Приключение ваганта
Шрифт:
— Майне фрайхерр, поединок до первой крови? — спросил Эрхард.
Арденнский Вепрь вопросительно посмотрел на Рольфа, который разогревался, ловко орудуя рейтшвертом, а затем хищно ухмыльнулся и ответил:
— Пусть Рольф покажет, на что он способен. А то он больше налегает на вино, нежели занимается с оружием.
— Как прикажете…
Эрхард подошел к Рольфу и сказал ему на одном из диалектов нижненемецкого языка, который даже в Германии редко кто понимал:
— Делай с ним, что хочешь.
Эту фразу услышали все присутствующие во дворе замка, но беглецы — тем более Андрейко — не поняли, что сказал лейтенант-рейтар. Однако юный Нечай по зловещему выражению лица Рольфа определил, что бой будет не на жизнь, а на смерть. Внутри у него появился холодок, голова вдруг стала пустой, как земля перед творением, а по мышцам и жилам словно пробежала горячая волна. Неужели это его последний час?! И он больше не увидит белого света, солнца над головой, леса, зеленой травы, своих товарищей…
Эрхард выступал в качестве герольда. Несмотря на то, что Рольф был его подчиненным и что они земляки, лейтенант мысленно посочувствовал Андрейке, который чем-то ему понравился. Это было безотчетное чувство. Так случается при встрече волков из разных стай; каждый из них знает, что ему нужно отстаивать свою охотничью территорию, но одновременно уважает противника, так как они одной крови, и к тому же он чувствует, что тот силен и отважен.
Как и подсказывал Гийо, рейтар атаковал Андрейку с верхней позиции, целясь Нечаю в лицо. Отбить такой выпад было трудно, пользуясь теми фехтовальными приемами, которые преподал Андрейке дед Кузьма. Но позиция «глупец» оказалась идеальной. Уколы рейтшверта Андрейко парировал, что называется, на раз. Однако ответных действий пока не предпринимал, только защищался. Рольф горячился, наскакивая на Андрейку как боевой петух, но все его усилия Нечай «гасил» с удивительной ловкостью — отбивал рейтшверт вверх, подныривая под удар, а затем ставил саблей «крышу», чтобы меч Рольфа не разрубил ему спину.
Со стороны казалось, что рутенец отбивает выпады рейтара небрежно, словно демонстрируя свое превосходство в фехтовальном искусстве; тем не менее Андрейке приходилось несладко. Рейтар был силен и понимал толк в мечевом бое, однако его реакции оказались несколько замедленными. Похоже, Арденнский Вепрь был прав, когда заметил, что Рольфу нужно меньше пьянствовать, а больше уделять внимание учебным боям на мечах.
Наконец Андрейке надоело изображать жертву. Рейтары, успевшие похмелиться после вчерашней пьянки, окружили поединщиков плотным кольцом и гоготали как потревоженные гуси. Они предвкушали момент, когда Рольф разделается с пленником, и не замечали, что Андрейко превосходно владеет своим оружием. Из этой компании хмурились и помалкивали только двое: барон и его лейтенант. И тот, и другой быстро сообразили, что пленник очень опасен и пока не сказал своего слова.
Эрхард даже посмотрел на барона с тревогой: — не остановить ли бой, чтобы потом не было поздно? Но Арденнский Вепрь отрицательно мотнул своей лохматой головой — пусть их. Он давно намеревался проучить Рольфа, который был невоздержан на язык и погряз в пьянстве.
Правда, де ла Марку не верилось, что юный паломник, который явно никогда не воевал, сможет долго продержаться против бывалого рейтара. Ему лишь хотелось, чтобы Рольф хорошо пропотел — как загнанная лошадь. Пусть потренируется сейчас, коль не может найти на это важное дело другого времени. Да и рейтарам надо повеселиться всласть, а то вчера они все же немного сдерживались в присутствии баронессы, чтобы не разгневать ее жениха, ведь в ярости Арденнский Вепрь был неистов и страшен и мог убить любого из них даже за неосторожное слово.
Отбив очередной укол мечом в лицо, Андрейко не стал защищаться от удара сверху; он вдруг резким движением ушел в сторону и полоснул саблей по груди Рольфа. Татарский клинок, выкованный мастерами Дамаска из индийской стали, которая считалась самой лучшей, был острее бритвы, и пурпуэн рейтара обагрила кровь. Порез был неглубоким — Андрейко не хотел убивать противника, но болезненным.
Рольф взвыл, как волк, и в диком неистовстве набросился на юношу. Он применял всевозможные фехтовальные приемы, но Андрейко, юркий, как горностай, успевал или отбить удар, или уйти в другую позицию, пропуская Рольфа мимо себя.
Несколько раз рейтар падал, не удержавшись на ногах, и другой, более опытный боец, на его месте уже остыл бы и изменил рисунок схватки. Однако Рольф словно сошел с ума. Он уже мало что соображал; рейтар даже не слышал подсказок товарищей, которые вдруг перестали смеяться и забеспокоились: юный пленник оказался твердым орешком. Когда Рольф получил ранение, многие с надеждой посмотрели на де ла Марка, дожидаясь, что он прекратит поединок.
Но тот был угрюм, безмолвен и неподвижен как скала. Какие мысли роились в его голове, никто даже не предполагал.
А барон все больше и больше убеждался в том, что паломник — великолепный боец и неплохо бы привлечь его на свою сторону в качестве наемника. Так лихо работать саблей может не каждый. Арденнский Вепрь уже понял, что пленник играет с Рольфом. Он мог бы убить рейтара в любой момент, и Гийом де ла Марк с интересом ждал, какой кунштюк выкинет этот великолепный боец. Что касается жизни или смерти Рольфа, то немец был ему безразличен: одним наемником меньше, одним больше — какая разница?
Рольф утомил даже Андрейку. Но не отвагой и напором, а злобным неистовством и глупостью. Ведь ранением юный Нечай давал возможность рейтару выйти из схватки на вполне законных основаниях практически непобежденным. На войне такие раны считались царапинами, никто не обращал на них внимания и продолжал дальше сражаться. Но одно дело — настоящий бой, а другое — поединок.
Тем не менее Рольф явно жаждал прикончить пленного паломника. И Андрейко, который тоже начал заводиться, усиленно размышлял, как ему поступить — убить Рольфа или тяжело ранить? Это была единственная мысль, которая тайком пробралась в его опустошенный огромным напряжением мозг. В конце концов он решил, что смерть рейтара может привести и его, и всех остальных беглецов к виселице.
Значит, нужно Рольфа просто обездвижить…
Прием, которым воспользовался Андрейко, в свое время он отрабатывал многие дни и недели. Едва Рольф принял стойку «быка», юноша змеей скользнул вперед и в стелющемся броске проткнул рейтару руку, в которой тот держал меч. Болезненно охнув, Рольф выронил клинок и схватился за раненое предплечье. Бой был закончен.
Рейтары сначала резко умолкли, а затем вдруг одобрительно заорали и начали хлопать в ладони. Будучи большими ценителями и знатоками мечевого боя, они не могли не отдать должное мастерству юноши. Захлопал в ладони и сам де ла Марк. Улыбнувшись, он сказал:
— Что ж, поздравляю. Ты заработал свободу. Но отпустить тебя не могу, так как тебе известно, где находится наше убежище. Поэтому предлагаю поступить ко мне на службу. Обижен не будешь — ни в деньгах, ни в еде, ни в женщинах.
При последних словах барона черные рейтары дружно загудели.