Презумпция смерти
Шрифт:
Сильная рука придержала его слабеющее тело, ловкие пальцы стащили пояс с сумкой.
Услышать удаляющиеся шаги Тимур не успел – падая на бок, он с размаху ударился головой об один из декоративных камней, которыми были обложены стволы пальм.
Глава 20
– Сэр, вот нехитрая математика. 17 января 1994 года вы вышли из казино «Стардаст» в Лас-Вегасе, с чеком на четыре миллиона долларов, и оказались в больнице. Операция на черепе и головном мозге, обеспеченная вашими деньгами, спасла вашу жизнь, но в сознание вы тогда не пришли.
Все точно. Он был в Лас-Вегасе, и выиграл в видеопокер четыре миллиона. У него сердце справа, его мать умерла при
– Кому-то нужно было взять на себя заботу о вас и ваших деньгах – тут-то и появился я. Дядя Сэм оставил вам после уплаты налогов всего один миллион девятьсот пятьдесят тысяч долларов. Я полностью вложил эти деньги в надежные акции. Определенная часть игроков считает, что на акциях можно зарабатывать стопроцентную прибыль ежемесячно. Отвечаю – исходя из ваших интересов, я выбрал стратегию низкого риска. Я приобретал для вас акции только с высокими ставками, максимальной ожидаемой прибылью и при этом минимальным риском… Таким образом, я смог гарантировать вам ежемесячную прибыль с опережением индекса «Стандарт-энд-Пурс». От этой прибыли дядя Сэм всякий раз требовал тридцать процентов – налог на биржевые операции. Столько же вы платили и мне – стандартный гонорар юриста, знаете ли. Ну и больничное обслуживание, которое тогда стоило три тысячи долларов в месяц. В общем, после первого года операций ваш капитал, вложенный в акции фондовой биржи, не достиг и трех миллионов, а мне вы заплатили за весь этот период менее восьмисот тысяч. Не правда ли, довольно скромно?
В голове всплыло слово «брокер».
– Вы работаете через какого-то брокера?
– Я и есть брокер.
– Разве такое возможно?
– Возможно, если иметь обе лицензии.
И вот что еще – он приехал из Москвы, он закончил МБДА МГИМО, и его зовут…
– Рикки, сколько я спал? – спросил Тимур Журавлев.
– Смотрите. На сегодняшний день вы владеете акциями дюжины самых надежных компаний на нью-йоркской фондовой бирже, на общую сумму примерно пятьдесят с половиной миллионов долларов. Должен сказать, что сам я получил, учитывая налоги, почти в три раза меньше! А ведь чтобы накопить для вас такие деньги, потребовалось семь лет тяжелой работы… Да, и сегодня 19 января 2001 года от рождества Христова. А теперь, раз уж мы настолько углубились в ваше прошлое, не пора ли нам решить, как вас зовут?
Этот гад с ножом… ведь он по-русски говорил. Откуда же он там взялся? «Он ждал там меня, – думал Тимур. – Меня – значит, Тимура Журавлева. Тимура Ильича. А это значит… Значит, что Тимур Ильич умер».
Тимур откашлялся:
– Скажем, Тимоти… Точно, Тимоти. Я думаю, Рикки, что меня определенно зовут Тимоти.
Кавасос широко улыбнулся:
– Привет, Тимоти! Рад знакомству. А как насчет фамилии?
Тимур на секунду задумался.
– Как насчет Крейна?
Часть V. Уолл-стрит
Глава 21
Тимур Журавлев – Тимоти Крейн – растянулся в шезлонге под жарким майским невадским солнцем и закрыл глаза. Все, что он узнал за последние месяцы, и особенно за последние дни, требовало осмысления – но это не значило, что надо отказаться от режима и от загара.
Никто поблизости не говорил по-русски – блондинка и ее лысый друг, похоже, отказались от идеи принимать солнечные ванны по утрам. Тимур вспомнил, как сам страдал от джет-лага – разницы часовых поясов – в свою первую ночь в Штатах, когда блуждал по пригородам Лос-Анджелеса, пока не встретил Ингу.
Эта встреча… она оказалась ключевым моментом всей истории. Попав по чистой случайности в городок Реседа и покинув его буквально за несколько часов до того, как это место стало эпицентром одного из крупнейших землетрясений
Его должны были убить и ограбить в Лас-Вегасе, так? Если бы все шло по плану, то где-нибудь поблизости через несколько дней нашли бы его поясную сумку с документами. Таким образом, его личность была бы установлена, труп – репатриирован в Россию, так? Отец со своим больным сердцем, разумеется, недолго протянул бы после этого…
В конечном счете так и произошло. И полновластным владельцев всего имущества Журавлевых, включая немаленький бизнес Ильи Журавлева по дистрибуции компьютеров и оргтехники на территории нескольких стран бывшего СССР, стал Олег Подвирный, дядя Тимура по материнской линии, его единственный оставшийся родственник.
Подвирный! Чем больше Тимур думал о дяде, тем больше он кипел яростью. Конечно, Подвирный хотел забрать бизнес отца! И конечно, он придумал лучший способ сделать это – уничтожить Тимура! Подвирный полностью контролировал безопасность Тимура в Москве, но он был далеко не дурак. Подставляться и делать это в России – конечно, нет. Зато он устроил поездку племянника в США. Никто ведь не берет в отпуск личную охрану. И он мог бы сказать потом: «В России я полностью обеспечивал безопасность своего племянника, но за ее пределами – увы, был бессилен…».
За пределами России Подвирный оказался вполне дееспособен. В лице типа, похожего не то на Ланового, не то на Тихонова.
Но убийство остается убийством, и идеальных убийств не бывает. Мало ли что могло пойти наперекосяк. Да вот хотя бы декстрапозиция, о которой никто не знал – кроме отца, врачей и Ники.
Поэтому случайный визит Тимура в Реседу оказался большой удачей для Подвирного. 17 января 1994 года в 4:30 утра Реседа, где Тимур зарегистрировался на ночлег, стала эпицентром Нортриджском землетрясения. Когда выяснилось, что Тимур числится пропавшим без вести при стихийном бедствии, Подвирный, очевидно, решил, что это гораздо лучше, чем убийство с ограблением в Лас-Вегасе.
Даже сравнительно скудных познаний Тимура в гражданском праве хватало на то, чтобы понять – пропажа без вести при землетрясении создает очень достоверную презумпцию смерти. Причем, если на объявление умершим при обычных обстоятельствах требуется пять лет, то при обстоятельствах, прямо указывающих на смерть от несчастного случая, таких как стихийное бедствие – например, землетрясение – достаточно шести месяцев со дня наиболее вероятной даты смерти.
Это значит, что 17 июля 1994 года Тимур Журавлев был по российским законам признан умершим, с официальной датой смерти 17 января. На минуту он задумался – а вдруг на определение даты смерти влияет разница часовых поясов? Потом понял, что даже если и влияет, то половине пятого утра в Калифорнии соответствуют половине четвертого дня – того же дня – в Москве. Так что как ни крути, умер он семнадцатого января 94– го года. А семь лет и один день спустя воскрес Тимоти Крейном, скромным американским миллионером. Что дальше?
Может, объявить себя живым и вернуться в Россию? Попытаться получить в свое владение имущество, которое должно принадлежать ему по закону, как наследнику своего отца?
Узнав о том, что его сын пропал без вести при землетрясении, Журавлев-старший не прожил и двух дней. Это стало понятно из даты его смерти, которую Тимур выяснил на пятый день поисков через Интернет-кафе – Илья Журавлев умер 28 января 1994 года, в один день с артистом Андре Руером – последний, впрочем, был куда старше. Информации тех лет в русском Интернете было очень мало, очевидно, из-за почти полного отсутствия Интернета в России на тот момент.