Примула. Виктория
Шрифт:
Бисмарк и Биконсфилд встречаются. Это всё, конечно, ужасно удивительно, однако отчего-то представители враждующих держав при личных встречах даже и ценят друг друга, и уважают, и прямо-таки любят!
Собрания конгресса могут произвести на стороннего наблюдателя самое замечательное впечатление! Мундиры, золотое шитьё, звёзды орденов. Османскую империю представляет помощник министра иностранных дел, министр общественных работ, министр иностранных дел, молодой красавец Кара-Теодори, он же — принц Александрос. Молва тотчас же зачисляет Кара-Теодори-пашу в любовники английской королевы, которая, впрочем, даже и не видала его никогда!
Россия упорствует в отчаянном желании сохранить за собой Болгарию, а — соответственно — и доступ к Средиземному морю. Лорд Биконсфилд твёрдо стоит на своём. Он пишет королеве: «Я не опасаюсь за результат, ибо я сказал кому следует, что покину конгресс, если предложение Англии не будет принято».
Лорд Биконсфилд отдаёт приказание приготовить всё необходимое для отъезда английской делегации из Берлина. Бисмарк тотчас мчится в апартаменты лучшей гостиницы Берлина. После значительной беседы Дизраэли пишет королеве:
«...Я принял его предложение. После обеда мы расположились в одной из комнат. Он закурил, и я последовал его примеру... Мне кажется, я нанёс последний удар моему здоровью, но я понимал, что было совершенно необходимо поступить именно так. В подобных случаях некурящий представляется подслушивающим мысли собеседника... Я провёл часа полтора в самом интересном разговоре исключительно политического характера. Он убедился, что ультимативные требования Англии — не выдумка! И уже перед сном я с удовлетворением узнал, что Петербург капитулирует».
В Лондон летит телеграмма: «Россия принимает английский проект о европейских границах Османской империи...»
Бисмарк признаёт, что европейские территории Османской империи не потеряны для неё. И ныне Турецкая республика является расположенной и в Европе, и в Азии...
Горчакову остаётся лишь сожалеть. Россия потратила сотни миллионов рублей, не говоря уже о людских ресурсах!
Бисмарк произносит знаменитую фразу: «Der alte Jude, das ist der Mann!» [109]
109
Этот старый еврей, вот это человек! (нем.).
Начинает происходить дружба. Цинический Бисмарк дружит с романтическим лордом Биконсфилдом. Лорд Биконсфилд дружит с добродушным канцлером Горчаковым. Лорд Биконсфилд пишет королеве о своём общении с канцлером Горчаковым: «Так тяжело отказать в чём бы то ни было этому милому старому лису, который кажется совершенно пропитанным елеем доброты...»
Конгресс идёт своим чередом. Обеды, ужины, приёмы... Сочинения Дизраэли издаются и переиздаются в Германии...
Происходит скандал из-за Кипра. Будет ли Кипр английским? Выясняется, что да.
Французские газеты восхищаются: «Английские традиции не умерли. Английские традиции живут в сознании одной женщины и одного старого министра!» Речь идёт, разумеется, о королеве и лорде Биконсфилде.
Дизраэли-победителя встречают цветами и всеобщим восторгом на лондонском вокзале Черринг-кросс. Королева присылает цветы. На этот раз лорд Биконсфилд соглашается и принимает орден Подвязки.
— Вся страна, все, от мала до велика, в восторге! — восклицает королева.
Достоевский тоже восклицает нервически:
«...Женщины, женщины, главное женщины, потому что женщины всем орудуют. Нынче век женщин повсеместно. Женский век, говорю тебе. И вот, во-первых, во всей Европе, первая женщина, это уже, конечно, ледя. Другие произносят леди, но я произношу ледя. И даже с ударением на «я». Более подходит к русскому языку. Ну, одним словом, так хочу. Итак, ледя...» [110]
Кто такая эта «первая женщина», эта «ледя», вы уже, конечно, догадались! Разумеется, это всего лишь скромная и, в сущности, наклонная к определённому консерватизму (во всяком случае, в сфере семейных отношений) королева Виктория!.. Очень жаль, что Достоевский так никогда и не написал историю «леди». На многообещающем «Итак, ледя...» всё и завершилось. Очень жаль! Потому что могло бы выйти забавно, как обычно и выходило у Достоевского!..
110
«Дневник писателя», 1881 г.
ЕЁ ИНДИЯ, ЕЁ БИРМА, ЕЁ АФГАНЦЫ И ПРОЧ.
Пришло время рассказать о той странной английской школе, в которую во многом не по своей воле поступили народы Азии, для того, чтобы выйти из неё обновлёнными, имея собственных политиков, поэтов и учёных... То была жестокая, слишком часто несправедливая школа, колониальная школа викторианской Англии.
Лучше всего осмыслил эту школу, имея в виду, разумеется, прежде всего самих англичан, известный бард викторианской армии Редьярд Киплинг в своём стихотворении «Бремя белого человека», опубликованном в 1898 году и — естественно! — в газете «Таймс»!..
Неси это гордое бремя — Родных сыновей пошли На службу тебе подвластным Народам на край земли — На каторгу ради угрюмых Мятущихся дикарей, Наполовину бесов, Наполовину людей. Неси это гордое бремя — Будь ровен и деловит, Не поддавайся страхам И не считай обид; Простое ясное слово В сотый раз повторяй — Сей, чтобы твой подопечный Щедрый снял урожай. Неси это гордое Бремя — Воюй за чужой покой — Заставь болезнь отступиться И голоду рот закрой; Но чем ты к успеху ближе, Тем лучше распознаешь Языческую нерадивость, Предательскую ложь. Неси это гордое Бремя Не как надменный король — К тяжёлой чёрной работе, Как раб, себя приневоль; При жизни тебе не видеть Порты, шоссе, мосты – Так строй же их, оставляя Могилы таких, как ты! Неси это гордое Бремя - Ты будешь вознаграждён Придирками командиров И криками диких племён: «Чего ты хочешь, проклятый, Зачем смущаешь умы? – Не выводи нас к свету Из милой Египетской тьмы!» Неси это гордое Бремя - Неблагодарный труд, - Ах, слишком громкие речи Усталость твою выдают! Тем, что ты уже сделал И сделать ещё готов, Молчащий народ измерит Тебя и твоих Богов. Неси это гордое Бремя – От юности вдалеке Забудешь о лёгкой славе, Дешёвом лавровом венке – Теперь твою возмужалость И непокорность судьбе Оценит горький и трезвый Суд равных тебе!Стало быть, Афганистан...
Загадочное азиатское государство. Начала его теряются где-то в походах великого Александра Македонского, где-то в таинственной Дуррании, ухитрившейся просуществовать едва ли не век — с 1747 по 1818 год. Афганцы не подчинялись никому, ни Англии, ни России, ни — в далёком будущем — Советскому Союзу! Афганцы и поныне — уже в двадцать первом веке! — остаются загадочными и непобедимыми дикарями...