Принцесса для психолога
Шрифт:
— Почему в восточном? Принцесса же живет в западном?
— Жила, — принц довольно улыбнулся, — переехала в восточное.
— А что это ты так доволен по этому поводу? — прищурился психолог, — опять какие-то ваши заморочки?
— Восточное крыло более почетно, — охотно пояснил Нари, — Если Сейди переехала туда и никто не возразил, значит, ее сочли достойной места главы рода.
— И что теперь? — Руслан старался следовать своему собственному совету и "дышать носом". Получалось плохо, нос забивало пеплом, который, после ночного выброса, все еще кружился, оседая на крыши, дорожки, кроны и так почти лысых деревьев. — Долго ждать?
— При моем отце было бы не меньше пяти дней, — невозмутимо сказал Нари.
— Столько времени у нас нет…
— Думаю, столько и не понадобится. Сейди понимает, кому она обязана возвращением души и не заставит тебя ожидать больше необходимого. Скорее всего, тебе не придется даже совершать тарби.
— Тарби?
— Ритуальное коленопреклонение.
Руслан фыркнул.
— Знаешь, вот как раз это ваше тарби волнует меня меньше всего.
— Ты готов встать на колени перед чужеземным троном, который занимает даже не правящая княгиня, а всего лишь спорная наследница?
…Шок — это по-нашему! Принц был настолько ошарашен, что психолог сжалился и пояснил:
— Да пофиг вообще, какое место она занимает в этой вашей иерархии. Главное, что она — девушка. В нашей культуре встать на колени перед женщиной никогда не считалось позором для мужчины. Наоборот — честь. Вдобавок, если я ничего не забыл и не путаю, эта девушка спасла нам с тобой жизнь.
…Река вынесла их на западе от лавового плато, вымокших, замерзших и перепуганных. Там пороги заканчивались и шумный, стремительный поток обретал характер спокойный и покладистый.
Как они не перевернулись? Руслан был уже готов поверить в местных богов и духов — на пути встретились три очень крутых поворота и горка высотой почти полтора метра с которой они обрушились в небольшую заводь, только чудом не встав "на попа"
Когда плот прибило к берегу, Нари рванул на себя мешок, торопливо распустил завязки и сунул туда руку.
От вопля, который он издал, дрогнула гора, а Руслан обогатился цветистыми перлами на языке Энгури… кое какие даже понял и оценил. "Злая дочь от сношения плешивой крысы с духом низкого человека, лишенным святилища и подношений в течении трех жизней…" Ну, круто же!
Ярость принца на укусившую его лису выглядела забавно. Матерясь так же поэтично (словно за ним стояли три каллиграфа и записывали его речь золотыми кисточками на лучшей и самой дорогой бумаге), он вытащил промокшего, дрожащего зверя, сунул себе за пазуху, крепко обнял и начал греть черную носопырку своим дыханием.
— Дурью не майся, — добродушно посоветовал Руслан, — ты такой же мокрый, как и она. Надо костер разложить, толку больше будет.
Слова психолога пропали зря. То ли принц был шокирован больше Бантика, то ли от страха и холода спятил… в очередной раз, но собирать валежник и добывать огонь с помощью древнего кремниевого огнива пришлось Руслану.
Справился. Первый раз что ли. Нашлась кора — и даже сухая и дело пошло. Вскоре костер уже весело трещал в небольшой ложбинке между двумя валунами, Руслан и принц сидели на лапнике и пытались сушить одежду прямо на себе.
Бантик, пригревшаяся на руках у Нари, все еще дрожала и была похожа скорее на крупную мышь, чем на красавицу-лису. Вместе с пушистостью она утратила большую часть объема и психолог в который раз поразился, куда в нее влезало столько еды. За вычетом шерсти и ушей — с дамскую сумочку зверь. Ту, которая — клатч.
— Она с ума сошла? — грустно спросил Нари, — от страха?
— Думаю, здесь другое. Она просто вернулась к своему изначальному уровню, — задумчиво сказал психолог, с интересом разглядывая лисичку, которая сейчас была похожа на домашнюю собачку декоративной породы, но никак не на волшебное существо.
— Значит… все получилось? — вскинулся принц.
— Что-то получилось, однозначно. А вот что… узнаем только на месте.
Если поздно не будет — но эту мысль Руслан оставил при себе. Что там, принц же далеко не дурак. Сам все понимает… Только не говорит. Как Бантик. Вот и сидят вдвоем, родня по разуму, сохнут. А он напротив, такой же мокрый и самый тут главный. Теперь бы разобраться — капитан корабля или директор дурдома. Разница-то принципиальная.
Путь обратно, во дворец, был долгим и выматывающим. Руслан стер ноги в кровь из-за промокшей и неправильно, слишком быстро высушенной обуви. Последние несколько километров он их просто не чувствовал, наступил предел, после которого организм отключает предупреждающие сигналы, видимо, решив, что раз мозг не реагирует, значит мозга в этом теле больше нет. Свалил в туман. Напрягаться бессмысленно
Как ни странно, дверь оказалась открытой. И задуматься бы, к чему такое невиданное везение… Но усталость сыграла с ними злую шутку. Оба, и принц, и психолог, протиснулись в лаз, на ходу повязывая лица платками и предвкушая, как растянутся на теплых и гладких досках террасы, завернутся в легкие шерстяные одеяла, вытянут ноги… А потом, возможно, каким-то чудом, на перилах появится чайник на две порции чая.
Беспечность заразна, точно!
Когда, чуть не доходя до поворота, от стены отделился силуэт сухощавого подростка, кажется, сразу в трех халатах и какой-то безумной, прибабахнутой шапочке, похожей на жесткую приплюснутую с боков кастрюлю, Руслан не среагировал. Продолжал переть как бульдозер, уверенный, что его "не видят"…
В себя он пришел, только когда услышал тихий свист и увидел прямо перед глазами скрещенные лезвия двух мечей. Они отливали синим, а по самым остриям струился золотой отблеск луны. Откуда луна в подземелье, где нет окон?
— Глава Ай, — услышал психолог и почувствовал, что его деликатно, но уверенно оттаскивают с дороги. И пытаются… загородить собой.
Лиса спрыгнула с загривка Нари и, нырнув между ног главы рода Ая учесала куда-то вглубь коридоров. Неизвестно, как с разумом, а инстинкт самосохранения у Бантика точно не пострадал.
В руках принц держал тот самый, вырубленный в Нахаловке, дрын. Против двух мечей — самое то, конечно. Еще эффективнее — помолиться. Лучше — сразу за упокой.
Нари что-то быстро, взволнованно спросил на языке Энгури. Нет, не просьба пощадить и не предложение мирных переговоров. Психолог уловил имя Сейди, сказанное несколько раз, очень взволнованным голосом.