Принцесса и Гоблин (др.перевод)
Шрифт:
— Может быть. Иногда ручьям требуется больше простора.
Керди затаился. Некоторое время тишину нарушало только шебуршание готовящихся к переселению гоблинов, изредка прерываемое словом папашиной команды. Наконец Керди это надоело. Не открыл ли убранный им камень прохода в жилище гоблинов — вот что следовало узнать. Керди просунул руку, желая убедиться на ощупь. Просунул — и тут же отдёрнул назад: его рука наткнулась прямо на гоблинову ногу без «цыпочек». Раздался испуганный визг владельца ноги.
— Что ещё такое, Хельфер? — спросила мать.
— Какой-то зверь вылез из стены и лизнул мою ногу.
— Чепуха! В наших краях нет диких животных, — произнёс отец.
— Но он был здесь, папаша. Я его почувствовал.
— Чепуха, говорю. Ты клевещешь на родную страну и низводишь её до уровня верхних земель. Это они кишат всяким диким зверьём.
—
— Ещё раз повторяю: придержи язык. Ты не патриот.
Керди давился смехом, но лежал тихо, как мышь, — правда, не тише, ибо он непрестанно ощипывал пальцами края щели. Так он понемногу расширял её, потому что в этом месте почти вся скальная порода раскрошилась от взрывов.
Похоже, семейство гоблинов было не маленьким, судя по той беспорядочной болтовне, что доносилась по временам сквозь щель; но когда все начинали говорить разом, да ещё такими голосами, будто каждый засунул себе в глотку ёршик для бутылок, то невозможно было ничего понять. Наконец Керди вновь услышал голос гоблина-отца.
— Теперь вот что, — сказал тот. — Хватайте-ка ваши узлы, да за спину. А тебе, Хельфер, я помогу с твоим сундуком.
— Хотел бы я, чтобы это и впрямь был мой сундук, папаша.
— Придёт ещё и твой черёд, деточка. Шевелись. Нужно же мне попасть на сегодняшнее совещание во дворце. А когда оно закончится, мы вернёмся забрать оставшиеся вещи, пока наши враги сюда не ворвались. Зажгите факелы, и в путь. Как это всё-таки здорово — самим добывать для себя свет, а не надеяться на тот, что висит высоко в воздухе. Что за нелепое приспособление, созданное, несомненно, чтобы слепить нас, как только мы решимся выйти под его гибельные лучи! Такое ослепительное и пошлое, сказал бы я, хотя, несомненно, полезное для несчастных созданий, не додумавшихся до того, чтобы производить свет самостоятельно.
Керди был столь заинтригован этой тирадой, что едва не воскликнул прямо в щель: «Неужели вы сами производите огонь, чтобы зажечь факелы?». Но спустя минуту он убедился, что они ответили бы: «Да, сами», так как послышался звук удара камня о камень, и сквозь щель пробился сноп света.
Как только шлёпанье множества босых ног стихло в отдалении, Керди схватился за край щели обеими руками и принялся торопливо вырывать породу. Вскоре отверстие сделалось достаточно просторным, чтобы он мог протиснуться внутрь. Свою собственную лампу Керди зажигать не решился, ведь и без того факелы сбежавшей компании, которая гуськом удалялась по длинному ходу, ещё давали достаточно света, чтобы он смог хорошенько оглядеться в покинутом жилище. К своему удивлению, он не нашёл ничего, что отличало бы это бывшее жилище от самой обычной естественной пещеры в скале, на которые он и раньше набредал, вместе с остальными рудокопам исследуя недра горы. Правда, гоблины толковали насчёт возвращения за оставшимися пожитками, но мальчик не заметил ни малейшего намёка на то, что эта пещера служила пристанищем семейству гоблинов хотя бы на одну ночь. Пол был неровен и каменист, камни острыми краями выдавались из стен, потолок в одном месте имел высоту футов двадцать, а в другом мог лоб ему расшибить, а по одной из стен даже стекала струйка воды — не толще иголки, но и от такой по стене широко расползалась полоса сырости. Как бы то ни было, а существа, удалявшиеся от пещеры, уносили с собой тяжкую ношу. Среди пляски света и тени Керди мог разглядеть Хельфера с тяжёлым сундуком на сгорбленных плечах, а второй его братец был почти похоронен под чем-то, напоминающим огромную пуховую перину. «Где же они перья-то берут?» — подумал Керди, но в эту минуту гоблины пропали за поворотом, и следовало не мешкая отправляться за ними, пока они опять куда-нибудь не свернули. Так и потерять их можно. Керди ринулся за ними как борзая. Сколько же галерей довелось ему повидать в эту ночь, гоняясь за подземными жителями! Но странное дело! Ни в одной из них не встретил он и следа работы — будь то труд людей или гоблинов. Со сводов свешивались сталактиты, которые были гораздо старше копей, а пол под ногами бугрился от валунов и громадных округлых голышей, указывавших на то, что некогда здесь протекала подземная река. Коридоры становились всё просторнее, «леса» сталактитов делались всё гуще, а сами они сверкали всё ярче.
Компания, за которой он следовал по пятам, и сама по себе была необычная, но ещё необычнее были какие-то домашние животные, крутившиеся у ног гоблинов. Правду говорили, что под землёй нет диких животных, по крайней мере даже гоблины о таких не слышали, зато у них было множество одомашненных. Однако для своего личного вклада в природоведение этих мест я оставлю дальнейшие страницы моего рассказа.
В конце концов, слишком резко завернув за угол, Керди чуть не влетел в середину семейки гоблинов, потому что они уже скинули свой груз на пол какой-то пещеры, гораздо более просторной, чем та, которую недавно покинули. Не отдышавшись как следует, они слова сказать не могли, не то что взять его в плен, но выдавать своего присутствия всё же не стоило. Дав задний ход и оказавшись на безопасном расстоянии, Керди решил дождаться, когда их папаша отправится во дворец. Прошло не слишком много времени, и старый гоблин со своим сыночком Хельфером вышли из пещеры, зашагав в том же направлении, что и раньше. Керди с удвоенной осторожностью последовал за ними. В пути он постоянно слышал какой-то звук, похожий на стремительное движения воды где-то в толще скалы, и наконец его ушей достиг отдалённый гул, словно где-то впереди собралась огромная толпа. Внезапно гул оборвался. Пройдя ещё немного, Керди различил в отдалении один-единственный голос. Он звучал всё яснее и яснее, и постепенно мальчик стал различать отдельные слова. Спустя минуту или две, выглянув из-за очередного угла, он вновь чуть не отпрыгнул назад, на этот раз от изумления.
Он находился у входа в великолепную пещеру. Она была овальной формы и некогда, возможно, являлась естественным водным резервуаром, а теперь служила гоблинам вместо парадного зала. Стены зала поднимались на неизмеримую высоту, но, несмотря на это, потолок был отлично виден, поскольку его покрывала какая-то блестящая порода, озарённая к тому же светом множества факелов, которые принесли с собой гоблины, заполонившие весь зал. Благодаря многочисленным теням, отбрасываемым вверх стенными выступами, создавалось впечатление, будто по стенам залы неправильными ярусами от пола до потолка понаставлены статуи на полках и подставках. Сами же стены во многих местах состояли из чудесного сверкающего вещества, иногда преярко окрашенного, что создавало чудесный контраст всем этим теням. Керди невольно подумал, подействуют ли его песенки против этакого скопища гоблинов; его не на шутку подмывало начать свое «Раз, два, три!..», но поскольку не было никакой причины немедленно вступать с гоблинами в схватку, а наоборот, следовало выведать их замыслы, он собрал всё своё мужество и притаился по-за дверным проёмом, хорошенько навострив уши.
На другом конце залы, высоко над головами собравшихся гоблинов находился скальный выступ вроде террасы, образовавшийся в результате проседания верхней части стены пещеры. На этом-то выступе расположились король и его двор. Король восседал на троне, выдолбленном из огромной глыбы зелёной медной руды, а придворные — на более низких сиденьях вокруг него. Король недавно закончил говорить речь, и тот гул, что донёсся до Керди, был гулом аплодисментов. А теперь к собравшимся обращался какой-то придворный. Речь его сводилась к следующему:
— Как мы видим, своей прочной и твёрдой головой его величество обдумал целых два плана к облегчению участи своего народа. Невзирая на то, что именно мы были первыми владетелями тех областей, которые ныне населяют людишки с поверхности, и невзирая на то, что мы покинули те области из самых лучших побуждений, невзирая также на самоочевидный факт, что мы настолько же превосходим их мыслительными способностями, насколько они нас ростом, они считают нас за выродившуюся расу и надсмехаются над нашими более тонкими чувствами. Но близко уже то время, когда — благодарение изобретательскому гению его величества — у нас, наконец, достанет сил раз навсегда отплатить им за их враждебное поведение.
— С позволения вашего величества... — выкрикнул голос возле двери, в обладателе которого Керди сразу узнал папашу-гоблина.
— Это кто там перебивает канцлера? — возмутился некто близ трона.
— Это Гламп! — отозвалось несколько голосов.
— Он наш верный подданный, — протяжно молвил сам король величественным голосом. — Пусть выйдет вперёд и говорит.
Толпа расступилась, и Гламп, приблизившись к королевскому возвышению и отвесив королю поклон, сказал вот что:
— Сир, я бы не осмелился, если бы сам не знал, насколько близок тот момент, на который намекает канцлер. Нет никакого сомненья, что ещё до исхода следующего дня враг ворвётся в мой дом — стена там и сейчас-то не толще фута.