Принцесса и медведь
Шрифт:
Подняв на него взгляд, Виола оторопела: Бьорн пристально смотрел ей в прямо в глаза. Сердце забилось сильнее, щеки полыхнули жаром. Его взор скользнул по ее лицу и остановился на губах. У нее перехватило дыхание.
Время вдруг сделалось густым и тягучим, как стекающий с ложки мед. Виола, словно завороженная, наблюдала за тем, как расширяются его зрачки, как приоткрывается рот, как Бьорн придвигается к ней… все ближе и ближе…
И вот он уже настолько близко, что она больше не видит его лица. Виола закрывает
Его рука ложится на ее затылок, пальцы властно зарываются в волосы. Она судорожно цепляется за его мокрые плечи. Его язык бесстыдно вторгается в ее рот. Между ног становится сладко и горячо.
Ей до одури хочется ощутить на себе его тело. Дыхание делается прерывистым и тяжелым. Она прижимается к нему еще теснее, он стонет и срывает с нее полотенце.
Она оказывается у него на коленях. Соприкосновение обнаженных тел — и вдоль позвоночника пробегает огненная волна. Его ладонь ненасытно ласкает ее грудь, а в бедро нахально упирается большой твердый член…
…Внезапно скрипнула дверь. Спину обдуло прохладным воздухом.
— Ой! — раздался возглас Рагнара.
Виола резко отпрянула от Бьорна. Лицо горело от стыда, сердце учащенно колотилось.
— Продолжайте. — Рагнар тактично притворил дверь.
— Нет, — покачал головой Бьорн. Он наклонился, подобрал с пола полотенце и, отводя глаза, протянул его Виоле. — Нужно идти.
Она торопливо прикрыла наготу и мельком взглянула на него — он был красным, как вареный рак. В следующий момент Бьорн поднялся с полки, подошел к бадье и одним махом опрокинул на себя целый ушат воды.
— Мойся скорее. Нам пора, — на ходу бросил он и скрылся за дверью.
Виола встала. Ноги подкашивались, сердце трепыхалось где-то в горле, а пах сводило от тягучего напряжения. Она зачерпнула из бадьи ковш воды и вылила себе на плечи. Вода была свежая, прохладная и очень приятная после такой жары.
Нащупав на полке кусок мыла, Виола намылилась. Когда она проводила ладонью между ног, то на миг замерла. Черт, так скользко, мокро и горячо! И почему-то совсем не хочется убирать пальцы… Но трогать себя за срамные места стыдно и неприлично — и она поспешно отдернула руку.
Виола смыла с себя пену и завернулась в потяжелевшее от влаги полотенце. Нужно идти. Она взялась за дверную ручку, сделала глубокий вдох… То, что сейчас произошло… этот поцелуй… он стал логичным и неизбежным продолжением того, что творилось между ней и Бьорном на протяжении всего пути. Сон в обнимку, езда на одной лошади, его защита и забота о ней — все это сблизило их настолько, что он стал ей почти родным.
«Я бы, пожалуй, даже вышла за него замуж, — мелькнула шальная мысль, и Виола тут же ее устыдилась. — Ах нет, что за вздор! Пора идти!»
Она с опаской выглянула в предбанник, страшась увидеть
— Заходи, не бойся. — Она поманила рукой. — Вот, примерь.
С этими словами она протянула Виоле шерстяные чулки и синее платье-рубаху из тонкого льна.
Когда Виола надела рубаху, Матильда обернула вокруг ее тела зеленое полотнище и бронзовыми фибулами пристегнула к нему бретельки, так, что получилось нечто вроде сарафана.
— Ну вот, — сказала она, перехватывая талию Виолы плетеным пояском. — Тебе бы еще волосы посветлее, и от наших было бы не отличить.
Виола блаженно вздохнула. Как приятно ощущать на себе чистую свежую одежду!
— Спасибо, — улыбнулась она. — Ты очень добра.
— Примерь-ка обувку.
Усевшись на скамью, Виола натянула на ноги башмаки из выделанной кожи. Чуть велики, но для израненных ступней так даже лучше.
— Ну как? — поинтересовалась Матильда.
— В самый раз. — Виола завязала шнурки.
— Вот и славно! Ладно, иди уже: Бьорну не терпится представить тебя нашему ярлу. А вообще, если что понадобится — обращайся.
— Большое тебе спасибо! — Подхватившись с лавки, Виола в порыве чувств обняла Матильду.
— Да ладно, чего уж, — смутилась та. — Мы, женщины, должны помогать друг другу. А самое главное — надо крепко держать в кулаке яйца наших мужиков, а то, дай им волю — совсем от рук отобьются.
— Это уж точно, — усмехнулась Виола.
Глава 10
Выйдя из бани, Виола увидела неподалеку Рагнара и Бьорна. Они стояли к ней спиной и разговаривали, облокотившись на поленицу. Заходящее солнце золотило косу одного из них, и поигрывало медными бликами в волосах другого.
Виолу бросило в краску. Еще неизвестно, чем бы все закончилось, не появись так вовремя (или не вовремя?) в парной Рагнар. Дело явно принимало недвусмысленный оборот. Какое непозволительное легкомыслие! Чудом избежала изнасилования по пути сюда, и вот те на! — едва не лишилась невинности в бане! Как можно было забыть, что находишься в стане врагов? Нужно прикладывать все усилия, чтобы вернуться, а не влюбляться в неотесанного дикаря!
Виола стиснула зубы, сжала кулаки и решительно шагнула вперед.
Бьорн оглянулся, и у него просветлело лицо — глаза засияли, губы дрогнули в легкой улыбке.
— Какова невеста, а? — подначил его Рагнар.
Бьорн шутливо ткнул его кулаком под ребра и обратился к Матильде.
— Пойдешь с нами к ярлу?
— Неа, — мотнула головой та. — Надо глянуть, чем там Гуннар с Гислой занимаются. Зуб даю, опять шалопайничают мелкие засранцы.
— Ну, как знаешь, женушка, — сказал Рагнар, — а мы навестим старика.
Матильда воинственно уперла руки в бока.