Примула. Виктория
Шрифт:
Шотландец — человек, конечно же, простой. Да ещё, вполне возможно, и несколько разыгрывает из себя этакого простеца из народа, нарочито усугубляя некоторые черты своего поведения. Потомок мятежников, едва принявших власть английских королей, и потомок натурализовавшихся в Англии испанских евреев, возведённых в дворянское достоинство ещё арабами на Пиренеях, обсуждают дальнейшую судьбу правительницы Альбиона...
Джон Браун ворчливо утверждает, что королеве Виктории опасно возвращаться в Лондон. Он вспоминает несколько покушений, в разное
— Её пытались убить!..
— Быть королём или королевой — всегда было, есть и будет весьма опасной должностью, — высказывается Дизраэли.
— Но я не хочу, чтобы ей грозила опасность! — возражает Браун с достаточной пылкостью.
— Вы не хотите, чтобы Её Величество оставалась Её величеством, то есть королевой? — Дизраэли прилагает неимоверные усилия и потому ирония совершенно не звучит в его спокойном голосе.
Браун насупился и молчит. Дизраэли также молчит, молчит с чрезвычайной деликатностью, нисколько не наслаждаясь победой над простоватым собеседником.
— Я хочу защищать Её Величество королеву, — наконец Браун находит нужные слова.
Дизраэли не возражает, нет! Дизраэли, напротив, помогает своему собеседнику точнее выразить мысли, хорошие и благородные мысли...
— Вам гораздо легче будет защищать Её Величество, если вам в этой защите будет помогать, будет содействовать вся страна! Защита правительницы — её страна! Популярность королевы — вот что защищает королеву лучше всего в её стране. Англия — вот лучшая защита английской королевы! Её Величество должна вернуться в свою столицу...
Дизраэли уезжает в Лондон, фактически договорившись с Джоном Брауном. Джон Браун, прощаясь, вдруг дарит столичному гостю букет примул.
— Я знаю, — говорит ворчливый угрюмый Браун, — я знаю, первоцвет — ваш любимый цветок...
Они жмут друг другу руки. От Брауна немножечко пахнет можжевеловой водкой. Первоцвет — примула — действительно любимый цветок Бенджамина Дизраэли. Первоцвет, примула, — то, что расцветает первым, суля дальнейший роскошный расцвет!..
Джон Браун готовится к решающему разговору с королевой. Но, кажется, кто-то ещё; и, кажется, что этот кто-то ещё — именно принц Уэлльский; тоже к чему-то готовится. Потому что внезапно, совсем внезапно, какие-то совершенно неизвестные нападают на Джона Брауна, возвращающегося от брата Арчи. Джон Браун, верный Джон, возвращается пешком, немножечко пошатываясь на фоне живописного родного пейзажа... Но если человек совсем немножечко выпил, то есть совсем немножечко выпил, потому что всё-таки предстоит серьёзный разговор; и вот человек совсем немножечко выпил, а на него вдруг напали какие-то неизвестные! А он спокойно шёл, немножечко пошатываясь под сильным привычным влиянием можжевеловой водки. И вот он так спокойно шёл, а на него напали!..
Но это дело вовсе не такое шуточное! Какие шутки? Человеку ребро сломали. И таких синяков понаставили!.. Особенно на лице!.. И можно сказать, что чуть не своротили скулу (левую)... И неизвестные нападавшие скрылись в неизвестном направлении, неизвестно где. И никто и никогда не узнает, кто они были. И все могут предполагать, что в этом подозрительном деле замешан не кто-нибудь неизвестный, а принц Уэлльский! Но никаких улик ведь нет! И никто не смеет намекнуть королеве о том, о чём она и сама знает.
Отъезд королевы в столицу отложен. На неопределённое время. То есть покамест Джон Браун не выздоровеет!
Королева навещает раненого. Он медленно поправляется. Он говорит ей:
— Ваше Величество, я возвращаюсь в деревню. Мне не стоит оставаться в Бэлморале и я не поеду в Лондон. Я понял, что моё присутствие не будет Вам полезно. Я знаю, что на самом деле будет Вам полезно! Исполнение Вами Ваших королевских обязанностей — вот что даст Вам истинную безопасность!..
Королева в этих разумных речах слышит, естественно, звучание голоса Дизраэли.
Королева и верный Джон обмениваются ещё несколькими малозначащими фразами.
Затем Виктория говорит Джону Брауну:
— Королева запрещает вам покидать замок Бэлморал. Королева запрещает вам не сопровождать Её в Лондон, в Её столицу. Я не могу жить без вас. Без вас я не могу найти в себе силы быть тем, чем я должна быть!..
ЗАНАВЕС...
Внезапно приходит известие о болезни принца Уэлльского. По описанию недомогание наследника напоминает тиф!
Тиф. Страшный недуг, унёсший отца Берти. Её сын, её старший сын болен. Королева безотлагательно спешит в Лондон. Браун, уже почти оправившийся от последствий нападения, едет следом за ней.
Принц находится во дворце Сэндригэм. Он действительно серьёзно болен. Причина болезни — отравление дурно очищенной питьевой водой. Уже установлено, что системы дренажа и канализации в Сэндригэме оставляют желать лучшего!
Принц Уэлльский ещё не поправился, а страна уже встревожена известием о болезни самой королевы. Причина всё та же — дурно очищенная вода. Мать едва ли не жертвует собой, упорно не покидая больного сына!
Вдруг выясняется, что страна любит свою королеву. Страна в ужасе от вероятной перспективы остаться и без королевы, и без наследника престола. Почта доставляет письма мешками. Все желают скорейшего выздоровления королеве и принцу Уэлльскому. В особенности королеве!
И она выздоравливает. И все поздравляют её и себя с этим замечательным радостным событием. Принц Уэлльский тоже выздоравливает. На Рождество королева торжественно и тепло обращается к своим подданным. Она благодарит их за сочувствие. В соборе святого Павла служат благодарственную службу, благодарят Бога за то, что Он сохранил Англии её королеву.