Пришедшие издалека
Шрифт:
— Мы много раз говорили, что все зависит от условий, пока что неведомых, — ответил Скотт. — Хорошо бы построить дом на побережье материка, немного западнее барьера, а если не удастся, то вблизи вулканов, открытых Россом.
Доктор заговорил о почте, ожидающей экспедицию в Новой Зеландии. За месяцы плавания «Дискавери» быстроходные лайнеры успели совершить не один рейс из Европы. Приятно будет получить весточки от близких… Шеклтон напомнил о новом изобретении — беспроволочном телеграфе. Штурман прочел журнальную заметку об успешном опыте передачи сообщений с борта русского ледокола на берег. Если бы это новшество привилось! Возможно, наступит время, когда исследователи Антарктики, вооруженные такими аппаратами, будут обмениваться депешами на расстоянии. Что думает об этом начальник?
— Кто станет возражать против технического и культурного прогресса! — сказал Скотт. — Думаю же я вот о чем: скоро полночь, а Шеклтону в шесть утра
МУЖЕСТВО И ОСТОРОЖНОСТЬ
— Повторяю, дорог каждый день, каждый час, — сказал Роберт Скотт, обращаясь к офицерам, собравшимся в рубке судна. — Нам надо возможно раньше оставить последнюю обжитую страну Юга.
Лейтенанты Армитедж, Ройдс, Барни и четвертый штурман Шеклтон поклонились. Задача ясна, начальник может положиться на них, все будет сделано, чтобы ускорить погрузку в Новой Зеландии.
— Этого я и хочу… Пожалуйста, Армитедж, когда покажется берег, пошлите за мной вахтенного матроса.
— Есть, сэр!
Через иллюминатор в каюту врывался свежий бриз. Скотт отдернул занавески. На карте начальник экспедиции довел линию пути «Дискавери» почти к самому побережью Новой Зеландии. Такой эта линия и останется. Вскоре появится другая — она пройдет на далекий юг, пересечет паковый пояс, устремится через море Росса к Великому барьеру… А нелегко быть преемником знаменитого исследователя. Не в том дело, что капитан Росс был на семь-восемь лет старше его, Скотта, когда решился штурмовать высокие широты Юга. Сэр Джемс накопил огромный опыт.
Многие годы Росс отдал изучению Арктики, куда впервые попал восемнадцатилетним юношей. Он плавал в Баффиновом заливе, пытался достигнуть Северного полюса со стороны Шпицбергена, в течение восьми лет искал морской путь между Атлантикой и Тихим океаном вдоль арктического побережья Канады и Аляски. Четыре раза зимовал он в американском Заполярье, открыл место Северного магнитного полюса.
Для южнополярной экспедиции Росса британское адмиралтейство предоставило корабли с весьма устрашающими названиями — «Эребус» и «Террор» [4] . На них ушло более 130 моряков-волонтеров. В начале 1841 года парусники вступили в дрейфующие льды. За полярным кругом уже не видно было открытого моря. Корабли пробивались сквозь гущу льдов, получая ощутительные удары. Паковый пояс, неведомой ширины и протяженности, преграждал путь к югу. Джемс Росс вступил в битву с неизвестным. На пятый день 140-мильная полоса пака осталась за кормой судов, они вступили в море, свободное от белых полей… Берег! Открылась окраина шестой части света. Землей Виктории назвал эту область Росс. Ясно обрисовались контуры хребта Адмиралтейства, могучие вершины, не уступающие многим альпийским, скалистые пики, крутые темные склоны. Горные цепи поднимаются до 3000 метров и простираются к югу. Самой высокой вершине Росс дает имя покровителя экспедиции Эдварда Сабина, а гористый выступ побережья помечает на карте мысом Адэр, увековечив своего личного друга.
4
«Ад» и «Ужас».
Сотни миль пройдены за полярным кругом, но на пути уже не попадаются сплошные белые поля. Зато все чаще проплывают массивные айсберги, оторвавшиеся от какого-то ледника. На материке горные цепи тянутся к югу. Конусообразная вершина Мельбурн кажется Россу прекраснее всех снежных великанов. Его карта пополняется обозначениями трех небольших островов.
У 77-й параллели выплыла огромная вершина, за ней — другая, поменьше;
5
Шельфовый ледник Росса простирается вдоль моря на 950 километров, а с юга к северу — на 800 с лишним. Сотнями метров измеряется толщина исполина. Его площадь примерно равна территории Франции. Северную окраину этого гигантского ледника, нависшую над морем Росса, называют Великим барьером.
Казалось, ледник-великан застыл в вечном оцепенении. Однако он живет, он движется! Столетия превратили слежавшийся и уплотненный снег в белые пласты.
С незримой для человеческого взора медлительностью миллиарды тонн льда сползают по склонам. От северной окраины откалываются и низвергаются в море части ледника — так рождаются плавучие горы, айсберги.
«Эребус» и «Террор», лавируя между белыми глыбами, шли к востоку вдоль нескончаемого барьера, и людям думалось, что вся эта громада находится на плаву, но местами как будто достигает дна. А что же скрывается за верхней кромкой колосса? Росс готов рискнуть и приблизиться к ледяной стене, но в ней нет ни одного углубления, выемки, склона, по которому можно взобраться наверх.
Капитан приказывает: составить несколько лаконичных записок об открытиях экспедиции и ежедневно бросать в море бутылки с засмоленным горлышком, содержащие эти отчеты. Полной уверенности в благополучном исходе плавания у Росса нет — всего можно ожидать в такой необычной стране! Если даже никто из экспедиции не уцелеет, быть может, зверобои с борта судна заметят плавающую бутылку, или волны когда-либо выбросят на обитаемый берег весточку путешественников, а там найдется свой Баркильфедро, откупорщик океанских бутылок… [6]
6
Роман В. Гюго «Человек, который смеется».
Уже пятые сутки движутся корабли Росса невдалеке от барьера, и вдруг моряки видят, что ровная белая лента круто поворачивает к югу, образуя подобие бухты. Теперь есть смысл рискнуть! Капитан ведет «Эребус» к тому месту, где стена заметно снижается, и вызывает Роберта Паркинса. Юнга взбирается на мачту, а десятки людей ожидают внизу: что-то высмотрит глазастый Боб? Молодой матрос спустился на палубу разочарованным: «Сэр, там белая и гладкая, как стол, равнина, никаких возвышенностей нет».
«Эребус» и «Террор» продолжают поход к востоку. Моряки снова наблюдают, как от Великого барьера с мощным гулом, напоминающим артиллерийскую канонаду, отрываются айсберги, ветры и течения уносят их на север…
Роберт Скотт вытащил из шкафа тетрадь и книгу в обветшалом переплете. Да, память не изменила ему: в Тихом и Индийском океанах плавучие горы проникают за тысячи миль от места своего рождения, вплоть до 35-й параллели, а в Атлантике морякам неоднократно попадались айсберги под 30-м, 28-м и даже 26° южной широты, в тропических областях. На пути ледяные горы разрушаются, тают… До чего же заинтересовали некогда юного Кона эти айсберги, о которых он прочел в библиотеке Маркема! А какие любопытные факты таятся в старых судовых журналах!.. В середине XIX века мореплаватели заметили айсберг, будто вылепленный из алебастра. Вершина этого ледяного острова поднималась до 90 метров. Полный день судно продвигалось мимо него, держась на почтительном расстоянии, и только после полуночи достигло окраины. Когда прибывшие в гавань моряки рассказали о необычайном гиганте, их высмеяли: «Басня!» Но на протяжении следующего десятилетия еще двадцать один корабль повстречал этот айсберг. А на исходе столетия мореплаватели видели плавучий белый остров, протянувшийся на 150 километров… [7] Вот уж подлинно редкие создания природы!..
7
Норвежские китобои обнаружили в 1927 году айсберг длиною 170 километров, а в 1957 году американская пресса сообщила, будто экспедиция США встретила в море Росса плавучий ледяной остров протяжением 350 километров.