Приманка для денди

Хейер Джорджетт

— Боже милостивый, почему же он этого не сделал?

Мистер Сканторп смущенно кашлянул.

— Он мог быть немного навеселе, — робко сказал он. — Еще боялся, наверное, что его посадят в тюрьму. Подумайте, такое легко могло случиться, если бы он оказался у меня. Проклятые кредиторы знают, что он мой приятель! Во всяком случае, Бертрам не со мной — не прислал мне ни словечка о том, где находится, до сегодняшнего утра — был слишком в большом унынии, смею сказать. Не упрекайте его: я сам бы так сделал!

— О, бедный Бертрам,

бедный Бертрам! — вскричала она, заламывая руки. — Мне все равно, где он находится, я должна его увидеть, даже если мне придется отправиться на этот Уилоу-Уок одной!

— Боже милостивый, мисс, вы не должны этого делать! — воскликнул мистер Сканторп, ужаснувшись. — На Уилоу-Уок полно грубиянов! Кроме того, — он замолчал, по-видимому, испытывая чрезвычайное неудобство, — он не в себе!

— О, он, должно быть, в отчаянии! Ничто не удержит меня в таком случае! Я надену шляпу, и мы можем идти немедленно!

— Мисс, ему это не понравится! — в волнении сказал мистер Сканторп. — Он вполне может убить меня только за то, что я вам рассказал! Вы не можете встретиться с ним!

— Почему?

— Он немного принял! Вы видите — это не очень-то понятно! — Его вывернуло!

— Вывернуло?

— Вы не должны его упрекать! — взмолился мистер Сканторп. — Я не сказал бы вам, если бы вы так не настаивали на свидании! Чувствовал себя ужасно — его вывернуло, почувствовал лучше — стал опять глотать шаровые молнии — в результате нализался в доску, когда я его увидел!

— Вы хотите сказать, что он пил? — спросила Арабелла. — Что это такое, во имя Неба, за шаровые молнии?

— Бренди, — сказал мистер Сканторп. — К тому же дьявольски плохое. Говорил ему, чтобы он пил другое. Безопаснее.

— Каждое слово, которое вы говорите, заставляет меня еще решительнее настаивать на том, чтобы пойти к нему! — провозгласила Арабелла.

— Уверяю, что лучше бы вам послать ему немного денег, мисс Тэллант!

— Я отдам ему все, что у меня есть, но этого так мало! Я все еще не имею понятия о том, что нужно делать!

Мистер Сканторп многозначительно показал пальцем на потолок.

— Вы не думаете, что достопочтенная леди?.. — деликатно предположил он.

Арабелла покачала головой.

— О, нет, нет! Невозможно!

Мистер Сканторп задумался.

— В таком случае, мисс, лучше отвести вас к нему. Мы очень бурно разговаривали сегодня утром. Нельзя сказать, что он может натворить.

Она почти побежала к двери.

— Тогда у нас нет ни минуты на промедление!

— Нет, нет! — заверил он ее. — Не обязательно так мучиться! Он не перережет горло сегодня! Сказал девчонке, чтобы спрятала бритву.

— Какой девчонке?

Он очень смутился, покраснел и проговорил:

— Девчонке, которую он послал в мой дом с письмом. Она присматривает за ним.

— О, благослови ее Бог! — горячо вскричала Арабелла. — Как ее зовут? Как многим я ей обязана!

Так как

дама, о которой шла речь, представилась мистеру Сканторпу, как Болтливая Пег, ему пришлось увиливать от ответа и искренне надеяться на то, что они не столкнутся с ней на Уилоу-Уок. Он сказал, что не расслышал ее имени. Арабелла, казалось, немного разочарованной, но у них не было времени, чтобы терять его на пустяки. Мисс Тэллант больше ничего не сказала и выбежала из комнаты, чтобы взять шляпу и шаль.

Для нее было невозможным уйти из дома так, чтобы об этом не узнал дворецкий, который посмотрел на нее удивленно, но ничего не сказал. Через несколько минут Арабелла и мистер Сканторп сидели в ветхом экипаже.

Проехав несколько зловонных переулков, экипаж повернул на Уилоу-Уок и продолжал путь по нему некоторое время, прежде чем остановился у закоптелого здания, окна которого представляли жалкое зрелище. Кое-где были видны трепыхавшиеся вещи, вывешенные для сушки после стирки, из некоторых окон торчали разбитые стекла.

Старая ирландка, сидевшая у порога, первая обрела дар речи, разразившись радостным кудахтаньем и сообщила, что ее зовут Сью Четверть Пинты. Оправившись от своего недавнего остолбенения, Сью Четверть Пинты вдохновенно пустилась в перечень просьб, с намеком держа свою руку чашей.

Мистер Сканторп, на лбу которого застыли капли пота, взял на себя задачу побыстрее протолкнуть в дом свою подопечную, шепча ей на ухо, что она не должна вступать в разговор с дурными женщинами. Сью Четверть Пинты, никогда не упускавшая возможности добиться своего, последовала за ними, ее нищенское нытье нарастало крещендо, однако атака старой ирландки была отбита у подножия расшатанной лестницы молодой женщиной с лохматой копной жирных светлых волос, наружность которой разрушительное действие джина еще не полностью лишило миловидности.

Она была в безвкусном платье, испачканном в разных местах, с таким глубоким вырезом, будто предназначенным для того, чтобы открывать нижнюю грязную сорочку. Эта дама, прогнав Сью Четверть Пинты серией замечаний, ни одно из которых не показалось знакомым Арабелле, повернулась и встретила благовоспитанных посетителей воинственным выражением лица и подбоченясь. Она потребовала от мистера Сканторпа, который был, видимо, ей знаком, объяснить, зачем он привел с собой гостей. Мистер Сканторп сдавленным голосом издал одно слово:

— Сестра! — После этого белокурая красавица обратила пару своих свирепых, налитых кровью глаз к Арабелле и воскликнула:

— Хо! Сестра, правда?

— Девушка, которая принесла мне записку! — застенчиво объяснил Арабелле мистер Сканторп.

Другого пропуска к расположению Арабеллы белокурой красавице не требовалось. Если мисс Тэллант сознавала сильный аромат сумасбродства вокруг Болтливой Пег, то не подала вида, но двинулась вперед, протянув руки, с импульсивными словами на губах.