Принцесса и медведь
Шрифт:
Хейды спешились и швырнули поводья подбежавшим мальчишкам, которые, раздуваясь от гордости, повели коней в стойла. Бьорн тоже соскочил с лошади и ссадил Виолу на землю.
Из толпы выступила старуха в синем сарафане и шерстяном платке
— А где Ингольф? — с тревогой в голосе спросила она.
— Где Харальд? — Женщина помоложе вытянула шею из-за спин собравшихся.
— Где остальные? Почему вас всего шестеро? — Вперед вышел плечистый мужчина с густой желтоватой бородой.
— На нас напали, — ответил Бьорн. — Наши
Повисло глубокое молчание. Виола подумала, что сейчас начнут голосить, но как ни странно, никто не зарыдал. Лишь одна из женщин — явно на сносях, побелела как полотно, и ее тут же увели; да мелкая тощая девчонка разревелась, и ее подхватили на руки.
Остальные же приняли печальное известие со спокойным достоинством. Видимо, жизнь и смерть ходили здесь рука об руку, и гибель воина на поле боя не была чем-то из ряда вон выходящим.
— Папа! Папа! — вдруг зазвенел детский голосок, и из толпы показалась девчонка лет восьми с тонкими огненно-рыжими косичками.
— Гисла! — радостно пробасил Рагнар, хватая ее на руки.
В следующий момент на нем повис мальчишка, на вид чуть постарше, но с такими же ярко-рыжими вихрами.
Рагнар подхватил и его.
— Гуннар! Ну ты и тяжеленный стал! У твоего папки пупок развяжется, таскать такую тушу, — шутливо пропыхтел он, хотя было видно, что держать детей не стоит ему ни малейших усилий. — Готовься, скоро уже я сяду к тебе на шею.
— Ну да, помечтай, пока при памяти. — К обвешанному отпрысками Рагнару подошла невысокая женщина в красном сарафане. На ее приятном округлом лице играл здоровый румянец, а из-под синей косынки на грудь спускалась толстая золотая коса.
— Матильда, — расплылся в улыбке Рагнар, опуская детей на землю. — Женушка, иди ко мне, дай обниму!
— Явился, не запылился, — добродушно проворчала она, подставляя губы для поцелуя.
Рыжеволосая ребятня крутилась рядом, обнимая родителей. Оторвавшись от созерцания счастливого семейства, Виола заметила, что остальные спутники куда-то разбрелись — наверное, отправились по домам. Она взглянула на Бьорна. Тот оживленно беседовал с селянами; к нему подходили все новые и новые, пожимали руку, хлопали по плечу, расспрашивали о дороге и павших товарищах. При этом рюккенцы с любопытством поглядывали на Виолу.
— Рабыню привез? — поинтересовался один из них.
Она невольно стиснула зубы, а Бьорн не стал вдаваться в подробности и просто кивнул.
«Рабыня, — с горечью подумала Виола. — Вот, кто я теперь… Гадкие дикари! Да если бы вы знали, кто я такая на самом деле…»
Она взглянула на себя. Босые ноги, грязная туника, подкатанные штаны не по размеру… Самая настоящая оборванка! Так зачем удивляться, что ее приняли за рабыню?
— Виола? — Женский голос неожиданно назвал ее по имени.
Она вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стояла Матильда, а из-за
— Ты говоришь по-нашему? — спросила Матильда.
— Угу, — кивнула Виола.
— Я — жена этого олуха Рагнара, — Матильда протянула ладонь.
— Очень приятно. — Виола пожала ей руку. — Он много о тебе рассказывал.
— Поди, наврал с три короба, — Матильда усмехнулась и подошла к Бьорну, который беседовал с желтобородым мужчиной.
— Ну все, Ралоф, отвяжись от него, ты его до смерти заговоришь, — она бесцеремонно отпихнула желтобородого.
— Здравствуй, Матильда! — Бьорн обнял ее. — Гисла! — Он потрепал девчонку по огненной макушке. — Какая ты стала большая! Скоро женихи пойдут!
Та смущенно захихикала.
— Бьорн, идемте к нам, — сказала Матильда. — Я как чуяла, что мой дурень сегодня воротится — баньку истопила. Попаритесь, отдохнете с дороги.
— Спасибо, но сперва я должен показаться ярлу.
— Ну так иди, а Виола пускай с нами пойдет. Глянь, какая она замученная, едва на ногах стоит.
— Нет, она должна пойти со мной.
— В таком виде? Да и ты-то сам посмотри на себя! Грязный, как свинья! Тебя к ярлу и на порог не пустят!
— Но…
— Так, все, рот закрыл! Идем к нам! Живо! Без разговоров!
Бьорн растерянно взглянул на Рагнара, а тот лишь беспомощно развел руками, и Виола поняла, что слухи о суровости Матильды отнюдь не преувеличены.
Глава 9
— Ну-ка, встань ровно! — велела Матильда и, отступив на шаг, окинула Виолу внимательным взглядом. — Думаю, какое-нибудь из моих платьев придется тебе впору.
— Спасибо! — Виола была готова ее расцеловать: она уже так давно мечтала о свежей одежде!
— А обувку ей подберешь? — поинтересовался Бьорн.
Виола невольно взглянула на свои босые ноги, серые от дорожной пыли, и смущенно спрятала одну за другую.
— Найдем, — кивнула Матильда. — Ну все, потопали, баня стынет.
Они миновали несколько обнесенных плетнями дворов и свернули на тропинку, по обе стороны от которой серебрились ряды капустных початков. В конце огорода стояла небольшая бревенчатая изба. Матильда распахнула кособокую дверь и все вошли в натопленный предбанник.
— Раздевайтесь, одежду кидайте в корзину, — велела она и, недолго думая, стянула с себя сарафан и рубаху.
Виола смущенно отвела глаза, а Матильда, ничуть не стыдясь своей наготы, сняла туфли и шерстяные чулки. Затем она отворила дверь, напустив в предбанник густой пар вперемешку с дымом, и скрылась в парной.
Виола в растерянности теребила веревку, повязанную на талии вместо пояса. Дома она стеснялась даже служанки, помогающей принимать ванну, и, выйдя из лохани, поскорее норовила завернуться в полотенце. Неужто сейчас придется обнажаться перед посторонними, да еще и мужского пола?