Прииск «Безымянный»
Шрифт:
После пленарного заседания все разошлись по секциям. Фёдора интересовали физические методы определения золота. Именно это направление было самым слабым звеном в поисках золотого оруденения, которым он занимался. Он ждал прорыва и не ошибся. С докладом о применение какого-то незнакомого ему сцинтилляционного анализа выступал старший научный сотрудник Института геохимии Сергей Иванович Прокопович. Он сообщил, что разработал принципиально новый метод, позволяющий фиксировать мельчайшие содержания золота в породе любого состава. Причём, в отличие от других методов, им можно определять количество частичек пяти классов крупности, начиная с одного микрометра. Так же, как при спектральном анализе, тонко измельченную породу сжигали при температуре в несколько тысяч градусов. При этом приборы расшифровывали до десяти химических элементов, включая золото.
Полученные результаты сразу распечатывались на принтере.
Фёдор слушал и не верил своим ушам — это было как раз то, чего ему не хватало в своих исследованиях. Метод можно было считать экспресс-анализом, позволяющим оперативно получать результаты проанализированных проб. К тому же он был намного дешевле всех существующих.
«Интересно, как же он дошёл до этого? — думал он, осмысливая услышанное. — Ведь до него никому не пришло в голову ничего подобное».
В перерыве Фёдор подошёл к разработчику метода. На вид он дал ему лет сорок. Прокопович был среднего роста, по-спортивному подтянутым, с серыми глазами и короткой стрижкой. Этот просто одетый молодой человек сразу показался ему увлеченным своей идеей, на решение которой не жалел ни сил, ни времени.
— Я хотел бы попробовать ваш метод при поисках золота в древних породах, — сказал он, представившись. — Это малоизвестный и, соответственно, слабо изученный тип золотого оруденения. Содержания золота настолько низкие, что другими методами практически не определяются. Попадают за предел чувствительности анализов, — уточнил Фёдор.
Прокопович устремил на него свой взгляд и, улыбнувшись, виновато сказал, что пока это невозможно.
— У меня расписана буквально каждая минута на год вперёд, поэтому при всём моем желании, я вам ничем не помогу.
Фёдор не мог скрыть своего разочарования. Есть новый метод, который может дать положительный результат при поисках золота в породах его района, но, к сожалению, это не про его честь — прибор загружен.
— Неужели вам не хочется проверить, будет ли ваш метод работать на этих породах? — с надеждой в голосе сказал Фёдор. — Если вы настоящий исследователь, то вам должно быть интересно.
— Не буду скрывать, мне действительно очень интересно, но я, правда, не в силах вам помочь.
В последний день конференции слово предоставили Фёдору. О его докладе предварительно сообщил ведущий секции и даже повесили объявление в холле института. Как на защите полевого отчёта Фёдор рассказал о проблеме и, обозначив цели и задачи, перешёл к изложению материала. Он говорил о сложности выделения зеленокаменных поясов, о поисках в них золота, о несовершенной аналитической базе и о принятой им методике исследований. Сказал он и о северном участке площади, который выделили благодаря пробам Брукса с единичными знаками золота, определённым в 1950 — х годах. После выступления посыпались вопросы и комментарии к его докладу. Неожиданно для себя, Фёдор узнал, что с этой проблемой многие знакомы не понаслышке, а кто-то даже знает пути её решения.
— На какой тип оруденения вы нацеливали свои работы при разработке методики поисков? — задал вопрос невысокого роста пожилой человек в сером костюме с полосатым галстуком. Это был Иван Семёнович Семёнов из Новосибирска. Насколько Фёдор запомнил его регалии, — старший научный сотрудник, доктор геолого-минералогических наук.
— Пока чёткой ориентации нет. Золотое оруденение может быть любого типа. Тем более площадь поисков довольно значительная и имеет сложное геологическое строение, на которой можно ожидать чего угодно.
— Это не ответ, — недовольно произнёс ученый. — Приступая к методической разработке, нужно хотя бы иметь модель того оруденения, которое вы собираетесь искать. По крайней мере, можно было бы ориентироваться на два типа месторождений — стратиформный и жильный. Познакомьтесь, пожалуйста, с их характеристикой. Я не сомневаюсь, вам это понадобится.
— Какие процессы могут приводить к образованию повышенных концентраций золота и других элементов во вмещающих породах? — услышал Фёдор очередной вопрос.
— Известные золоторудные месторождения мира, локализованные в зеленокаменных поясах, приурочены к зонам интенсивной метасоматической переработки, — начал он уверенно. — В них отмечаются околорудные изменения в виде рассланцевания пород, окварцевания, альбитизации, карбонатизации и других преобразований. Примером может служить одно из крупнейших золоторудных месторождений Колар 3. Следовательно, выделение таких зон — главная задача поисков рудных месторождений золота этого типа.
— Скажите, пожалуйста, как имя отчество упомянутого вами геолога Брукса? — заметно волнуясь, спросил одетый «с иголочки» представительный мужчина с высоким лбом и зачёсанными назад седыми волосами. — Дело в том, что в Верхоянской экспедиции в конце сороковых — начале пятидесятых годов работал один Брукс. Это был высокообразованный человек и очень толковый геолог. За короткое время он открыл два месторождения, — добавил он с волнением в голосе. — Начинал Брукс в моей партии, а потом как-то непонятно пропал. Что с ним случилось, до сих пор покрыто мраком.
— Брукса, который установил единичные знаки золота на нашей площади, звали Иваном Петровичем, — сказал Закатов. — В то время он был научным сотрудником ленинградского Геологического института. К сожалению, я больше ничего о нём не знаю. В геологических фондах есть его отчёт. — И он назвал название, сообщив и инвентарный номер, словно отпечатавшийся в его голове.
— Просто невероятно! — радостно воскликнул геолог. — Значит, Ваня остался жив. Вот это новость, какое счастье!
Он ещё долго не мог успокоиться и, размахивая руками, что-то рассказывал соседям.
Глава 37. Пропавшая экспедиция
На письменном столе Закатова лежало толстое письмо, пришедшее из Учура. Семён Охлопков передавал ему привет от всех своих родных и писал, что ему предложили новую должность, но он пока не решил, как ему поступить. А главное, из-за чего он отправил это письмо — умер старик Попов.
«Перед смертью старый старатель рассказал о пропавшей экспедиции, которой ты интересовался, — писал он красивым убористым почерком. — Дед Фёдор говорил, что вначале Гошка, то есть, мой дед, не хотел о ней даже слышать, всё ходил вокруг да около, а когда хорошенько подпили, он всё у него выведал. Узнав об экспедиции, дед нашёл её следы. Хотел, как мне сказал, поживиться добром, зазря брошенным в тайге.
А погибла та экспедиция из-за того, что на геологов напали недобитые пепеляевцы. По словам моего деда, геологи будто бы сами вышли на базу, где они отсиживались. Случайно живым остался только мой дед. Как он рассказывал Попову, отстал по дороге. Говорил, что из болота вытаскивал подстреленную утку. Так вот, он шёл сзади, когда раздались винтовочные выстрелы, и, поняв, что геологи нарвались на бандитов, со страху дал дёру.
Бросив всех, убежал, куда глаза глядят — только его там и видели. Вот поэтому мой дед никогда не рассказывал про своё участие в той экспедиции. Стыдно было. А потом, видно, духу не хватило, чтобы сообщить в соответствующие органы о случившейся трагедии. И так про ту экспедицию никто бы не узнал, если бы он не проболтался своему другу».