Принцесса для психолога
Шрифт:
Девушка попыталась собрать все свои наблюдения и мысли воедино, чтобы сделать доклад: краткий, четкий, по существу. Как учили. Марк не торопил.
— Органы… выделительной системы у него в полном порядке, никаких пораженных зон, воспалений или новообразований я не увидела. Энергетические каналы обычны для не-мага и тоже совершенно здоровы. Травм головы не было. — Верна подняла голову и посмотрела прямо в черные, серьезные глаза принца без титула, — Он здоров, господин Винкер.
Надо отдать ему должное, тот не взвился, костеря недоучку по матери и по бабушке, в небо, в землю и в воду. Помолчал. Потом спросил:
— И каков твой вердикт. Как целителя?
Девушка вздохнула и развела руками:
— Не понимаю. У него не должно быть никаких проблем. Отличное, правильное тело.
— Ручаешься?
— Руку на огонь положу.
— Хорошо, — кивнул Марк, — ты молодец. Сейчас найдем кого-нибудь, чтобы тебе приготовили комнату, ванну, ужин — и какую-нибудь одежду. — Верна переступила с ноги на ногу. — И обувь, конечно.
— Когда я попаду домой?
Винкер улыбнулся ободряюще и немного виновато.
— Боюсь, еще не скоро, Верна.
— То есть — отрядный горн зовет? Мы снова мобилизованы и призваны?
— А нас куда-то отпускали? — кривоносый забавно вздернул бровь, — надо же, не заметил. Совсем старый стал, плохой стал…
Смех прокатился по коридору резиденции. Он был негромким и невеселым, но — лучше уж так, чем обреченный пафос.
Часы на подоконнике показывали детское время — восемь вечера, но за окнами было по-настоящему темно.
— Они настроены на время по Гринвичу, — пояснил Володя.
— И на хрен?
— Иногда нужно.
Руслан пожал плечами, принимая ответ. Докапываться не хотелось. Не после бутылки коньяка, раскатанного на двоих почти без закуски.
Хотя — опьянения он почти не чувствовал. Чувствовал усталость, тупую, как сибирский валенок. И, пожалуй, все. Даже злости не было.
— Пора мне, — сказал он, — спасибо. За все.
— Руслан… — Приятель посмотрел виновато, хотя в том, что произошло, его вины не было ни на гран, — может быть еще можно что-то сделать? Я не знаю… подать апелляцию.
Неожиданно для себя Руслан рассмеялся. Не без горечи, но вполне искренне.
— Володя, ну ты прямо как… даже не знаю, что делать с такой наивностью: восхищаться или лечить. — обиженные глаза друга мигнули, и он счел нужным пояснить, — лишение права заниматься медицинской деятельностью — это не просто приговор суда. Это, Володя, крест на репутации. Клеймо. Волчий билет. Ни одна стоящая клиника не примет.
— И… что делать собираешься?
Руслан хмыкнул:
— Придется переквалифицироваться в управдомы. Или к тебе в зал. Инструктором. Возьмешь?
— Ты же ни в чем не виноват, — как-то потерянно сказал приятель.
— Виноват, — отрезал Руслан. Его лицо вдруг стало жестким, а голос похолодел, — я виноват, что допустил весь этот бардак. За что и огребаю. Как сказал Глеб Жеглов: "Наказаний без вины не бывает".
Володя хотел возразить, но понял, что бесполезно. Вздохнул.
— У тебя… денег хватит.
— Этого добра до черта, — отмахнулся Руслан, — было бы меньше, было бы в самый раз. А так… не спиться бы. Как думаешь, если я сам себя закодирую, сработает?
— Не выйдет, — хмыкнул Володя, — тебе запрещено лечить.
— А я никому не скажу.
Посмеялись.
— Может, останешься до завтра?
— Нет. Домой.
Можно было и остаться, но — смысл? До завтра его проблемы бы никуда не делись. А Володя, не смотря на искреннее желание помочь, просто не был тем человеком, который мог "разрулить" терки с Семьей. Вот так, с большой буквы.
Черт бы их всех побрал. Черт бы побрал его самого, сунувшегося в эту клоаку без подстраховки. И то, что выбора Руслану не предоставили, было плохим оправданием. Выбор есть всегда, не этому ли он учил своих ассистентов и молодых коллег. Просто не всегда можно выбрать идеальное решение. Иногда выбор заключается лишь в том, чтобы минимизировать потери.
А самоуверенность — зло!
— Постой, — сказал Володя и ушел вглубь квартиры. Не было его минут пять. Вернулся он смущенный. И до ужаса упрямый.
— Вот что… Возьми. На всякий случай. Предчувствие у меня пакостное.
Руслан чуть с табуретки не упал, когда понял, что Володя протягивает ему десантный нож. Как положено, рукоятью вперед.
— Спятил? — аккуратно спросил он, — я как-то пока еще по СИЗО не соскучился. Это же самому себе пять лет в карман положить.
— Возьми, — Володя умел давить голосом, не зря же даже на всю голову отмороженные тинейджеры слушались его как родного батю. — Из тюрьмы выходят, из гроба не встают. Я на днях видел Татьяну. Она не успокоится, пока не заставить тебя жрать стекло поездами…
— Очень целеустремленная девушка, — согласно кивнул Руслан. Немного помедлил. И взял нож.
Такси везло его не быстро, не смотря на поздний час, трафик был достаточно плотный. Окно Руслан приоткрыл сам и ночная прохлада с запахом дождя и неизбежного смога воспользовалась предоставленным шансом. Легкий пиджак очень хорошей фирмы не грел совсем — не для этого он был предназначен и Руслан с неудовольствием сообразил, что стремительно трезвеет.
И дома, вместо того, чтобы быстро "догнаться" до нужной кондиции, похоже, придется начинать сначала.
В одиночестве? К черту, он ведь не алкоголик.
Поискав в списке контактов, Руслан ткнул в номер актуального "котенка"… чтобы спустя десять секунд и семь гудков с неудовольствием сообразить: Юлечка либо забыла зарядить телефон, либо просто внесла его в черный список. Оба события были равновероятны.
Что ж, не один такой "котенок" на свете, да и в списке контактов их было больше. Но, видимо, звезды были против. То ли романтики и любви, толи пьянства, переходящего в алкоголизм.
Чертыхаясь на заднем сидении, потом расплачиваясь с ухмылявшимся таксистом — так и въехал бы по бесячьей роже, потом поднимаясь к себе на одиннадцатый этаж Руслан решал проблему: все же напиться в одиночестве или послушать голос своей худшей, но полезной половины, принять седативчик и лечь спать.