покатившись на бок; темная кровь, пузырясь, катилась из носа на новый ковер. Глокта почувствовал, что брови поползли вверх. «Это неожиданность».
— Вот тебе, подлец! — Следующий удар попал в губы, и голова Фолло запрокинулась, капли крови долетели до дальней стены. Туфля Арди ткнулась в живот Фолло, и ростовщик скорчился от боли.
— Ты… — рычала Арди. — Ты… — она била снова и снова; Фолло содрогался, он хрипел и ахал, свернувшись клубком. Иней сделал шаг от стены, но Глокта поднял палец.
— Все в порядке, — буркнул он. — Думаю, она справится.
Удары стали замедляться. Глокта слышал, как тяжело дышит Арди. Она вонзила каблук в ребра Фолло, мыском снова попала в нос. Если ей когда-нибудь станет скучно, она могла бы сделать блестящую карьеру практика. Она набрала слюны, нагнулась и плюнула ростовщику в щеку. Потом ударила снова, уже слабо, потом отошла к шкафу и оперлась о полированное дерево, согнувшись и тяжело дыша.
— Довольны? — спросил Глокта.
Она глядела на него через растрепавшиеся волосы.