Приглашение на казнь
Шрифт:
Бабкин отвар хорошо знал своё дело…
Глава 15
Её искали…
Ведунья, вывалившись из окна следом за госпожой, сначала прытко ползла. Затем, услышав удаляющийся топот копыт, цепляясь за дерево, встала и на негнущихся ногах, поспешно направилась в сторону деревни. Совсем скоро на неё, чуть не затоптав, выскочили всадники его сиятельства. Падая в сторону, она махала руками, останавливая их.
Спешившийся граф, нетерпеливо дёрнул испуганную старуху на себя, гаркнул:
— Где она?!
Бабка, беззвучно
— Там… — махала руками в сторону избы, — грабежники заскочили…
Падая назад, узрела расходящийся клочьями туман, поглотивший всадников. Поползла следом, шевеля непослушными губами, стеная:
— Всевышний… Голубка…
Открытая настежь дверь, оскалившись чёрным беззубым проёмом, вызвала в душе господина мрачное предчувствие беды.
Заскочив в избу, всмотрелся в темноту, отбросив ногой дощечки разбитого ведра. Сдёрнув с топчана накидку, поднёс к лицу, судорожно вдыхая запах той, из-за которой потерял голову. Таша…
— Знахарку живо сюда! — не оборачиваясь, крикнул в пустоту.
Нервно подрагивая ногой, ждал, злясь на себя, что не доглядел за строптивицей. Глупая самоуверенная девчонка! Где ты теперь? В чьих руках? Жива или остываешь в придорожной траве?
Всклокоченная поскуливающая старуха в съехавшем платке, придерживаемая стражником за иссохшие плечи, не вызывала жалости. Хоть и понимал, что она не виновата, но ослеплённый яростью, готов был вышибить из неё дух:
— Говори, что произошло… Всё говори… — видя, что она беззвучно шевелит губами. Кивнул воину: — Воды подай.
Отхлебнув из кубка, ведунья затрясла головой:
— Пришла за травкой… Собралась назад… Заскочили грабежники и к ней… Тыкали в заушницы… Один пошёл за верёвкой. Другого я огрела ведром по голове. Голубка выскочила в окно… Я следом… Всё.
— Сколько их было?
— Двое… С конями.
— Кто такие?
— Не видела раньше. Не из наших.
Задумался, глядя сквозь тщедушное тело бабки:
— Не грабежники. Они бы вязать не стали… Госпожу поймали?
— Не видела… Быстрая она… В лес убежала.
Вскинул бровь. Да, шустрая, как белка. Но, могли и поймать.
— Фортунато, псаря с аланами сюда. А ты, Рабан, возьми людей, прочеши дорогу и вдоль неё вглубь. Найди этих…
Легче не стало. Знал, не будет ему покоя, пока не найдёт её… Живую или мёртвую.
Сдавленный хрип рожка ударил в барабанные перепонки. Наташа подпрыгнула, натыкаясь головой на сучья ели, наклоняясь, машинально прикрывая голову ладонями. Испуганно таращила глаза в непроглядную тьму. От повторившегося звука вздрогнула, вспоминая, что произошло. Притихла, вслушиваясь. Упавшая на лицо капля сползала по щеке, щекоча кожу. Под головой ощущалась сухая колючая старая хвоя. Пахло мокрой землёй и прелью.
Рожок? Где-то близко. Ищут её? Похитители вели бы себя тихо.
Осторожно выползла наружу. Водяная пыль горстью брызнула в глаза. Поднимался ветер. Он разгонит туман и дождевые облака. Сырое платье холодило тело, вызывая синусоидальные приступы дрожи. Окоченевшие ноги не слушались. Сидела, покачиваясь, засунув озябшие руки подмышки, не в силах
Подставила и погубила охранника. Ему уже снесли голову и вздёрнули на кол рядом с тем, что осталось от бывшей экономки? Она даже не помнит его лица.
Чувство вины давило на плечи. Кругом виновна. Напрасно отказалась уехать с герром Штольцем. Не произошло бы всего этого.
Костёр разжечь и погреться? Зачем? Апатия накрыла тяжёлым саваном, погружая в мутную тягучую дрёму.
Девушка никак не отреагировала на собак, выскочивших на неё с радостным приветственным лаем. Под их напором падая набок в мокрую траву, интуитивно закрыла лицо ладонями, слыша, как окружающие звуки становятся глуше, а тело бесчувственнее. «Монстрики» тыкались под её руки, толкая и повизгивая, норовя перевернуть свою любимицу на спину.
Она знала, что после дождя обязательно выглянет солнце: жаркое, безжалостное. И это ей не нравилось. Пульсирующая боль в области раны на макушке усиливалась. Разве рана ещё не зажила? Мысль проскочила, испаряясь. Из тумана выплыла рожа насильника. Наташа в ужасе закричала и замахала руками. Из горла вырвался мышиный писк. Мертвец громко смеялся, широко открывая окровавленный рот и скаля серые зубы в каплях тяжёлой липкой крови. Очень хотелось убить его снова и снова. Она взмахнула руками, пытаясь схватить наглеца за бороду, маячившую чёрным пятном перед глазами. Ей это удалось! Она засмеялась. Мужик противно рассмеялся в ответ, вызвав приступ злости у госпожи.
Она вмиг очнулась, ошалело уставившись на то, что крепко держала в руках. Это был край туники одного из воинов, присевшего на корточки возле неё. Второй сидел верхом. Конь под ним нетерпеливо сучил ногами, косясь на громко смеющегося хозяина:
— Тебе повезло, Фортунато, что она уцепилась всего лишь за край одежды, а не за что-то более ценное!
Смуглый итальянец, сжав руку пфальцграфини у запястья, обнажив в улыбке белые зубы, процедил, всматриваясь в её лицо:
— Хватит ржать. Не завидуй. Лучше помоги подсадить деву в седло. Видишь, она перемёрзла, как бы не преставилась. Граф голову снимет за графиню.
— Так давай её мне! Согрею вмиг, — смех напарника походил на тяжёлое надрывное старческое кряхтенье.
— Э, нет… Сам повезу. Давай, помогай…
Фортунато вскочил в седло. Конь дёрнулся от подскочивших псов, до этого не проявлявших никакой агрессии.
Наташа не сопротивлялась, слабо реагируя на происходящее. Её передали в руки итальянца.
— Не узнаю её, — он всматривался в лицо иноземки, крепко прижимая к себе. — На себя не похожа.
— Давай быстрее, пусть господин с ней разбирается.