Принцип домино. Падение
Шрифт:
Нордэм никогда не спал. Даже ночью. Особенно ночью. Жизнь в нем не останавливалась и текла по иным законам времени и пространства. Закрытая система с непрекращающимся круговоротом. Ночным хищником город ждал, когда на землю отступит день, и все вокруг преобразится. Едва последний луч скрывался за горизонтом, на смену серым сумеркам приходило буйство мерцающих огней, завлекающих мотыльками на свет. Маяками для уставшего путника в ночи, они звали и манили ближе. Притягивали, завлекая в лабиринт, двери которого смыкались за спинами пришедших на зов. Неоновые вывески ночных клубов ослепляли и приглашали вовнутрь. Сулили избавление от проблемы, оставленных за дверями, эйфорию, захватывающую с головой.
Шесть лет назад все обстояло с точностью, как и сейчас:
От вспышек лазерных установок постепенно начинало ломить голову и стучать в висках. Любой звук превращался в оглушающий взрыв внутри черепной коробки. От ярких лучей глаза грозили вытечь из орбит. Эндрю пропустил дневную дозу. К ночи тело извещало о предстоящей ломке: пускало судороги в мышцы и спазмы по сосудам. Начало, как и следует, с головы. Желудок сжимался в предвестии излияния фонтана рвоты, но Эндрю не мог оставить пост ради спасительной дозы. Мадам Ронье послала его в качестве няньки для неугомонной дочери. Опрокинув рюмку другую, та превращалась в неадекватную девицу, способную запрыгнуть к любому смазливому танцору в машину, а потом пропасть на несколько дней. Эндрю пришлось стоять недалеко от бара и наблюдать, как размалеванная кукла в блестящем платье нарезалась шампанским до состояния.… Впрочем, она и в трезвости не особо блистала умом и воспитанием, так что… Эндрю стоял и смотрел, как дочка босса с пафосным именем Жаклин пребывала в ее обычной ипостаси тусовщицы без тормозов.
Эндрю пытался унять перемежающийся тремор в руках и не видел иного выбора, как обратиться к страховке, иначе рисковал самовольно оставить пост. «Спасибо» за такое мадам точно не сказала бы.
– Иди. Я присмотрю, – голос, отдававшим шорохом осенних листьев, словно ронял камень с мятежной душонки Эндрю. С предвкушением скорейшего облегчения Мак-Кинли буквально затрясло. Выудив из кармана небольшой пакетик, он скрылся в сторону мужской уборной.
«Бедняга», – думалось с сочувствием под проводы Эндрю взглядом. Ходячий мертвец – иных характеристик для Мак-Кинли, увы, не нашлось, глядя на скорость, с которой он скрывается в толпе. Мадам всегда отправляла с дочерью таких, как Эндрю. Не справлялся с заданием – Ронье устраивала няньке легкий передоз за провинность. У копов не возникало вопросов по поводу неожиданной смерти очередного торчка. Эндрю держался дольше всех благодаря маленькому секрету по имени Кельт.
Простофилю Эндрю с легкостью удалось обвести вокруг пальца: убедить, что звонил покойник, залегший на дно в намерении спастись от гнева Дона Романо. Мак-Кинли периодически подкидывал легкую работенку за неплохие деньги взамен страховки конченого наркомана во время срывов на работе. Неприятное замечание: работать с напарником оказалось не так уж сложно. Особенно, когда о тебе никто не знал. Когда ты человек, которого нет, и каждое твое движение похоже на неуловимое скольжение ветра.
Столкнувшись с забулдыгой, он отвернулся всего на мгновение и выпустил мерзкое блестящее платье Жаклин из виду. Когда повернулся к бару, ее и ворковавшего с ней кавалера уже не было возле стойки.
– Девушка, которая сидела здесь. Куда она делась? – спросил он у бармена.
– Джеки? Ушла с красавчиком, который поил ее весь вечер. Прости, чувак, тебе ничего не светит.
– Что? – «нянька» на подмене слушал вполуха, отыскивая Ронье в толпе. – Я ее телохранитель, – бармены всегда подсуживали опекавшим. По виду в нем сразу признали такового: черный костюм и никаких следов употребления чего-либо на смене.
– Ты ее не вернешь, когда рядом он, – подмигнул бармен и сделал ударение на последнем слове.
– Кто? – верить словам бармена, что Эндрю под дозой.
– Хм, ты, смотрю, новенький, дружище? – уже серьезно спросил бармен, но прошляпивший объект телохранитель уже несся со всех ног к дальнему концу зала, где за декором в виде черных партер скрылась дверь на лестницу для экстренной эвакуации.
При наличии нужных навыков – пройти, куда угодно, не составляло труда. Он незаметно проскользнул мимо секьюрити с наушником в ухе: вспышки лазерного шоу ослепляли не только гостей. Облаченному полностью в черное оказалось легко затеряться в полумраке. Лестница встретила тишиной, только здесь стало ясно, как сильно грохотала музыка на танцполе. В глубоком вдохе он попытался уловить запах мерзко-сладких духов Жаклин. В нос ударил запах нежной цветочной композиции, смешанный с запахом резким алкоголя и древесной коры. Сомнений не осталось. Мужской парфюм. Они здесь. Отработанным за годы движением он потянулся к ремню, но ствол остался в машине. Вопреки расхожему мнению, за безопасностью в клубах все же следили. Нож тоже пришлось оставить, иначе, проходя через скрытую рамку на входе клуба, он рисковал зазвенеть, как неопознанный товар на кассовой ленте.
«Вверх или вниз?» – пришлось прислушаться. Сквозняк прошел с нижнего уровня, коснувшись лица. Свежий воздух лестницы пропитался запахом пропавшей парочки. Полагаться на него теперь было нельзя. После грохочущей музыки слух был ни к черту, и даже прислушавшись, он не слышал их голосов, если они разговаривали, конечно, а не занимались уже чем-то другим. Вверх или вниз? С каждым вдохом прохладного воздуха хоть монетку подбрасывай.
«Вниз», – быстро пробегая пролеты, он оказался у двери черного хода, ведущей в переулок, и выругался, отправляя огнетушитель в стену. Ему, во что бы то ни стало, требовалось найти Жаклин Ронье. От этого зависела жизнь загулявшего связного и весь выстроенный план на будущее.
«Ты ее не вернешь, когда рядом он», – вспомнились слова бармена. Он. Кто в здравом уме мог сунуться к Жаклин Ронье, зная, кто ее мамаша? Разве что сверхчеловек, но и его нужно срочно найти и умертвить, чтобы не трогал чужое. Просто так он не уйдет. Только не теперь, когда Эндрю покинул пост. Парочка не могла далеко уйти. Они здесь. Их запах чувствовался, стоило приоткрыть дверь, за которой крылся свежий воздух переулка.
«Вверх!» – подгонял он себя, пробегая несколько пролетов лабиринта лестниц. Воздух врывался в легкие, грозя разорвать, но он не сбавил темп ни на секунду. «Вверх», – пульсом стучало в голове, пока женский стон не заставил остановиться. Он нашел их. Дочку мадам и его – того, кто увел ее из бара. Жить самоубийце по примерным расчетам оставались считанные секунды, и продлевать жизнь бес не собирался. За минованным последним пролетом Жаклин нашлась прижатой к стене белобрысым верзилой, уже достаточно сильно распустившим руки. Пара секунд оценить обстановку: противник не только выше ростом, но и крупнее по комплекции. В арсенале горе-телохранителя не нашлось даже пера, что не добавляло шансов на победу в кулачном бою. Пришлось полагаться только на скорость, которая всегда оставалась при нем. Быстро рассчитав ход боя, он ступил на площадку, где двое уже почти любовников оказались сильно увлечены друг другом и не замечали никого и ничего вокруг.
– Я бы на вашем месте оставил даму в покое, – наглецу брошено первое предупреждение.
Верзила оторвался от губ Жаклин и осторожно опустил ее на пол. Ее ноги, обвитые вокруг его поясницы, коснулись пола.
– Хм, мамочка не учила тебя не мешать взрослым? – белобрысый оказался не из робкого десятка и, видимо, с железными яйцами, раз дал телохранителю малышки Ронье ответ. Верзила отступил от нее, но не повернулся и не выпустил из объятий.
– Эй, не видишь, что мы заняты! – пропищала Джей, прерванная ласковым шипением.