Пришельцы. Выпуск 2
Шрифт:
— Зачем ты приносишь в дом всякую ерунду? — донесся голос Анжелы.
Катя оглянулась в комнату и сказала:
— Это не ерунда, мамочка.
— Ладно, закрой окно и ложись спать.
Стукнули закрываемые рамы, легкие шторы занавесили окно.
Кирилл стоял и смотрел, как плывет по звездам и медленно тает маленькое облачко. В неподвижном воздухе ощущался запах реки.
VI.
На другой день, проснувшись под скрежет открываемой чердачной оранжереи, Кирилл твердо решил перебороть свою лень. Он почти за волосы вытащил себя из постели, оделся и направился к озеру.
Вода была холодной, а поверхность, как всегда, гладкой, как стекло. Кирилл лег на спину и неспешно поплыл от берега. А все-таки интересно, разорвется простреленный парус от сильного ветра? И вообще — эта ситуация, скорее всего, уже была кем-то описана. Я мог что-то подобное только вычитать, думал Кирилл. Правда, никто и не запрещает пересказывать на свой лад какие-то известные истории, но надо искать что-то свое. Хотя… даже в самых известных сюжетах можно найти нечто такое, на что никто до тебя не обращал внимания. Или просто рассказать так, как никто раньше не рассказывал.
Кирилл оглянулся. А далековато я отплыл, подумал он, однако совершенно не беспокоился: слева тянулась межозерная коса, а до нее — рукой подать. Кирилл посмотрел в сторону косы и чуть не поперхнулся водой: совсем рядом на косе между двумя бамбуковыми удочками сидел на складном стульчике Борис Борисыч в позе роденовского мыслителя, только в костюме.
«Ну не хватает ему шляпы!» — пронеслось у Кирилла в голове. Он усмехнулся: до чего же глупые мысли иногда рождаются! Зато мы сейчас все узнаем!
В несколько гребков Кирилл достиг косы. Неслышно ступая босыми ногами по укатанной дорожной колее, он подошел к Борис Борисычу и остановился у него за спиной. Из-за его плеча Кирилл разглядел, что удочки укреплены на противоположных сторонах косы в небольших рогульках и заброшены в разные озера. На земле стоял тот самый таинственный черный чемоданчик, или футлярчик. Теперь он был открыт, и в нем находился какой-то прибор со стрелкой, от которого тянулись два тонких красных провода: один — к левой удочке, другой — к правой. Провода прикреплялись блестящими металлическими зажимами по всей длине бамбуковых удилищ и натянутыми струнами уходили в воду, словно толстые лески.
«Не иначе, как шпионский передатчик», — подумал Кирилл. Он сделал шаг назад и негромко сказал:
— Доброе утро, Борис Борисыч!
Борис Борисыч медленно повернулся на стульчике и посмотрел на Кирилла усталыми глазами.
— А, это вы! Что в такую рань поднялись?
— А вы? — Кирилл улыбался, но чувствовал, что улыбка получается ненатуральной. Вот как сейчас пальнет этот счетовод из бесшумного пистолета или пустит отравленную иглу из этой… авторучки какой-нибудь. И концы, как говорится, в воду.
«…Хитро, хитро! — майор госбезопасности вертел в руках открытую коробочку с многочисленными кнопками и переключателями. — Чье производство? Немецкое, английское, а может, японское?..»
— Да что я, — Борис Борисыч махнул рукой. — Дурная голова рукам покоя не дает. Я здесь работаю.
— Работаете? Вот на этой штуке? — Кирилл показал подбородком на «эту штуку».
Борис Борисыч обернулся на свои удочки.
— Ну да, — сказал он. — Прибор, правда, старый, но класс точности у него просто замечательный. — Он снова посмотрел на Кирилла и пояснил: — Это обыкновенный гальванометр. Один электрод я опустил в пресную воду, другой — в соленую. Понимаете?
— Не-а! — мотнул головой Кирилл, — Я непроходимый гуманитарий. Физику в школе сразу после экзамена забыл. Вместе с математикой.
Борис Борисыч поморгал выгоревшими ресницами, потом показал на свой гальванометр.
— Здесь ноль располагается посередине шкалы, и в нулевом положении стрелка находится строго вертикально. А сейчас она отклонилась вправо. Видите?
— Да, действительно, — сказал Кирилл, подходя поближе. На всякий случай он старался не забывать, что перед ним иностранный резидент. Он даже мысленно представил, как в случае опасности подпрыгнет и, описав дугу, ухнет в спасительное озеро, поплывет под водой как торпеда…
— Я давно обнаружил, что между этими озерами существует разность потенциалов, — продолжал пояснения «агент иностранной разведки», он же «счетовод», он же «физик», он же «лирик», он же Борис Борисыч (но уже без кавычек). — Она постепенно нарастает, достигает величины в одну целую сорок три сотых вольта, держится некоторое время на этом уровне, а потом снова сходит на нет. Понимаете?
— Есть немного, — сказал Кирилл. Он действительно понимал; не все, значит, забыл из школьного курса физики.
— Я уже пять лет веду здесь наблюдения; к сожалению, могу посвятить этому занятию только свой отпуск. Вот и приезжаю сюда каждый год в разные месяцы. Хочу поймать тот момент, когда происходит исчезновение разности потенциалов. Понимаете?
— Не совсем… И что потом?
— А потом надо будет установить, что за этим последует. Понимаете? Эти озера — огромная природная аномалия. Здесь происходит накопление энергии, которая затем растрачивается в форме неизвестного пока явления. Вот я и хочу установить — какого.
— То есть вы хотите сказать, — Кирилл привстал на цыпочки, чтобы поверх плеча Борис Борисыча глянуть на стрелку гальванометра, — что озера — это нечто вроде огромного генератора природных явлений?
— Ну, конечно! — кивнул Борис Борисыч и как-то смущенно улыбнулся. — Надо только установить — одного явления или нескольких, и каких. Понимаете?
— Теперь понимаю, — кивнул Кирилл, делая серьезное лицо. — А ведь я знаю, что это такое.