Принцип домино. Покой
Шрифт:
– Нет, – сказано с прежней безмятежностью. Ругаться с боссом сейчас опасно для жизни. Ларссону требовалось успокоиться, прежде чем снова вести машину. Иначе они рисковали окончить жизни в кювете или размазанными о бетонные опоры вдоль автострады.
– Отдай, я сказал, – он дернул ее за руку и прикрикнул. Выходки мерзавки уже перешли все возможные и невозможные границы.
– Нет! Пока вы не успокойтесь, ключей вам не видать. Это не обсуждается! – Адам потерял дар речи от такой наглости, но, следовало отметить, Эванс права. Он опять откинулся на сиденье, выпуская ее руку.
– Мне
– Вы за рулем, а я не вожу… – констатировала Эванс, зная, что парой глотков его «выпить» в таком состоянии не ограничится.
– Тогда закурить.
– Вы бросили, велели не давать вам сигареты под угрозой физической расправы, – ее монотонный бубнеж только сильнее раздражал.
– О, да ты точно издеваешься! – закричал Ларссон, ударив кулаком о руль.
В машине повисла гнетущая тишина, нарушаемая только тяжелым дыханием Ларссона, грудь которого вздымалась под тяжелым пальто. Он просидел так пару минут, но успокоение не приходило. Становилось только хуже. В голове прокручивались события встречи с Романо. Нервы напряглись сильнее. Сидя с плотно закрытыми веками, Адам почувствовал, как под раскрытые полы пальто пробралась маленькая ладошка и скользнула по животу. Ларссон перехватил ее, глядя Эванс в глаза.
– Ты что делаешь? – низкий голос послал вибрацию по салону.
– Доверьтесь мне, – ее спокойствие порождало зависть. Адам разжал руку, не отводя взгляда от лица Эванс.
Не думая останавливаться, Эванс провела рукой вдоль его ремня, чувствуя, как напрягаются мышцы под рубашкой на животе. Ларссон резко выдохнул и затаил дыхание. Ее рука легла на приклад заправленного за пояс Desert Eagle и осторожно вытянула его из-за ремня. Заполучив оружие, она быстро вернулась на место, вынула обойму и патрон из ствола.
– Отлично. Теперь можете орать на меня, сколько хотите, – Эванс вернула ему разряженный ствол.
Ларссон ошарашено смотрел на нее. Сердце грозилось проломить ребра и выпрыгнуть из груди от этой проделки. Там, где прошла ее рука, кожа горела огнём.
– Ты больная на всю голову, Эванс, – произнес он на выдохе, приблизившийся к ней. – Верни мне ключи. Немедленно! – Адам кричал, что было сил, но успокоения не приходило.
– Продолжайте, – она и не думала прекращать, как казалось Адаму, издеваться над ним.
– Я не шучу, Эванс! Верни чертовы ключи, иначе я придушу тебя прямо здесь, глупая девчонка! Что ты вообще вытворяешь? Притащить копов на встречу с Романо, послать их по следу Хейза… Ты ненормальная! Ненормальная, слышишь? – Адам кричал, выпуская гнев, но в итоге злился сильнее.
– Вам легче? – она смотрела в ответ, распахнув глаза, в которых Адам прочел понимание, раздражение, что угодно, кроме раскаяния.
– Нет, – крикнул он ей в лицо.
– Совсем? – спросила она с удивлением.
– Ни капли! – Адам отвернулся от нее, вернув руки на руль.
– Ясно, – Эванс нахмурилась, и между бровей залегла морщинка. – Мистер Ларссон, моё право действовать по усмотрению во всем, что касается сегодняшней встречи, еще действует? – спросила его она на полном серьезе.
– Черт, делай что хочешь, вызывай хоть самого дьявола, уверен, он у тебя на быстром наборе! – рявкнул Ларссон.
– Отлично, тогда я поступлю так, как считают нужным, – Адам посмотрел сверху вниз и скривился от злости.
Когда Эванс начала расстегивать пальто, Адам насторожился, но ничего не сказал ей. Сбросив одежду, она потянулась к нему. Ларссон не шевелился и наблюдал, храня молчание и недовольно раздувая ноздри.
– Ты что задумала? – недовольно прошипел он, когда она переползла к нему на колени.
– Закройте глаза, – скомандовала Эванс, осторожно толкнув его плечи.
– Что? – удивился Адам, откидываясь от ее легкого толчка.
Эванс перекинула через него ногу, опираясь коленями о сиденье по разные стороны от ног мужчины.
– Закройте, пожалуйста, глаза, мистер Ларссон, – с нажимом повторила она, отстегивая его ремень безопасности.
«Черт с ней. Пусть делает, что хочет! Тебя и танком не остановить, Костлявая», – подумал Адам, выполняя инструкции и плотно смежая веки. Теперь он не видел её, но, судя по тому, как звучал ее голос, Эванс наклонилась ближе. Адам втянул носом воздух, ощутив едкий запах миндаля.
– А теперь представьте ее на моем месте, – шепнула она ему на ухо.
Её шепот обдал шею теплом. В этот же момент Адам почувствовал, как ее руки расстегивают ремень его брюк. Эванс провела рукой по его животу и широкой груди, откидывая полы пальто, и Адам неосознанно подался навстречу прикосновениям, так и не открыв глаза. Маленькая ручка скользнула в брюки, осторожно сжав ожившую в ответ на прикосновения плоть и заставив Ларссона судорожно выдохнуть. От удивления Адам открыл глаза и посмотрел на Эванс затуманенным взглядом.
– Закройте глаза, мистер Ларссон, иначе ничего не выйдет, – снова ее шепот у самого уха.
«Ошибаешься, ой, как ошибаешься, мышка», – промелькнуло в мыслях, но Ларссон подчинился и выполнил просьбу. Эванс обхватила его холодной рукой и провела по всей длине. Адреналин в крови Адама быстро перешел в возбуждение, и плоть затвердела в крохотной ладошке.
Любопытство и желание добраться до дома целой заставило смущение отступить. «Везучий ты, сукин сын, Адам Ларссон», – подумала она, отмечая размеры очень осторожно сжимаемые в ладони. Плавным движением Эванс провела по всей длине, на что Адам застонал и подался вперед, прислоняясь всем телом к ее.
Всего на миг ему стало спокойно. Мысли улетучились – сгинули в неизвестном направлении. Дышать стало легче, страхи отошли на второй план. Сейчас для него существовала только девушка на коленях и ее рука, неумелыми движениями заставлявшая забыть обо всем. «Черт с тобой, Эванс», – подумал Адам, окончательно расслабившись, положил руки ей на талию и прижал Эванс к себе, лишая возможности свободно двигаться.
Посмотрев ему в лицо, Эванс осталась довольна: глаза плотно закрыты, черты лица разгладились, он, наконец, полностью расслабился. По-видимому, и мысли босса уже находились где-то далеко от стоявшей на обочине машины. Эванс облегченно выдохнула, добившись желаемого результата. Осталось совсем немного – довести дело до логичного конца.