Приговор воров
Шрифт:
Руку, метнувшую нож, он не опускал, продолжал так же размахивать и кричать:
– Ура, министр!!!
«Уверен, что никто ничего не заметил: и тот агент, что у стойки буфета стоял, – он вообще меня не мог видеть за плотными массами сгрудившихся тел, и тот агент, что находился от меня по ту сторону живого коридора, – он в другую сторону смотрел, я видел, ни менты, конечно, им-то уж не до того было, они зевак сдерживали, чтобы на министра и его окружение не хлынул поток любопытных».
Министр остановился, схватился обеими руками за шею – сбоку под ухом. Между его пальцами тонкой струйкой брызнула кровь.
Он еще успел заметить, как глаза министра закатились, ноги бессильно согнулись в коленях, и он, неслышно простонав, рухнул на голубую ковровую дорожку, густо заливая ее яркой кровью.
Вот и все.
Толпа, как единый организм, на мгновение замерла, потом взорвалась криками.
Ближайший – наверное, заместитель – из челяди обернулся к министру, раскрыл рот, но его тотчас же подхватили под руки подскочившие охранники и увлекли – толстого, то и дело беспомощно оглядывавшегося назад – к выходу из аэровокзала.
Вслед за ними побежали чины пониже – остальная свита.
Бездыханное, залитое кровью тело министра скрылось из его поля зрения.
А вообще-то нет, не бездыханное – министр еще хрипел, пеня розовую кровь на побелевших губах.
Он вопил, орал и размахивал руками вместе со всей толпой.
Крики становились все громче.
В людском движении вдруг стали образовываться водовороты и промоины, кого-то уже хватали милиционеры, кого-то рвала на куски обезумевшая толпа.
На мгновение перед его глазами мелькнуло перекошенное, абсолютно белое лицо агента госбезопасности в спортивном костюме.
«Так, пора выбираться отсюда!»
Расталкивая локтями снующих вокруг безумных людей, он пробивался к выходу.
– Разойдись, суки! – грянуло у него над самым ухом. – Р-разойдись!!
Это мент, расчищая себе дорогу резиновой дубинкой, так называемым демократизатором, рассекал людское бушующее море – искал кого-то.
«Понятно – кого…»
А за ним еще двое, тоже с дубинками.
– Товарищ старлей! – завыл какой-то мужичок.
Он обернулся – мужичку крутили руки те самые двое ментов. Мужик извивался, как раненая змея, и нечленораздельно орал в свое оправдание:
– Товарищ старлей!! Это не я стрелял! Это вон тот парень в кожанке стрелял!
«Неплохо! Им еще показалось, что кто-то стрелял. Не стрелял я – просто нож бросил…»
Парень в кожанке, на которого указал мужик, немедленно побледнел и попытался юркнуть в толпу, но третий мент, раскручивая над головой дубинку, как боевую палицу, ринулся вслед за ним.
Убийца направился подальше от разворачивающихся военных действий, и донесся до него полузадушенный, разорванный крик:
– Да не я это! Врет тот мужик все, брешет он!! Я здесь на вокзале работаю! Уборщиком!..
«Парня того настигли, надо думать… Хорошо работает наша милиция, оперативно, – подумал убийца, – кого надо, не ловит, а кому не надо, руки крутит и головы проламывает…»
Он выбрался наконец из гущи беспорядочно мечущихся и оглушительно вопящих людей на относительно свободный пятачок.
Только-только перевел дух, как попал в самый водоворот бегущих из вокзала людей – двери выхода из здания еще не успели закрыть, и народ теперь, насмотревшись на милицейский произвол, валом валил наружу.
Увлеченный потоком человеческих тел, он стремительно несся наружу.
Совсем рядом с ним двое милиционеров волокли под руки заливающегося горючими слезами старого казаха. Тот не сопротивлялся, только, призывая аллаха, скулил какую-то заунывную молитву.
Следом за ментами и казахом озабоченно бежали оба агента.
– Он-он-он-он, – скороговоркой твердил «спортсмен» с перекошенным лицом, – Я точно видел – у него связка дротиков в руках была! Ну, сейчас тебе покажут, террорист хренов, падла!!
И, изловчившись, он пнул старика ногой в поясницу, да так, что тот и на ногах не смог удержаться.
Убийца уже собрался выбираться из здания аэровокзала, как вдруг в зал ворвался целый наряд милиции – сплошь казахи. Такое было впечатление, что снова Батыево нашествие началось – только воины в милицейскую форму переоделись.
Расшвыривая по пути мечущихся людей, менты пробивались в самую гущу толпы.
А он вдруг у них на дороге оказался.
– А ну, отвали, тетка!! – рявкнул на него огромный мужчина – он майор был, судя по погонам. – Уйди к черту отсюда!
Убийца с деланным испугом в глазах посторонился, но тут же налетел на еще одного мента. Мент замахнулся на него дубинкой, убийца шарахнулся влево и попал под ноги третьему. И тогда только сообразил, что его занесло в самый центр ментовского отряда и выбираться из этого центра надо немедленно.
– Да не мешайся ты под ногами, шалава! – заорал кто-то на него.
Убийца метнулся в сторону и исчез.
– Расклад понял, – проговорил человек со шрамом, когда Петя закончил свой рассказ. – То есть хотите, чтобы я завалил этого самого Щукина, а место Седого досталось тебе?
Он посмотрел на Петю Злого.
– Да нет, братан, – рассмеялся Филин, – не ему. Не ему одному. Нам. Я и Петя – мы же братки навек! Мы столько вместе вынесли.
– Ага, – поддакнул и Петя Злой – было видно, что неожиданная реплика человека со шрамом его здорово обескуражила.
– За это дело я берусь, – сказал человек со шрамом задумчиво.
– Вот и отлично! – обрадованно воскликнул Петя. – Только некоторые проблемы есть: фотку этого Щукина мы не сможем раздобыть прямо сейчас. Время нужно.