Принц со шрамом
Шрифт:
Его глаза вспыхивают, и это мой знак.
Мои юбки шуршат вокруг лодыжек, пока я иду к тяжелой деревянной двери. Тимоти, королевский стражник, движется позади меня, черно-золотая форма подчеркивает глубокий загар его кожи; она так отличается от бледно-кремовой, которую я видела до сих пор в этом регионе.
— Тимоти, верно? — мой голос эхом отражается от холодных каменных стен залов замка.
Он смотрит на меня исподлобья, но молчит.
— Ты отсюда?
Он по-прежнему молчит.
— Из
После нескольких долгих мгновений отсутствия ответа я вздыхаю.
— Ладно, тогда. Вижу, ты не особо любишь беседовать. Ксандер говорил о той женщине. Эта… гиена?
Это слово тяжело ложится на язык, и я наблюдаю за его реакцией, не ожидая словесного ответа, но надеясь, что он даст подсказку своим лицом.
Он не выдает. Он хорошо обучен.
— Ты немой? — я поджимаю губы. — Или тебе просто нельзя говорить.
Уголки его губ подергиваются.
— Честно говоря, это звучит ужасно, — продолжаю я. — Разве тебя это не беспокоит? Когда тебе говорят, что ты даже не можешь говорить?
Он снова смотрит на меня боковым зрением, пока мы приближаемся к крылу моих личных покоев, и останавливается, когда мы доходим до моей комнаты.
Я протягиваю руку, металлическая ручка шершавая от моих пальцев. Тимоти отходит в сторону от моей двери, его спина прямая, а глаза сканируют территорию. Я делаю паузу, мой желудок сжимается.
— Ты планируешь простоять здесь всю ночь?
Он вскидывает бровь.
— Да, да. Без разговоров, — я ухмыляюсь. — Поняла.
Он склоняет голову в полупоклоне, и я проскальзываю в свою спальню, закрываю за собой дверь, ухмылка исчезает с моего лица, когда я прохожу через гостиную, ища Шейну.
Я не нахожу ее, поэтому полагаю, что она уже ушла спать.
Хорошо.
В подземельях есть женщина, и если никто не даёт мне ответов, я найду их сама.
6. Сара Б.
Я добралась до покоев слуг, сама того не желая, но этот замок большой и немного жутковатый, и трудно перемещаться по коридорам тайно, не зная, куда идешь. Тревога терзает мою грудь, надеясь, что я не забуду дорогу назад.
Приглушенные голоса проникают в темный коридор; единственный свет исходит от маленьких бра, расположенных между арочными окнами. Мои шаги замедляются, сердце замирает. Я не ожидала никого увидеть в это время ночи, но я не должна была быть такой глупой. По коридорам всегда бродят люди.
Я продолжаю идти вперед, прислонившись к каменной стене, дыхание прерывистое, я смотрю в обе стороны, чтобы убедиться, что никто не видит меня.
Это было глупо.
Голоса
Дверь приоткрыта, и я отхожу от стены и поворачиваюсь к ней, приседая, пальцы хватаются за деревянную раму, а лицо прижимается к щели. Дыхание сбивчивое, сердце бьется о грудную клетку, адреналин захлестывает организм.
Три тонких серебряных кинжала, засунутых между кожаными подвязками, холодят бедро, но я не настолько глупа, чтобы пробираться ночью по коридорам замка, одна и без защиты.
Кроме того, есть что-то захватывающее в том, чтобы быть пойманной. Когда делаешь что-то, чего не должен был делать.
Прищурившись, я пытаюсь разглядеть детали, но кроме длинного деревянного стола и книжной полки в дальнем углу, здесь ничего нет.
В центре стоит высокий мужчина, его тень нависает над другим человеком, который стоит на коленях у его ног.
Сначала трудно понять, кто это, но чем дольше я смотрю, тем больше проясняется мое зрение.
Принц Тристан.
Мое сердце подпрыгивает к горлу. Что он делает здесь, в покоях слуг?
— Ты понимаешь?
Мой желудок скручивает от его голоса, как и в первый раз, когда я услышала его; бархатные слова, когда его рука обвилась вокруг моей, а его брат был между нами.
Его тон глубок. Как будто он был создан в аду, а затем соткан из шелка. Нежная ласка, которая обжигает чувства.
Несмотря на то, что сейчас слишком темно, чтобы разобрать все детали, я вижу, что человек у его ног — женщина.
Неужели у принца Тристана отношения со служанкой?
Ее голова опускается, покорность вытекает из ее пор.
— M…
Позвоночник Тристана напрягается, его голова наклоняется набок.
— Достаточно, — прерывает он ее. — Уходи.
Она встает и кивает. Мои внутренности замирают, опасаясь, что она пойдет в мою сторону, но она поворачивается в противоположную, ее рука прижимается к стене, пока маленькая книжная полка не поворачивается на месте, открывая небольшое отверстие, в которое она проскальзывает.
Мои глаза расширяются, когда она исчезает.
Принц стоит в центре комнаты, совершенно неподвижный, как лев, охотящийся за добычей, в ожидании нападения. Я прикусываю губу, боясь даже дышать, так тихо стало в воздухе.
Мои руки становятся липкими, пальцы сжимают растрескавшееся дерево дверной рамы, пока оно не раскалывается. Мне следовало подождать, пока я не изучу местность. Мне повезло, что я столкнулась только с этим, а не с солдатом или кем-то еще похуже. Сплетни распространяются как лесной пожар, и неверные глаза и губы могут привести к катастрофическим последствиям.