Принцесса на час
Шрифт:
Пять из них я отдала за экипаж хозяину станции, а еще один — кучеру. Но это стоило того. Молчаливый возница довёз меня до дома за несколько часов. Я заранее согласовала с ним поездку по еще одному пролёту пути. Остаться дома я тоже побоялась. Именно здесь меня будут искать, как только обман будет раскрыт. А значит, следовало уехать из города как можно скорее.
И лошадям, и вознице следовало отдохнуть, я же воспользовалась этим временем, чтобы собрать те вещи, которые я хотела взять с собой в Тулен.
— Что с вами случилось, мадемуазель? — недоумевала Рикарда, которой я велела тоже собираться
Она пыталась запихнуть в единственный сундук какую-то кухонную утварь, но я решительно ее остановила.
— Мы снимем там домик с полной меблировкой, Арди! — я отобрала у нее чумичку и положила ее обратно на сервант. — И купим там всё, что ты посчитаешь нужным.
Но она продолжала ворчать, упрекая меня в расточительности.
Я не говорила ей о своем путешествии в столицу. Она думала, что всё это время я провела в поместье герцога Эрсана.
— Ну, что же, — закивала она, когда я сказала, что его светлость дал мне денег на поездку в Тулен, — значит, у вашего папаши совесть всё-таки есть.
Я промолчала. Ей было ни к чему знать, за что я получила эти деньги.
О том, что мы едем в Тулен, не должен был знать никто. Соседям я сказала, что мы направляемся в Делакруа — будто бы я намерена получить работу в академии, где когда-то училась. Я боялась, что нашему отъезду может помешать барон Дюко, но, к счастью, того не оказалось в городе.
Экипаж, в котором я приехала из Алузы, доставил нас до ближайшего большого города — Бовена. Там я предпочла сделать пересадку. И таких пересадок за неделю мы сделали аж пять штук — мы петляли как зайцы, запутывая след.
Арди ворчала, но я была так решительна и серьезна, что она не осмеливалась мне возражать. Матушка же едва ли понимала, что происходило. Она наслаждалась прекрасными видами из окна экипажа и вкусными обедами на постоялых дворах. Ей достаточно было того, что мы с Рикардой были рядом.
Наконец, спустя семь дней мы пересекли границу Керландии и оказались в Канзии. И только тогда я вздохнула с облегчением. Вряд ли герцог или его высочество догадались искать бы нас в другой стране. О том, что столичный доктор рекомендовал матушке побывать в Тулене, я никогда и никому не говорила.
— Здесь всё чужое, не такое, как у нас, — вздохнула Арди, когда мы остановились на очередном постоялом дворе. — И зачем мы потащились в такую даль, скажите на милость?
Ей было трудно смириться с переменами, уехать из дома, где мы провели столько лет. Но на меня Канзия произвела весьма приятное впечатление — здесь были горы, вершины которых терялись в облаках, много озер и бескрайних лугов, на которых паслись овцы и коровы. И улыбчивые люди, отнесшиеся к нам, чужестранцам, вполне радушно.
Глава 11
Тулен оказался небольшим уютным городком, расположенным, как и большая часть Канзии, в горах. Дома здесь были не белоснежными, как у нас на родине, а из серого камня, отчего казалось, что они выступали прямо из скал. Тут было много зелени и цветов, а воздух был таким свежим, что я не могла им надышаться.
За двести пятьдесят эрлонов мы купили двухэтажный домик, утопавший в розовых кустах — он находился буквально в трехстах шагах от источника Святого Николая, и каждый день или я, или Арди водили матушку к лечебному водопаду. Возле него было установлено не меньше десятка скамеек из кованого железа, на которых было приятно посидеть теплым летним вечером. Матушка подходила и к самому источнику и умывалась чистой холодной водой.
В первые несколько недель я не заметила от этих процедур никакого эффекта. Bхотя я не жалела, что мы приехали сюда, я начала сомневаться в том, что матушка вообще когда-нибудь выйдет из того полусна, в котором она пребывала.
Но однажды утром она, выйдя на террасу, где я пила чай, и поглядев на горы и голубую гладь озера вдали, с удивлением спросила:
— Луиза, дорогая, где это мы?
Это было так неожиданно, что я не сразу нашла, что ответить, и отвернулась, чтобы она не заметила слёз, которые потекли по моим щекам.
— Мы в Канзии, матушка! — наконец, сказала я, когда смогла совладать с волнением. — Ты заболела, и доктор посчитал, что горный воздух пойдет тебе на пользу.
— Вот как? — она растерянно улыбнулась. — Как странно — я совсем ничего не помню. Давно ли мы приехали сюда?
— Уже почти как месяц. Ты неважно себя чувствовала, но теперь, надеюсь, пойдешь на поправку.
— Месяц? — ахнула она. — Но как же наш дом? Кто за ним присматривает? И скоро ли мы поедем обратно?
— Тебе не нравится здесь? — расстроилась я. — Разве тут не красиво? И здесь замечательные люди — очень отзывчивые и приветливые. И да, мы купили этот дом! Тебе же всегда хотелось иметь свой собственный дом, правда?
Она села в кресло, стоявшее по другую сторону стола. Во взгляде ее я прочитала изумление.
— Купили? Лу, что ты такое говоришь? Как мы могли купить такой дом?
А вот ответ на этот вопрос у меня уже был. Я сказала ей, что продала сапфировый гарнитур.
— Прости, я знаю, что он был очень дорог тебе, но речь шла о твоем здоровье. И ты же всегда хотела отправиться в путешествие.
Она расстроилась от этого куда меньше, чем я ожидала. Возможно, воспоминания, связанные с этими серьгами и брошью, были для нее слишком тяжелыми. В любом случае, собственный дом в таком красивом месте был куда полезнее украшений, связывавших нас с человеком, о котором мы обе наверняка хотели забыть.
О своем знакомстве с герцогом я предпочла умолчать и велела Арди тоже держать язык за зубами.
Первые месяцы после приезда в Тулен я еще плохо спала по ночам, вздрагивая от каждого шороха. Но время шло, а никто из Керландии не появился в этих краях. И хотя совсем забыть о прошлом я не могла, я предпочитала думать о нём как можно реже.
Мы купили рояль, и хотя он занял у нас половину одной из комнат, это дало мне возможность вернуться к музыке, по которой я сильно скучала. И я не только играла сама, но еще и давала уроки музыки пятерым девочкам. Четверо из них принадлежали к знатным (по местным меркам) семьям, а пятая была дочерью главы туленской купеческой гильдии — но именно она, несмотря на не вполне благородное происхождение, отличалась особенно тонким вкусом и всё схватывала налету. И мне было приятно рассказывать об этом ее родителям и старшему брату, которые так гордились ее успехами!