Примула. Виктория
Шрифт:
Однако Редьярд Киплинг (может быть, в силу свойственного ему в определённой степени мужского шовинизма; его идеалом мужчины являлся «сильный человек», но идеалом женщины — мать!); так вот, Редьярд Киплинг отнюдь не всегда писал о Королеве, о своей Королеве похвально! Случалось, он в своих стихах противопоставлял Королеве её солдат, её многочисленных «Томми Аткинсов». Королева читала стихи викторианского барда, её барда, в сущности! Она могла на него обидеться; ну, по-человечески; ну, по-женски; но ей и в голову не могло прийти применить к нему какие-либо репрессивные меры!.. Что ж, он порою бывал той самой «оппозицией Её Величества». Да и солдаты Её Величества, создатели той самой великой Британии, они ведь имели свободу выбора! Английская армия основывалась на принципе контракта, который заключался с потенциальным солдатом. Это была вольнонаёмная армия. Хотя не стоит и преувеличивать «оппозиционность» Киплинга. Как-то даже и не очень понятно, чего больше в его стихах о Виктории, упрёков или восхищения. Пожалуй, восхищения...
Кто не знает Вдовы из Виндзора, Коронованной старой Вдовы? Флот у ней на волне, миллионы в казне, Грош из них получаете вы. (Сброд мой милый! Наёмные львы!) Просторно Вдове из Виндзора, Полмира считают за ней. И, весь мир целиком добывая штыком, Мы мостим ей ковёр из костей. (Сброд мой милый! Из наших костей!) Так выпьем за Вдовьих сироток, Что в строй по сигналу встают, За их красный наряд, за их скорый возврат В край родной и в домашний уют. (Сброд мой милый! Вас прежде убьют!).А теперь самое время возвратиться к уже известной нам книжке Неру:
«...Восстание 1857-1859 годов было последним усилием феодальной Индии. Оно положило конец многому. С ним закончилась династия Великих Моголов, так как два сына Бахадур-шаха и его внук были хладнокровно расстреляны без всякого основания или повода с их стороны английским офицером Ходсоном, когда он вёз их в Дели. Так бесславно прекратил своё существование род Тимура, Бабура и Акбара. Восстание положило конец правлению Ост-Индской компании в Индии. С этого времени британское правительство взяло на себя прямую ответственность за управление, и британский генерал-губернатор получил пышный титул «вице-короля». Спустя девятнадцать лет, в 1877 году, королева Англии Виктория приняла титул кайсар-и-Хинд, титул древних цезарей и византийских императоров, приспособленный для Индии».
Восхищаться королевой Неру отнюдь не склонен. Но обратим внимание на то, что он связывает наличие этих самых «пышных титулов» с «прямой ответственностью за управление»!
Действительно, в марте 1876 года парламент принял билль о провозглашении королевы императрицей Индии. (Обычно её полагают всё же императрицей с 1877 года.) А в 1885 году, в результате третьей англо-бирманской войны в состав Индийской империи была включена и Бирма.
Виктория была именно императрицей Индии, а вовсе не Англии! Выли учреждены и соответственные, связанные с Индией ордена. В 1861 году — орден Звезда Индии, один из высших орденов Британии. В 1878 году — Орден Индийской Империи — менее значимая награда, предназначавшаяся для прослуживших в Индии долгое время и имевших заслуги в управлении страной.
Она любила Индию.
Среди её многочисленных нарядов (ей, королеве, полагалось иметь много платьев, хотя после смерти Альберта она предпочитала чёрное и только чёрное!); так вот, среди её многочисленных нарядов были и индийские костюмы. Она с интересом, женским и этнографическим, разглядывала прекрасную, шитую золотом и серебром материю. Как любопытно! Эту ткань возможно драпировать вокруг тела... Королева приказывала позвать пожилую индусскую даму, супругу слуги-индуса. Затем по приказанию бабушки являлась в гардеробную внучка, тоненькая светловолосая девочка лет двенадцати, подросточек, бакфиш; дочь дочери, Элис, дочь нежной Алисы, бедняжка, сиротка, Гессенская принцесса, живущая при бабушке, английской королеве. Виктория приказывала одеть в индийский наряд улыбающуюся внучку.
Белая английская блузка или цветная индийская кофточка, вышитая золотыми нитями, оставляли открытыми тонкие полудетские руки; белый шёлк, отороченный золотой каймой, — краса Мадраса — обвивался вокруг тонкой стройной фигурки. Тонкие ключицы закрывало ожерелье. Светлые волосы оттеняла красная шёлковая лента...
Индуска, толстая и почти чернокожая, скрещивала руки на животе и улыбалась почтительно. А маленькая озорница осмеливалась кружиться весело, взмахивать руками, словно крылышками, даже принималась вдруг смеяться легко и дробно. И вот уже и лицо бабушки, вечно горюющее лицо старой женщины озаряется лучиком тонкой улыбки. Лицо бабушки всегда видится юной Элис горюющим. Когда бабушка смотрит на внучку, лицо старой женщины делается внимательно-заботливым...
Девочка Элис. Будущая повелительница огромной восточной страны...
Королева любила Индию.
Ей нравится слуга-индус, стоящий за её креслом почтительно. Костюм этого человека представляет собой некоторую смесь бенгальской и лакхнауской мужской одежды. Рубашка застёгнута слева направо, но рукава не закатаны до локтей. Вместо дхоти — широкие шаровары, коричневого цвета, подпоясанные коричневым же кушаком, расшитым золотыми нитями. На кушаке закреплён мешочек из вриндаванского ситца, в мешочке карманные часы английской работы. Поверх толстых носков — каттакские красно-белые сандалии. На голове — белая вышитая шапочка... Как было бы возможно, чтобы индус в присутствии королевы являлся в дхоти, в набедренной повязке, оставляющей ноги открытыми!..
Королева любит Индию. Она любит Бирму. Она любит Восток. Её Восток! Она читает книги о своём Востоке. Она читает переведённые на английский язык старинные сказания Востока... Даже её министр Дизраэли, лорд Биконсфилд, порою представляется ей смуглым индусом, великим визиром могущественной шахини!.. Она размышляет о брахманах, наивысшей касте индусов; она записывает в своём дневнике рассуждение о Брахме — божественной субстанции, первоисточнике Вселенной. Королева, призванная быть главою аристократического общества своей страны, порицает на страницах своего дневника устройство индийской жизни, при котором шудры — самая низшая каста — обречены оставаться презренными!..
Королеве нравится, когда её слуга-индус кланяется ей, совершая индийский поклон — пронам, подымая к лицу сложенные ладони рук. Королева вникает в английские слова переводов индуистских гимнов и молитв. В английский язык входит индийское слово «гуру» — «наставник», «учитель».
Многие в Англии полагали, что королеве нужен титул императрицы Индии исключительно в силу овладевшего старой женщиной тщеславия! В 1858 году королева предложила парламенту принять билль о предоставлении ей императорского титула. Парламент дружно пожал плечами, многими, исключительно мужскими плечами. В середине семидесятых годов королева снова поднимает вопрос об императорском титуле. Англичане проявляют недовольство; императорский титул представляется им символом развращённости, азиатского, византийского безудержного произвола... Иностранные послы посмеиваются над королевой. Дочь одного из младших сыновей; по рождению своему — принцесса маленького немецкого княжества; ну, конечно же, она хочет украсить себя титулом, как драгоценной побрякушкой! Но королева уже лучше многих знает, что нужно Индии, какая правительница Англии нужна Индии! Королева Англии должна быть ещё и императрицей Индии!
И парламент утверждает билль. И королева устраивает парадный обед и неожиданно входит в залу, сверкая индийскими драгоценностями, которые присланы ей в дар принцами и раджами. И Дизраэли произносит тост за здоровье императрицы Индии. И королева подписывает свои письма: «Виктория, королева и императрица»!..
Индия. Викторианская Индия.
Лето. Яркие лучи солнца заливают большой город. Нескончаемый поток колясок, экипажей, пешеходов заполняет улицу.