Природа плакала в тот день...
Шрифт:
— Сомневаюсь. Он начнет меня искать, а так как он знает, куда я уехал, то… Эх… Отвезите меня домой.
— Да не вопрос.
В этот раз Билл пересилил себя и открыл дверь, выбрался из машины. Расплатился с таксистом. Оставил ему автограф для дочери. Поднялся к себе на этаж и заставил себя вставить ключ в замок.
В квартире царили тишина и темнота. Билл скинул кроссовки и куртку, прошел к себе в комнату, на ходу соображая, что спать ему не на чем — он увез отсюда все, даже подушки и одеяло. Черт… Вернулся домой называется…
Странно, но в его комнате был порядок, постель застелена и даже на письменном столе все было так, как если бы Билл жил дома и никуда не уезжал. Правда, шкаф остался непривычно пустым. В ванной все
На плите остывший ужин. Том отварил спагетти и сделал свой «фирменный» соус (обжарил немного фарша с луком и залил все кетчупом). Билл поковырялся в кастрюльке — есть не хотелось, но надо чем-то занять рот, чтобы голова не думала.
— Том, — постучал в комнату брата. — Я чай заварил. Посидишь со мной?
Близнец изучающе смотрел на него. По телевизору показывали Формулу-1. Том никогда не увлекался гонками, хотя погонять на картах очень любил. Не ответил.
Билл вернулся к своему чаю.
Том пришел минут через десять. Взял чашку, отвернулся к окну.
Билл долил себе еще кипятка и утопил чайный пакетик, который тут же принялся окрашивать воду в янтарный цвет. Он размешивал сахар, стуча ложкой по стенкам чашки, нервируя сам себя.
— Ты чего так уехал-то внезапно? — нарушил он затянувшуюся тишину.
— Не знаю. Проснулся и понял, что хочу домой и всё тут. Заказал билет на ближайший поезд и поехал. Ты надолго? Или проездом?
— Как скажешь. Если я буду тебе мешать, то могу уехать хоть сейчас. — Замолчал. Потом сказал едва слышно: — Я хочу, чтобы ты был счастлив. И если я тебе мешаю…
Том закурил, глядя в окно.
— Я привез тебе из Италии подарок — граппу. Давай выпьем?
Он принес тонкую длинную бутылку, достал из холодильника лед, поставил на стол фужеры.
— Том? — позвал тихо.
Брат сел напротив.
— За то, чтобы мы помирились… — быстро проговорил Билл, стукнул фужером о фужер и залпом выпил жидкость. Горло с непривычки обожгло сладковатым спиртом. Он распахнул рот, вытаращил глаза, из которых тут же полились слезы, и принялся махать руками.
Том пригубил, поморщился. Взял бутылку и начал изучать этикетку.
— Граппа Ризерва дель Фондаторе Паоло Берта. Жесть какая… Объем 0,7 литра. Производитель: Италия. Крепость: 40 процентов. Цена: 320 евро. Надо запомнить название. Вообще вкусно… потом… Но как-то слишком резко.
— Угу, — промычал Билл. — Неожиданно резко, я бы сказал.
Старший близнец закупорил бутылку и убрал ее в холодильник. Опять закурил.
— В общем, я вижу, ты не хочешь говорить…
— Хочу. Просто не знаю, с чего начать.
— Начни с начала.
— С начала… — потупился он и принялся мять зубочистку в руках. — Сначала я прилетел в Рим. Меня довезли до улицы Сан Марчелло, которая находится рядом с фонтаном ди Треви и площадью Венеции. Там я нашел дом Луизы. Желтый такой… Позвонил. Мне открыл дверь ее отец. Я сказал ему: «Bel giorno, рosso vedere Mary Susan Louise?» Меня этой фразе итальянец в самолете научил. В общем, попросил его позвать Луизу. Он говорит мне, что ее нету, она уехала в… забыл… В общем, она уехала по обмену со студентами в… Как же ее? Ну, в эту… Как же?.. А! …в Нагасаки… Там художественная школа. Да, уехала на три года. Будет жить в Нагасаки, учиться, выступать. Я попросил его дать мне хоть какие-нибудь координаты, чтобы ты мог связаться с ней. Он сказал, что телефон не знает, есть е-майл и мессенджер, и ты сможешь с ней связаться в любой момент… Ну, когда она в сети будет… — Билл осторожно поднял глаза и покосился на Тома.
Том смотрел на него так, словно пытался пробраться
— Зачем ты врешь? — спросил очень тихо. Каждое слово — контрольный выстрел в голову разрывными пулями со смещенным центром тяжести.
— Я не вру. — Билл принес фотографии и медвежонка. Протянул добытый трофей, опять отвернулся. Не может он смотреть ему в глаза. Не может… — У нее в комнате на стене висит картина — акварель. Она рисовала тебя. У нее широкая кровать и покрывало с рюшами цвета морской волны. А стены выкрашены в фисташковый цвет. На полу ковер с длинным зеленым ворсом. На окнах какие-то очень красивые занавески. Она живет на втором этаже, под самой крышей. Когда поднимаешься по лестнице, то там картины ее родственников висят… И большая картина — Луиза с семьей. А в гостиной у них камин… Я был там, Том! — почувствовал, что сейчас сорвется. — Я был там… Она уехала… Далеко… Ее отец дал мне только электронный ящик. Я оставил ему твой, просил, чтобы он передал его Луизе. Вы же можете переписываться… — Билл совсем сжался, принялся неосознанно грызть ноготь.
Том докурил сигарету. Достал бутылку граппы, взял бокал.
— Иди спать, Билл. Ты устал. Спасибо тебе за заботу, — похлопал его по плечу и ушел, забрав с собой фотографии и медведя.
Билл закрыл лицо руками — Том понял, что он врет. Да и не может он врать близнецу, не умеет.
Он не знал, что делать. Том не поверил — это очевидно, а его реакции Билл и вовсе не понял. Странное что-то с ним творится… А если бы он привез Луизу? Если бы она была жива, и он бы привез ее, то как бы брат отреагировал на девушку? Дьявол, Том холодный… Билл чувствовал, что близнец холодный. В одном журнале он прочитал про «любовных инвалидов». Смысл в том, что человек, перенёсший какую-то сильную душевную травму и неудачу в любви, больше не способен любить, становиться холодным, безразличным, а любые проявления любви к себе воспринимает «в штыки». Может быть, из-за князя с ним случилось то же самое? Неужели измена Юри настолько сильно ударила по Тому, что тот потерял способность чувствовать? Ведь он ничего не спросил про девушку, не расспросил, не поинтересовался подробностями. Очевидно, что он хотел узнать про нее, но ничего не спросил в итоге, а Билл еще так бездарно врал… Он улыбнулся. Не важно, что там произошло с этим дурацким князем, он вытянет его из депрессии! Осторожно, аккуратно, вытянет. Том не гонит, а, значит, можно попытаться, надо только быть рядом, как в Америке, надо пытаться вытаскивать его в люди, на концерты, больше общаться с девушками. Он хочет быть дома? Хорошо, Билл вернется в Гамбург и будет с ним дома. Завтра он пойдет в магазин и накупит кучу смешных фильмов. И они будут вместе их смотреть. Завтра он узнает, какие группы будут выступать в Гамбурге, и потащит Тома на концерт. Только бы Юрген больше не появлялся на их горизонте. Он причиняет Тому боль. Значит, надо придумать, как избавиться от этого педика. Сколько дел на завтра. Ничего, Томми, всё будет хорошо, Билл поможет, поддержит. На то он и брат, чтобы не бросать в таких гнилых ситуациях. Он поможет… Главное, не отталкивай.
Утро началось странно. Когда Билл выполз из своей комнаты, его ждал… завтрак. Он от неожиданности даже не понял, в чем юмор — Том почему-то поставил перед ним тарелку с яичницей и беконом, свою убрал в посудомоечную машину. Билл тут же решил, что брат наверняка уронил ее на пол (а себе сделал другую), и сейчас хочет скормить любимому брату, потому что выбрасывать жалко. Более того, Том не сбежал, как обычно, не психовал. Он сел на свое место и принялся пить кофе маленькими глоточками. И уж окончательно Билл едва не свалился со стула, когда понял, что брат с ним поздоровался, когда тот вошел на кухню, просто он не сообразил и ответил на автомате. Хороший напиток граппа… Знал бы, что она так повлияет на близнеца, он бы ему две бутылки купил.