Приключения Фарго
Шрифт:
— Сэм, сюда!
Реми посветила фонариком вправо. На правой стороне поляны из травы торчал кол, похожий на столб забора. Они подошли поближе. На столбе висел защищенный плексигласом плакат: «В девятом веке здесь жили сторонники Пьетро Традонико, дожа Венеции с 836-го по 864 год. Останки были выкопаны и перезахоронены в 1805 году. Повельское историческое общество».
— Если Традонико и был здесь, теперь его нет, — сказала Реми.
— Перезахоронены в тысяча восемьсот пятом… — перечитал Сэм. — Примерно в это время Наполеона короновали как правителя Италии?
— И
— И они наверняка знали, где перезахоронены останки Традонико. Реми, здесь никогда не было бутылки. Вся загадка — лишь мостик к какому-то другому месту, подсказка для Наполеона-младшего.
— Но где это другое место?
На следующее утро в две минуты девятого Сэм и Реми высадились из речного такси на узенькой улочке в двух кварталах к востоку от храма Святой Марии Магдалины. Они расплатились, вылезли на берег и подошли к красной двери, окаймленной черной кованой оградой. Крохотная бронзовая табличка на стене у двери гласила: «ПОВЕЛЬСКОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО».
Сэм позвонил. Внутри зашлепали шаги, и дверь открылась; на пороге стояла полная женщина в розовом платье с желтым цветочным узором.
— Si?
— Buon giorno, — поздоровалась Реми. — Parla inglese?
— Да, я неплохо говорю по-английски. Чем могу помочь?
— Вы смотритель?
— Простите?
— Повельского исторического общества? — спросил Сэм, улыбаясь и указывая на табличку.
Женщина выглянула за дверь, окинула взглядом табличку и нахмурилась.
— Это старая, — сказала она. — В последний раз общество собиралось лет пять-шесть назад.
— Почему?
— Из-за всей этой шумихи с привидениями. Людей интересовали лишь чумные ямы да больница. А про историю острова никто не спрашивал. Я была секретарем. Меня зовут Розелла Бернарди.
— Вы нам не поможете? — попросила Реми. Она представила их с Сэмом. — У нас есть несколько вопросов о Повелье.
Синьора Бернарди пожала плечами и пригласила их внутрь, а затем провела по коридору на кухню, отделанную черно-белой плиткой.
— Присаживайтесь. Кофе уже готов, — сказала она, указывая на кухонный стол. Она наполнила три кружки из кофейника с ситечком и села рядом. — Что вы хотите знать?
— Нас интересует Пьетро Традонико, — сказал Сэм. — Вы не в курсе, был ли он похоронен на Повелье?
Синьора Бернарди встала, прошла через кухню и открыла шкафчик над раковиной. Сняв с полки фотоальбом в переплете из коричневой кожи, она вернулась к столу и открыла альбом на середине. Под листом кальки оказалась пожелтевшая страница бумаги, покрытая рукописными заметками.
— Это оригиналы? — спросила Реми.
— Да. Официальные данные тысяча восемьсот пятого года. Когда Наполеон приказал аннексировать остров, правительство поспешило стереть его темное прошлое.
— В том числе и поселения сторонников Традонико?
— И их тоже. Согласно этим документам, Пьетро Традонико и его жена Маджелла были захоронены на Повелье. После эксгумации
Сэм и Реми переглянулись. Вот и разгадка последней строки: «Вместе они покоятся».
— Вы сказали, временно? — переспросил Сэм. — Там не говорится, куда останки перевезли потом?
Синьора Бернарди пробежала указательным пальцем по странице и перелистнула альбом; в середине следующего листа она остановилась.
— Их отвезли на родину, — объявила она.
— На родину? А где это?
— Традонико родился на Истрии.
— Да, мы знаем.
— Члены клана Традонико забрали останки в свою родную деревню Опрталь. Это в Хорватии.
Реми улыбнулась.
— Да, мы знаем.
— Нам известно, что кости Тратоиико и его жены довезли до Перожа. Вы узнали то, что хотели?
— Да, спасибо, — сказал Сэм, вставая.
Они с Реми по очереди пожали руку синьоре Бернарди и пошли на выход. Уже на пороге она их окликнула.
— Сообщите, пожалуйста, если их найдете. Я обновлю записи. Правда, сомневаюсь, что кто-то еще заинтересуется, но хоть для порядка.
Синьора Бернарди помахала им рукой и закрыла дверь.
— Встречай нас, Хорватия, — сказала Реми.
Сэм, который уже что-то набирал на смартфоне, показал жене экран.
— Через два часа самолет. К обеду будем на месте.
Сэм слегка ошибся в расчетах. Пришлось лететь рейсом «Алиталия» до Рима, оттуда через Адриатику до Триеста, где они взяли напрокат машину, пересекли границу и проехали еще тридцать миль на юг, до Опрталя. На место Фарго прибыли только под вечер.
Расположенный на высоте тысячи футов на вершине холма в долине Мирна, городок Опрталь, с его черепичными крышами и залитыми солнцем покатыми склонами, в окружении виноградников и оливковых рощ, казалось, был пропитан духом Средиземноморья. В Средние века здесь находился укрепленный форт, о чем до сих пор говорят лабиринты мощенных булыжником улочек, ворота с опускающимися решетками и тесные ряды жмущихся друг к другу домов.
Сэм и Реми трижды останавливались, чтобы узнать дорогу, и получали ответ на ломаном английском или итальянском, пока наконец не отыскали здание городского совета — в нескольких кварталах к востоку от главной улицы, сразу за храмом Святош Георгия. Припарковав машину под оливковым деревом, они зашли внутрь.
Учитывая, что в Опртале проживают всего тысяча сто человек, Сэм и Реми надеялись, что семья Традонико пользуется здесь известностью. Их ожидания оправдались. При упоминании о бывшем доже служащий закивал и на клочке бумаги набросал для них карту.
— Museo Tradonico, — сказал он на сносном итальянском.
Следуя по карте, Фарго направились на север, вверх по холму, мимо пасущихся коров, и дальше — вниз по извилистой улочке к невысокому гаражного типа зданию, покрашенному в васильковый цвет. Вывеска над дверью содержала шесть написанных от руки хорватских слов, большая часть которых, казалось, состоит из одних согласных, но одно слово они узнали: «TRADONICO».