Принц для невесты
Шрифт:
Они как раз выбрали себе уголок поуютней и приступили к еде, когда начались новости и криминальная хроника. Ничего интересного, пока диктор вдруг не сообщил, что вчера на железнодорожных путях возле деревни Горелая падь был обнаружен мужчина. Из одежды на нём были одни трусы, по всей видимости, он долго блуждал по лесу. «Милиция отказалась от комментариев, но местные жители сообщили прибывшему на место нашему корреспонденту, что в руках мужчина держал пакет с золотым песком». Катерина заметила, как в начале репортажа Никита вздрогнул, на несколько ударов сердца спина задеревенела. И похолодела сама: те самые браконьеры! Но спросить ничего не успела, Никита быстро приложить палец к губам, давая знак пока помолчать.
Стоило им подняться наверх, Катерина обеспокоенно начала:
— Что будем делать? Хватаем Феликса и скорее дальше?
— Да наоборот, можем уже не торопиться, — беззаботно ответил Никита и бросил оставшийся у него кусочек хлеба в центр воробьиной стаи. — Наш не поротый ясновидец Феликс, этот вредный злопамятный паршивец, мог бы и предупредить. Не захотел, зараза, мол, говорили, что взрослые — вот и учитесь плавать сами без меня, — Катерина молча кивнула, а про себя решила, что когда встретятся, задаст негоднику трёпку — будь он хоть трижды мудрый и учёный Чеширский кот. — Видимо, в здешних краях добывают золото. Не промышленным способом, а артели моют песок по тайге. Всё равно промысел даже сейчас под контролем государства. В общем, я так понимаю, у тех двух бандитов был тайник с нелегально намытым золотом. Они получили за него аванс и пошли за товаром, когда я их встретил. Потому и стреляли в меня, едва заметили. Если бы дурни сразу отправились домой налегке — почти наверняка дошли бы. Но эти жадные идиоты всё-таки сначала забрали из тайника золото, и только потом уже с мешком и голые потащились обратно. Удивлён, что до людей добрался хотя бы один.
— Так тело целое, нас искать будут… — начала Катерина и осеклась: безмагический Лист, причём технически отсталый — сосканировать мозг или поднять зомби здесь не сумеют.
— Точно, — подтвердил её догадку Никита. — Добавь, что понятия «единая база данных» тут пока не существует, как и всего остального. Начальство читает отчёты на бумаге, связь и обмен информацией между отделами в противозачаточном состоянии. Мои ночные художества в соседнем городе если вообще свяжут с находкой, то нескоро. Разве что милиция на железной дороге первое время будет искать непонятно что и активно у всех проверять документы. С неделю примерно. Дальше начнётся период тишины, а когда им дадут нагоняй за отсутствие результата, и всё закрутится по новой, мы будем далеко.
Катерина оглянулась по сторонам — улицы уже заполнились пешеходами, во все стороны побежал поток машин, от старо-ржавых «кирпичей» до автомобилей более-менее обтекаемого вида — вздохнула, и поинтересовалась:
— Итак, мы застряли на неделю. И какой у нас план?
— Сначала на рынок за одеждой. А потом видно будет.
Катерина внимательно посмотрела на парня и подумала, что сейчас он говорит слишком уж уверенно.
— И как нам этот рынок искать? Я не вижу ни одного инфокиоска, если они вообще тут есть. А до самой примитивной Сети, насколько я помню историю техники, ещё лет…
— Спросим, — улыбнулся Никита. — Просто спросим. Одного, второго, третьего — и так пока не узнаем. Считай, что у тебя тренировка по восстановлению древних навыков общения, потерянных нашей техноцивилизацией.
Катерина открыла рот, собираясь съязвить, но передумала и лишь буркнула опять себе под нос: «Психованный мир, честное слово». Угнетало ощущение полной беспомощности: зачем нужно её образование и все навыки, полученные в жизни за прошедшие два десятка лет, если стоит оказаться на чужом Листе, как сразу выясняется, что без помощи ей вообще не выжить? Недолго девушка шла всё-таки молча, потом отвратительное настроение всё-таки прорвалось наружу, и Катерина принялась нудно бурчать:
— Нет уж, всю жизнь обходилось без навыков примитивной жизни — и дальше бы обошлась. Я так понимаю, и посуду здесь моют, как принято в походных условиях — без всякой техники и чистящих составов. Скажи, что вообще песок и золу драить завозят.
Никита скосил на девушку хитрый взгляд, потом соизволил ехидным голосом ответить:
— Нет, это только в деревнях. А мы в городе, тут мыло есть. Настоящее, хозяйственное, дегтярное. Из натуральных продуктов, между прочим, никакой синтетической химии.
— Ах ты! — Катерина аж поперхнулась.
Мог бы посочувствовать — а он наоборот ещё и смеётся над ней! Но двинуть Никиту локтем в бок она не успела, они уже вышли к остановке городского транспорта. Катерина думала, что насчёт «спросить» Никита пошутил, но парень и в самом деле дождался троллейбуса, а потом поинтересовался у какой-то старушки:
— Не подскажете, до Центрального рынка идёт?
— Нет, милый, эт тябе нада на автобус, но он тута не ходить, — затараторила бабка в ответ, заодно вывалила ворох информации про город и транспорт — для Никиты и Катерины очень полезной, но они про это и не спрашивали!
Никита дождался, пока бабка уедет, потом всё повторил со следующим ожидавшим на остановке мужчиной. Дальше спросил проходившего мимо пешехода. Причём каждый новый вопрос задавался с учётом подробностей, полученных от предыдущего советчика. Потом они прошли квартал до остановки автобуса, и всё повторилось. В итоге выяснилось, и что нужен им и в самом деле Центральный рынок, и как туда доехать.
Всю дорогу до рынка Катерину грызла совесть за то, что она так безобразно сорвалась на Никиту: не виноват же он в здешних странностях и в том, что она постоянно ощущает себя как в Кривом зеркале. Да и на себя девушка была зла. Нечего сказать, хороший из неё будет премьер0оператор, если первая в жизни нестандартная ситуация, проблема не из учебной программы — и сразу выбила её из колеи. Поэтому, сидя в автобусе, она почти не смотрела в окно, а сосредоточилась на дыхательных упражнениях. И когда кондуктор выкрикнула нужную остановку, была спокойна и уверена, что всерьёз удивить её больше ничего не в силах.
Выйдя из автобуса, Катерина поначалу не поверила своим глазам. Центральный рынок расположился внутри стадиона и попутно занял обширную территорию вокруг: уйма платок и контейнеров рядами, множество людей, которые шли вдоль лотков с товаром, приценивались, торговались, в воздухе стояли пыль, гул и гам, сновали непонятные смуглые личности в цветастой одежде. У входа на рынок кучковались человек пять людей, похожих на стражников, к ним подошёл милицейский патруль, перебросился несколькими фразами и двинулся дальше. Несколько мгновений девушка моргала, пытаясь отогнать наваждение и сообразить, почему охрану на входе упорно хочется назвать именно стражниками. Затем негромко спросила:
— Тут точно никаких трещин во времени нет? Как в фантастических книжках?
— В смысле?
— В прямом. Индустриальный век же на дворе, а тут самый натуральный если не средневековый рынок, то конец Доиндустриальной эпохи самое позднее. Даже комплект нищих, смотрю, имеется. Такое ощущение, что перед нами мираж. Подойди, тронь — и он лопнет, растворится в воздухе.
— Да нет, всё настоящее. Сейчас сама убедишься.
Стоило им оказаться на территории рынка, нырнуть в пёструю разношёрстную толпу, неспешно текущую по «улочкам», которые образовывали лотки для товара, собранные то из ржавых стальных уголков и листов железа пополам с досками, то из превращённых в торговые точки больших транспортных контейнеров, как девушку опять охватило ощущение нереальности происходящего.