Приключения Саламуры
Шрифт:
– Попробую, но кто она?
– Байя, пастушка светлячков.
– Что ты сказал?!
– подскочил Бородавка. У Саламуры от страха пересохло в горле. Он не мог понять, отчего вдруг так подбросило в кресле первого министра.
– Зачем ты ищешь Байю?
– угрожающе засопел Бородавка.
– Господин... Байю похитили... А я обещал ей показать восход солнца... Вот и пришёл сюда, чтобы забрать пастушку и вернуть её светлячкам. А там и восход ей покажу...
– Так, так, понятно! Значит, ты решил показать ей восход солнца?
– Первый
– Я... я покажу вам обоим... Не будь этой мерзкой девчонки, моя Фринта стала бы королевой... Боже, до чего я дожил, моя дочка замужем за сыном тестодела! Тьфу! Говоришь, Фринта обещала тебе награду, что ж, ты её получишь. Уж я тебя одарю! Зуботычина! завопил первый министр.
Дверь распахнулась. В кабинет вкатилось нечто круглое, как арбуз. Это был Зуботычина - личный телохранитель Бородавки. Самый сильный человек в государстве Сноготок. Его боялись все.
– Арестовать!
– крикнул первый министр, указывая на Саламуру.
– За преступление против государства.
Зуботычина исподлобья взглянул на бедного пастуха, облизнулся, почесал лысую голову и покатился на Саламуру. Зуботычина избивает болельщиков футбола.
Кто знает, как повернулось бы колесо судьбы Саламуры, если бы не шум, неожиданно ворвавшийся в кабинет с улицы.
Бородавка и его телохранитель бросились к окну. Сначала первый министр, за ним Зуботычина.
Под окном стояла огромная толпа. Демонстранты что-то выкрикивали.
Первый министр закрыл руками уши.
Кузнец успокоил возбуждённых болельщиков.
– Достойнейший из министров, - обратился он к Бородавке.
– Просвещённейший и мудрейший. Смилуйся и освободи вашего знаменитого футболиста Подножку.
– Нет и нет, - отрезал первый министр. Толпа вновь загомонила.
– Простите его.
– Умоляем вас.
– Он больше не будет.
– Подножка подлец и упрямец!
– крикнул Бородавка.
– Я предложил ему место тюремного надзирателя, а он отказался. Ни за что не прощу.
– Вы должны простить его.
– Сжальтесь над нами.
– Без футбола мы и жизни не рады.
– Не уйдём отсюда! Бородавка побагровел:
– На что это похоже, Зуботычина?! Бунт?!
Телохранитель с готовностью уставился на первого министра.
– А ну, разгони этих бунтарей!
– приказал Бородавка. Тучный телохранитель с удивительной лёгкостью побежал по лестнице. Скорее, он не побежал, а покатился.
Первый министр захлопнул окно и последовал за ним.
А Саламура?
И первый министр, и Зуботычина забыли о нём. Бородавка, надо сказать, в последнее время стал очень забывчивым. Придворные даже посмеивались: мол, у старика склероз и он плохо кончит.
Пастушок открыл створку окна и выглянул на улицу. Болельщики, решив, что это первый министр, зашумели.
Вдруг вся толпа попятилась назад. Саламура высунулся в окно. Из парадного подъезда вихрем вылетел на бунтарей Зуботычина.
– Не бойтесь, братья!
–
– Он один, а нас много.
Личный телохранитель первого министра заработал кулаками. И как! Одним ударом троих сбивал с ног. Многие тут же оказались на земле. Колонна дрогнула, некоторые болельщики показали спины.
– Куда вы, братья!
– кричал кузнец.
Телохранитель всё яростней молотил болельщиков кулаками.
Первый министр стоял у дверей подъезда и потирал от удовольствия руки.
Зуботычина, набычив голову, врезался в самую гущу толпы. Опьянённый успехом и сознанием, что за ним наблюдает сам первый министр, он уже никого и ничего не видел: размахивал руками во всех направлениях.
Болельщики не выдержали такого натиска и пустились наутёк. Зуботычина замахнулся ещё, но под рукой уже никого не оказалось. Слышно было только, как просвистел кулак. А Зуботычина по инерции упал на мостовую.
Саламура чуть не умер от смеха. "Да этот пузырь совсем не умеет боксировать", - подумал он, вспоминая уроки господина Бей-Нежалей.
Спрятавшиеся за деревья болельщики подбежали к телохранителю. Но тот, будто только того и ждал, вскочил, подхватил с десяток храбрецов и бросил их к ногам первого министра.
– Молодчина, так их!
– крикнул Бородавка. "Это уже слишком", - решил Саламура и прикрыл окно. Первая схватка Саламуры и Зуботычины
Итак, Зуботычина победил. А болельщики, кто с позором бежал, кто поверженный лежал на земле. Только кузнец не покинул поля битвы. Правда, он уже с трудом держался на ногах.
Зуботычина пошёл на кузнеца. Тот увернулся от удара. Бородавка приказал:
– Лови его, не выпускай. Это он взбунтовал народ. Первый министр и не заметил, как мимо него пронёсся Саламура - пастушок вылетел из подъезда, словно стрела из лука.
Зуботычина уже настигал кузнеца, когда Саламура крикнул ему:
– Эй ты, арбуз, иди сюда.
– Это я арбуз?
– растерялся телохранитель Бородавки.
– Конечно, ты! Что, испугался, гнилой арбуз?
– Да я тебя раздавлю сейчас, червяк паршивый.
– Не на того напал!
– крикнул Саламура и неожиданно ударил толстяка в живот.
– Ой, - икнул Зуботычина.
– Держи его, держи, кузнец от нас не уйдёт, этого держи, - засуетился Бородавка.
– Да я его мигом, - успокоил господина телохранитель. Но Саламура стремительно нанёс ему ещё один удар в подвздошье.
– Ой, - снова икнул Зуботычина.
– Не стони, - сказал Саламура, - не поможет. Давай драться.
Зуботычина подумал: "Пока эта козявка разглагольствует, нанесу-ка удар". Но Саламура легко увернулся.
Как вы помните, пастушку нелегко дались премудрости бокса, но сейчас уроки эти сослужили ему добрую службу.
Зуботычина промахнувшись ещё несколько раз, растерялся. Саламура только этого и ждал.
Навязав противнику дальний бой, он всё чаще переходил в атаку и наносил удары то в подбородок, то в переносицу, то в живот.