Прикосновение варвара
Шрифт:
Когда он проходит мимо, я замечаю, что у него на хвосте тоже есть пятно крови. Боже, это действительно пародия на купание, не так ли? Я должна помочь.
Я действительно должна.
Просто как друг, конечно.
Друг обязательно указал бы другу на то, что он пропустил кусочек грязи на своих больших мускулистых плечах. Это не имеет ничего общего с настойчивой, пустой болью между моими бедрами.
Когда он возвращается мгновение спустя, вода кристаллизуется на его коже, как глянцевый налет, он несет мешок для воды, полный снега, прямо перед своей промежностью. Неудивительно, что минуту назад он шел скованно
Я прижимаю пальцы к губам, наблюдая, как он кладет снег на огонь и нетерпеливо скрещивает руки на груди. Он стоит ко мне спиной. Это то, чего Рокан никогда не делает, потому что он хочет иметь возможность видеть мои жесты. Он всегда очень осторожен в этом.
Но прямо сейчас? Оборачивайся и возвращайся ко мне.
Это жаждущее чувство снова пульсирует у меня между ног, и я крепко сжимаю бедра.
Должна ли я что-то сказать? Сделать что-нибудь? Ясно, что его так же влечет ко мне, как и меня к нему. Я просто в ужасе от того, что меня отвергнут. Что, если дома его ждет инопланетная девушка? Это было бы разрушительно.
Я прикусываю губу, полная нерешительности, пока он пробует тающий снег, затем снова макает тряпку и начинает стирать грязь еще раз. Его движения быстры и торопливы, и он пропускает грязное пятно на плече с каждым резким взмахом.
Боже.
Я не могу позволить этому продолжаться.
Мужайся, Лейла. Ты ему тоже нравишься. Запомни это. Я делаю глубокий вдох и поднимаюсь на ноги. Все мое тело как будто дрожит. Конечно, это может быть потому, что я так сильно мурлыкаю. Я удивлена, что он никак это не прокомментировал. Это должно быть шумно, не так ли?
Иней, покрывающий его тело, тает, оставляя маленькие дразнящие ручейки по всей коже, пока он моется. Естественно, это единственное место, которое сводит меня с ума, кажется, обойдено стороной, потому что, конечно, так оно и есть. Это вселенная говорит мне вмешаться.
Я на ногах; мне просто нужно двинуться вперед. Я могу это сделать. Люди его не отталкивают; стояк, который он изо всех сил пытается скрыть от меня, говорит мне об этом. Но потом я колеблюсь — что, если есть другая причина, по которой он не действует? Потому что он типа женат или что-то в этом роде?
Дерьмо.
Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
По какой-то причине мысль об этом причиняет боль. Хотя я никогда не узнаю, пока не спрошу. Поэтому я набираюсь храбрости и делаю шаг вперед, прикасаясь к его руке.
— Рокан.
Он резко оборачивается, его сияющие глаза широко раскрыты от удивления. Его взгляд встречается с моим, и я чувствую, как меня пронзает электрический разряд.
Теперь пути назад нет.
Я подаю сигнал «мыть», а затем протягиваю руку.
Он вкладывает клочок ткани мне в ладонь. Я чувствую его пристальный взгляд на себе, даже если я не совсем встречаюсь с ним взглядом. Я краснею. Мои щеки пылают, точно так же, как жар между ног, который сводит меня с ума.
— Ты пропустил пятно, — бормочу я вслух и макаю тряпку. Вода все еще холодная, она еще не успела растаять, но, похоже, его это не беспокоит. Я показываю, что он должен повернуться, и он поворачивается, подставляя мне свою широкую спину.
И я делаю еще один глубокий вдох, прежде чем прижать мокрую ткань к его коже.
Он такой теплый. Такой твердый и покрытый мышцами. Это похоже на то, что быть так близко
Так я и делаю. Мои пальцы касаются его лопаток, и он напрягается, но не двигается. Его хвост ударяет по моей ноге, затем замирает, как будто он боится меня спугнуть. Как будто это произойдет. Я увязла по уши. С таким же успехом можно было бы получать от всего немного удовольствия, верно?
Я провожу руками по его мышцам, ощупываю его спину. Он мягкий на ощупь, как бархат, натянутый на груды мышц. Это такое странное чувство, но в то же время и приятное. Вдоль позвоночника у него костистые, покрытые пластинами гребни, как у него на лбу и руках. Я позволяю своим пальцам исследовать их, прежде чем опуститься на поясницу, где, кажется, собираются капельки воды.
Держу пари, я могла бы стянуть с него крошечную набедренную повязку в мгновение ока.
Озорная мысль проникает в мой разум и не покидает его, как только она там появится. Однако я не реагирую на это — мне требуется вся моя смелость, чтобы вот так прикоснуться к нему. Я не знаю, что бы я делала с ним голым, но у меня в голове есть несколько идей. Неприличное, неприличное воображение.
Он медленно поворачивается, и я не могу поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том факте, что теперь мои пальцы скользят по плоским поверхностям его живота, а не спины. Здесь он такой же подтянутый, без единого дюйма жирка, чтобы прикрыть шесть кубиков, которые я отслеживаю рукой. Внизу, прямо в поле моего зрения, видна его набедренная повязка, и она кажется намного больше, чем я предполагала. Тпру. Стоп. Ладно. Инопланетное «оборудование» определенно больше человеческого. При виде этого у меня пересыхает во рту, хотя мурлыкать от этого я стала еще громче.
Интересно, у всех ли так? Хотя я должна признать, что у моего паразита превосходный вкус. Я провожу пальцами по его животу с твердыми кубиками и выше, к груди, его кожа бархатистая и теплая. Я кладу на него руку, очарованная текстурой…
И я чувствую, как он мурлычет под моей рукой.
Я испуганно поднимаю глаза. Он тоже мурлычет? Я не знала, потому что не могла этого слышать, но мне интересно, мурлыкал ли он все это время, как и я. Выражение лица Рокана чрезвычайно напряженное, когда он смотрит на меня сверху вниз. Это кажется собственническим и полным тоски одновременно, и это заставляет меня дрожать.
— Я не знаю, что это значит, — шепчу я вслух.
Он поднимает руку для жеста, а затем колеблется, как будто пытается подобрать правильные слова.
Вот тогда я замечаю, что у него ранена рука.
Глава 11
РОКАН
Я остаюсь совершенно неподвижным, пока Ле-ла издает тихие возящиеся звуки над царапинами на моей руке, промокая их тряпкой. Они неглубокие и заживут через день. Мои ребра и хвост болят сильнее, но даже на них можно не обращать внимания.