Принудительный труд восточных рабочих в аграрном секторе экономики нацистской Германии (1941 - 1945 гг.)

Данченко Елена Леонидовна

Как отмечалось выше, условия труда и содержания «восточных рабочих» в крупных и мелких хозяйствах были различны. Сохранилось мало свидетельств, которые позволили бы детально реконструировать условия жизни «восточных рабочих» в лагерях, принадлежавших поместью или крестьянской общине. Однако архивные документы⁴²⁴ и устные свидетельства⁴²⁵ бывших «восточных рабочих» позволяют сделать вывод о том, что условия содержания рабочих команд, за исключением отдельных случаев⁴²⁶, были довольно тяжелыми. Стремясь к повышению производительности труда работавших на территории рейха иностранцев, местные «крестьянские фюреры» (Ortsbauernf"uhrer) стали осуществлять проверки отдельных сельскохозяйственных предприятий. Безусловно, свидетельства об условиях содержания в крупных сельских хозяйствах являются сообщениями о вопиющих случаях небрежного обращения

с рабочей силой, о которых предписывалось сообщать местным биржам труда с целью повлиять на хозяина предприятия. Некоторые из таких сообщений окружных «крестьянских фюреров» (Kreisbauernf"uhrer) об условиях содержания «восточных рабочих» в крупных хозяйствах проникнуты чувством возмущения. Так, окружной уполномоченный по надзору за лагерями сообщал в марте 1944 г. о результатах своей проверки одного из поместий в. Нижней Саксонии: «Те условия, которые я там увидел, вряд ли можно передать письменно. Иностранцы, как мужчины, так и женщины, живут в норах, которые невозможно назвать местом для сна или чем-либо подобным. 30% иностранцев спят без одеял. Большая часть из них укрывается привезенным с собой тряпьем (...) В помещении нет ни стола, ни стульев, ни мест для мытья, так что рабочие вынуждены идти к протекающему неподалеку ручью, чтобы там вымыться. (...) Питание не в порядке. Зарплата иностранцам недостаточна и частью не выплачивается. Больные и дети лежат в комнатах вперемешку. Я выяснил, что К. (управляющий) иногда избивает «восточных рабочих» и «восточных работниц». Одежда иностранцев состоит во многих случаях из лохмотьев. Я прошу тотчас исправить возникшую ситуацию и принять самые строгие меры по отношению к ответственному за это барону М.»⁴²⁷.

Об условиях содержания «восточных рабочих» в другом крупном поместье Нижней Саксонии свидетельствует следующий отчет представителя окружного «крестьянского общества»: «Для поляков и «восточных рабочих» недостаточно кроватей, так что они вынуждены спать по двое в одной кровати. Для детей прямо на земле был разбит соломенный лагерь. Сидений нет вообще. Все обеды проходят стоя или за одним очень маленьким столом»⁴²⁸. Следует отметить, что состояние «восточных рабочих» вызвало недовольство местного уполномоченного по надзору за лагерями лишь в контексте царившего в хозяйстве общего беспорядка. В своем отчете чиновник подчеркивал: «...иностранцы заняты не полностью. Часть из них занималась чисткой навоза, часть рубила дрова для управляющего, остальные болтались без определенного занятия неподалеку от бараков. Я прошу Вас задуматься в этом случае над выражением «повышение производительности»⁴²⁹.

Условия размещения «восточных рабочих» в мелких и средних крестьянских хозяйствах были несколько легче, чем в крупных хозяйствах или в лагерях. С целью осуществления максимально возможной изоляции крестьяне должны были содержать работников из СССР в отдельных запиравшихся помещениях⁴³⁰. Благодаря этому условию многие «восточные рабочие» получили в свое распоряжение небольшие комнатки с необходимыми удобствами в хозяйских домах или в верхних помещениях сараев. Александра Р. так описывает свое жилье в мелком крестьянском хозяйстве: «Там кровать деревянная и комодка там. Одежды же никакой не было, только то, что она давала, и детская кровать запасная стояла там. (...) Два окошечка, у них же они зимой не отапливаются, у них же постель, кровать деревянная. (...) Ну, настлано много там, а сверху перина, укрываешься периной»⁴³¹. В то время, как женщины жили в помещениях для батраков внутри домов, мужчины, в соответствии с традициями использования наемных рабочих, зачастую могли быть размещены в хлевах и сараях⁴³².

«Восточные рабочие», чей труд использовался на промышленных предприятиях, также могли быть привлечены на короткий срок к труду в сельском хозяйстве. Кратковременный перевод из промышленности осуществлялся во время проведения трудоемких сезонных работ, акций по восстановлению работоспособности (Aufp"appelungsaktioneri) и даже в выходные дни, если окрестным крестьянам требовались дополнительные рабочие руки. Труд в выходные дни носил, как правило, добровольный характер и положительно воспринимался самими «восточными рабочими». Для них, страдавших от недоедания в лагерях промышленного сектора, труд у крестьян означал повышение шансов на выживание. Бывшая работница принудительного труда из Белоруссии Нона Т. вспоминает: «Ну, что, бураки пополоть - это не тяжко, зато подъевший человек. В обед нам привозили и первое, и второе, и пятилитровый бидон молока, не кофе, не чай, молоко. (...) Там же и немка была с детьми, еще была пара женщин. Это они нам привозили на обед. А на подвечерок бутерброд большой, молока - снова подъевший»⁴³³. Большинство опрошенных бывших работников принудительного труда с теплом вспоминает их краткое пребывание в сельских хозяйствах. Крестьяне не только кормили, но и снабжали их продуктами питания, которые последние могли взять

с собой в лагерь⁴³⁴. «Вечером снова поесть дадут, а как отъезжаем, еще и домой дадут с собой»⁴³⁵, - вспоминает Нона Т., которая, будучи 12летним ребенком, могла таким образом подкормить в лагере свою мать.

Служба безопасности Германии вынуждена была смириться с краткосрочным пребыванием «восточных рабочих» в сельском хозяйстве, несмотря на то, что подобная практика увеличивала количество контактов между советскими гражданами и немецким населением. Отделение гестапо г. Дортмунда объявило о своей позиции в выпущенном в июле 1943 г. циркуляре: «Ввиду «битв за урожай» нет возражений против работы отдельных «восточных работниц» предприятия в ограниченных количествах, после окончания работы на предприятии, в сельских хозяйствах его немецкого персонала»⁴³⁶.

Хотя труд в выходные дни отнимал силы у «восточных рабочих», это их использование не вызывало серьезных возражений руководителей промышленных предприятий, чьи рабочие за счет получения дополнительного питания могли повысить свою трудоспособность. Возможно и потому, что этот вид трудоиспользования не способствовал формированию длительных контактов между крестьянами и работниками. Таким образом, немецкое руководство было скорее заинтересовано в краткосрочном пребывании рабочих в сельском хозяйстве, которое положительно сказывалось на их трудоспособности и способствовало снижению нехватки рабочих рук в деревне.

«Восточные рабочие» в сельских хозяйствах выполняли традиционные виды работ. Они ухаживали за животными, доили коров, работали в поле и выполняли все виды деятельности, связанные с поддержанием жизнедеятельности крестьянского хозяйства. Как и в условиях мирного времени, в хозяйствах существовало разделение на мужской и женский труд. Мужчины-«восточные рабочие» чаще были пастухами или скотниками. В мелких и средних крестьянских хозяйствах «восточные работницы» выполняли наряду с работой по хозяйству, также и работу, связанную с содержанием дома или помощью в кухне. Практика работы «восточных работниц» в доме вызывала негодование служащих гестапо, так как подобная работа увеличивала возможность контактов с немецким населением. Отдельные предприятия запрещали использование женщин из СССР для помощи в доме во время их краткосрочного пребывания в хозяйстве, мотивируя это решение опасным сокращением дистанции между немцами и иностранцами .

Часы работы «восточных рабочих» соответствовали традиционному режиму трудовой деятельности в сельском хозяйстве. Хотя в распоряжении Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы от июня 1944 г. есть указание на 60 часовую рабочую неделю для «восточных рабочих»⁴³⁷, труд в сельском хозяйстве была ненормированным, от восхода и до захода солнца. Упоминавшаяся выше Вера В. вспоминает о подробностях работы у «своих хозяев»: «...вставала в шесть часов, доить коров надо идти, запаливала плиту сперва, ставлю чайник на кофе (...). Встает хозяйка, и хозяин встает. Я уже тут во дворе. Ну, уже на кухне, у них брикет, плиты на брикете, няма газа, еще же не было. И тогда же и хозяин. Кто ж там будет спать - двор скота. (,..)До девяти вечера. Они уже в восемь повечеряли, ложатся спать. Я убираю кухню, надо помыть посуду, плиту вычистить»⁴³⁸.

Многие «восточные рабочие» в своих воспоминаниях отмечают тяжесть сельскохозяйственного труда. В этих условиях особенно страдала непривычная к подобным нагрузкам и монотонной работе городская молодежь. Напротив, для сельской молодежи, составлявшей большинство «восточных рабочих»⁴³⁹, работа в сельском хозяйстве не представляла особых трудностей: «Да, все было знакомо, все было знакомо. Вот, у них только отдельно для скота, котлы там стоят, кухня, дровами топим, топили там, варить что или греть, у нас так одна корова или что, так дома, а это уже отдельно, у них кухня для животных, а так все — та самая корова, та самая лошадь, свинья», - вспоминает бывший работник принудительного труда Петр П.⁴⁴⁰ Тяжесть труда, с которой пришлось столкнуться многим «восточным рабочим», объяснялась скорее спецификой трудовой деятельности в сельском хозяйстве, чем основанной на дискриминирующих предписаниях эксплуатацией.

Одним из явных проявлений дискриминации «восточных рабочих» являлась оплата их труда. Заработная плата состояла, как это традиционно принято в сельском хозяйстве, из наличных денег за вычетом стоимости питания, ночлега и медицинской страховки, выплачивавшейся работодателем⁴⁴¹. Однако, в соответствии с указом Ф. Заукеля выплата зарплаты для «восточных рабочих» осуществлялась исключительно за «действительно произведенную работу». В отличие от немецких и других иностранных рабочих, «восточные рабочие» не получали зарплаты в случае болезни, из зарплаты по-прежнему вычитались расходы на питание и размещение⁴⁴². «Восточные рабочие» не имели права на получение надбавок за сверхурочные работы, за работу в воскресенье и праздники, за ночную работу⁴⁴³.